Страница 1 из 6
СКАЗКИ БРАТЬЕВ ГРИММ
Классический перевод
и классические иллюстрации
БРЕМЕНСКИЕ МУЗЫКАНТЫ
Был у одного хозяина осел, который много лет подряд таскал да таскал кули на мельницу, да наконец-таки обессилел и стал уже к работе почти непригодным. Хозяин решил тогда, что не будет его больше кормить, но осел вовремя догадался, что дело не к добру клонится, и убежал от хозяина. Он направился по дороге в город Бремен, решив, что станет там уличным музыкантом.
Прошел он сколько-то по дороге и наткнулся на легавую собаку, которая лежала на дороге и тяжело дышала: видно было, что бежала издалека. «Ну, что ты так запыхалась, Хватайка?» — спросил осел. «Ах, постарела ведь я да ослабла и к охоте негодна становлюсь, — ответила собака. — Так ведь хозяин-то мой убить меня собрался! Ну, я и удрала из дому! Да вот только не знаю, как мне теперь на хлеб заработать?» — «А знаешь ли, что я придумал? — сказал осел. — Я иду в Бремен и собираюсь там быть уличным музыкантом. Пойдем вместе, поступай тоже в музыканты. Я стану на лютне играть, а ты в медные тарелки бить». Собака согласилась с удовольствием, и пошли они дальше вместе.
Немного прошли они и повстречали на дороге кота; сидит хмурый такой, пасмурный. «Ну, тебе что не по нутру пришлось, Усатый?» — спросил осел. «Небось не очень развеселишься, когда до твоей шкуры добираться станут! — ответил кот. — Из-за того, что я стар становлюсь и зубы у меня притупились и что я охотнее сижу на печке да мурлычу, чем мышей ловлю, хозяйка-то моя вздумала меня утопить. Я, конечно, от нее улизнул, но вот теперь не знаю: где голову преклонить?» — «Пойдем с нами в Бремен. Ведь ты по ночам вон какую музыку разводишь — значит, и в уличные музыканты пригодишься». Коту совет показался дельным, и он отправился с ними в дорогу. И вот, довелось нашим трем беглецам проходить мимо одного двора.
Видят они: сидит на воротах петух и орет что есть мочи. «Чего ты это орешь во всю глотку так, что в ушах трещит?» — спросил его осел. «Да вот я предсказал на завтра хорошую погоду, — сказал петух, — потому что завтра Богородицын день, но из-за того, что завтра, в воскресенье, к нам гости будут, хозяйка все же без жалости велела меня зарезать на суп, и мне сегодня вечером, наверное, свернут шею. Ну, я и кричу во все горло, пока могу». — «Ишь ведь, что выдумал, красная головушка! — сказал осел. — Да тебе же лучше с нами уйти! Пойдем с нами в Бремен. Все это лучше смерти будет! Да и голос у тебя такой славный: если мы все вместе заведем музыку, так это будет очень и очень недурно».
Понравилось петуху это предложение, и вот они все четверо направились дальше.
Однако же за один день им не удалось добраться до Бремена. Вечером пришли они к лесу, где и задумали заночевать. Осел и собака легли у корня большого дерева, кошка и петух забрались в его ветви, а петух взлетел даже на самую вершину дерева, где ему казалось всего безопаснее.
Прежде чем глаза сомкнуть, он еще раз огляделся во все стороны и вдруг показалось ему, что вдали что-то светится: вот он и крикнул товарищам, что где-то неподалеку есть жилье, потому что огонек мерцает.
Осел сказал: «Ну, тогда надо с места сниматься и еще-таки вперед брести, потому что тут приют у нас неважный». Собака при этом подумала, что пара косточек да мясца кусочек ей были бы очень кстати.
Вот и пошли они на огонек, а огонек светил все ярче, становился больше и больше — и наконец вышли они к ярко освещенному дому, который был разбойничьим притоном.
Осел был повыше всех, поэтому подошел к окошку, да и стал смотреть. «Что ты там видишь, Серый?» — спросил петух. «Что вижу? Накрытый стол, а на нем и яства, и питье, и разбойники за столом сидят и угощаются». — «Это бы и для нас не вредно было!» — заметил петух. «Да, да, хорошо бы и нам быть там!» — согласился осел.
Тогда стали все между собой совещаться, как бы им ухитриться разбойников из дома выгнать…
Наконец-таки нашли способ. Осел должен был упереться передними ногами в подоконник, собака вспрыгнуть ему на спину, кошка взобраться на спину собаки, а петух должен был взлететь и сесть кошке на голову.
После этого по данному знаку все разом принялись за свою музыку: осел заревел, собака залаяла, кот замяукал, петух стал кукарекать. А потом все вломились в дом через окно, так что рамы задребезжали.
Разбойники, заслышав этот неистовый рев, повскакивали со своих мест — им показалось, что в окно лезет какое-то страшное привидение, и они в ужасе разбежались по лесу.
Тут уселись наши четверо приятелей за стол, принялись за остатки ужина и так наелись, как будто им предстояло голодать недели три.
Покончив с ужином, все четверо музыкантов загасили огни в доме, и каждый стал себе искать удобную постель сообразно своему вкусу.
Осел улегся на навозе, собака прикорнула за дверью, кошка растянулась на очаге около теплой золы, а петух взлетел на шесток. И так как они все были утомлены своим долгим странствованием, то и заснули очень быстро.
Когда минула полночь и разбойники издали увидели, что огни в их доме погашены и все, по-видимому, спокойно, их атаман сказал им: «Чего это мы сдуру так испугались?» — и велел одному из шайки пойти к дому и поразведать.
Посланный увидел, что все тихо, и вошел в кухню, чтобы раздуть огонь. Он подошел к очагу, а там кошачьи глаза светятся! Разбойник решил, что это горячие угли, и ткнул в них серной спичкой, чтобы огня добыть. Но кот шутить не любил: как вскочит, как фыркнет обидчику в лицо да как цапнет!
Разбойник с перепугу бросился к черному ходу, но тут собака сорвалась со своего места да как укусит его за ногу!
Он пустился напрямик через двор мимо навозной кучи, а осел как даст ему задней ногой!
В довершение всего петух на своем шестке от этого шума проснулся, встрепенулся и заорал во всю глотку: «Ку-ка-ре-ку!»
Побежал разбойник со всех ног к атаману и доложил: «В доме нашем поселилась страшная ведьма! Она мне в лицо дохнула и своими длинными пальцами расцарапала! А у дверей стоит человек с ножом — он мне им в ногу пырнул! А на дворе дрыхнет какое-то черное чудище, которое на меня с дубиной накинулось. А на самом-то верху сидит судья да как крикнет: „Давай его, плута, сюда!“ Едва-едва я оттуда ноги уволок!»
С той поры разбойники не дерзали уж и носа сунуть в дом, а четверым бременским музыкантам так в нем полюбилось, что их оттуда ничем было не выманить.
Кто их там видал, тот мне о них рассказал, а я ему удружил — эту сказку сложил.
УДАЧНАЯ ТОРГОВЛЯ
Однажды мужик отвел свою корову на базар и продал ее там за семь талеров. На обратном пути ему довелось проходить мимо одного пруда, из которого далеко кругом разносилось кваканье лягушек: «Ква, ква, ква, ква!» — «Ну да, — стал он говорить сам себе, — мелют по-пустому: семь талеров я выручил, а не два!»