Страница 228 из 291
- От, су*а! Чего так лохонулся, не пришил его с самого начала? - Скрипнул зубами Рощин, крепче сжимая в руке пульт управления и яростно всматриваясь в телевизор, где проигрывалась злополучная запись с Гришкиной квартиры.
- Кирюх, ты опять? – Вошедший в кабинет Тимур надменно хмыкнул, краем глаза цепляясь за происходящее на экране.
- Не опять, а снова. - Огрызнулся мужчина.
Со вчерашнего дня, когда Калачев изъял через свои каналы запись, Рощин перемотал её не один десяток раз. Зачем? Черт знает. Но возвращался к видео, будто хотел время вернуть, изменить что-то, или найти зацепку. Всё тщетно. Лишь сильнее добивал себя. Хе*ово наблюдать, как этот ублюдок лапал его, Кирилла, Королеву. Противно. Глядя, как трепал словно последнюю шавку, скулы сводило. Хотелось начистить рожу придурку.
Говорят, о мертвых либо хорошо, либо никак, но Рощин физически не мог сдержать эмоций, чтобы не реагировать. Убила Ритка и поделом. Но легко отделался Гришанька. Кирилл бы его за яйца верх ногами подвесил и медленно кожу сдирал за весь беспредел, который творил.
Сильнее всего рвал на части момент, где Марго себе вены вскрывала. Тут фильмы ужасов отдыхают. Даже для него, повидавшего в жизни много крови и принимавшего участие не в одном убийстве. Но одно дело, когда своими руками убиваешь какую-то падлу, на которую начхать с высокой колокольни. Совсем другое — видеть, как баба, которая воспоминанием о себе выворачивает душу наизнанку, хочет покончить с собой. Кирилл представить боялся, что сделал с окружающими, с чертовым борделем, с Сизым, не выживи Маргарита. Камня на камне не оставил. При любом раскладе не оставит. Все заплатят. Все получат по заслугам.
- Что там? Готовы? – На моменте, когда Маргарита потянулась за осколком, Кирилл выключил запись и с презрением отбросил пульт на стол, обращая внимание на Тимура.
- Готовы. – Сложив руки на груди, друг откинулся к спинке кресла, хмуро сверля Рощина. – Может, ну его нахе*? Предоставим разборки высшим структурам? Говорят, убийство Авиатора произвело ажиотаж в органах. СБшники зашевелились. Этот их новый генерал всерьез начал копать. Вопрос пары дней, выйдут на Сизого и сами всё сделают. Зачем лишний раз светиться?
- И чего они сделают? – Подскочив, Кирилл резким движением открыл ящик стола и достал ствол. – Всполошат осиное гнездо. Думаешь, Сизому что-то будет? Да ни черта подобного! Будто не знаешь, как дела в стране делаются – бабки решают всё. - Перезарядил пистолет, сунул за пояс. – Потаскают пару раз в ментовку и элитное заведение продолжит свое существование, но под более высокопоставленной крышей.
- С каких пор ты в борцы за справедливостью подался? – Калач энтузиазма Рощина не разделял.
- С таких, что мне Сизый поперек горла! Давно пора было кончать и с ним, и с Гришкой. Так нет, сидели, ждали пока девчонка пришьет!
- Так бы и сказал, что за шлюху свою печешься. – Закурив, фыркнул Тимур. – Мол, сделала доброе дело. Но если предоставить разборки вышестоящим, её за это посадят. Благодарность и всё такое, понимаю. Но ты не царь Спарты, а она не Елена Прекрасная [1], чтобы устраивать великую войну из-за бабы.
- Ты плохо понимаешь? – Кирилл в считаные секунды очутился рядом с Калачом. Ухватив за горло, приставил к виску пистолет. – Этой ночью я прикончу Сизого и отожму Инанну, с твоей помощью или без. – Тяжело дыша, на миг крепче зажал ладонь, что у друга зрачки расширились от недостатка кислорода. – Выбирай – со мной ты или нет. Если нет – катись на все четыре стороны, сам справлюсь.
На том резко отпустил, пряча ствол.
- Псих больной! – Закашлявшись, прохрипел Тимур, растирая горло.
Рощин отмахнулся и торопливым шагом покинул кабинет.
Может, конечно, и псих, но доведет дело до конца. Пар давно пора выпустить. Сизый со своим притоном единственно верный и возможный вариант. Прав Тимур, за Ритку печется. Только признаться кому-то, в том числе самому себе, что затеял всю канитель с предстоящими разборками из-за неё, означало признать слабость перед бабой. А становиться слабым перед кем-то, тем паче шлюшкой, не намеревался.
Но вспомнит, как Ритка вены резала, рвать и метать хотелось. Картина, которую увидел вчера в больнице, вовсе пеленой перед глазами маячила. От королевы осталось одно королевское имя. В остальном кожа, кости, да сплошные синяки. Что под веками чернющие до такой степени, что глаз не видно, зрачки еле-еле блестят, что по телу. Проводами перемотана, всё пищит-скрипит, капельница непрестанно. Ребра переломаны, сплошь ссадины да раны. Мало того, что крови много потеряла, когда вены вскрыла, еще кости перебила, пока в овраг вылетела на полной скорости. Как сказал врач, удивительно, что жива осталось. И то не факт, что свезло.
Психика пошатнулась. Как оказалось, пошатнулась конкретно. Кирилл понял это, как вошел и затравленный взгляд увидел. Истерика, желание снова покончить с собой стали подтверждением. Потом доктор сделал анализы, изучил бумажки и со знанием изрек, что дела в реале плохи. Физически восстановиться можно, а чтоб морально, необходимо очень и очень постараться. Обычным уходом и временем не отделаться. Положительные эмоции, близкие люди рядом, сюси-муси всякие – верхушка айсберга на пути к выздоровлению. Малейшее неправильное действие и крыша поедет так, что назад не вернуть – шизофреничка на оставшуюся жизнь. О какой тюрьме или допросе речь? Ей бы не напоминать о случившемся первое время, чтоб чуть-чуть в себя пришла. Пусти ситуацию на самотек, позволь органам выйти на неё и впутать в судебные дела, ничем хорошим не обернется.