Страсть искажает все

На расстоянии ста метров за ней мчался неизвестный всадник на огромном вороном скакуне. Из-за скорости трудно разглядеть лицо. Но глядя на силуэт и понимая, что пытается догнать именно её, предчувствие подкинуло единственный возможный вариант. Не было в Роще и в близлежащих краях того, кто подобно Маргарите, занимался верховой ездой. За более чем пять лет своего увлечения знала наверняка. До тех пор, пока не объявился Чернышевский. Лишь он способен так нагло и вальяжно вломиться на чужую территорию. Для чего оставалось загадкой. Но ощущение неизбежности не покидало.

Дабы проверить предположения, Одинцова пригнулась к спине Страсти, заставляя ту ускориться. Когда через пару минут езды, резко натянув поводья, остановила лошадь у реки, сомнений в том, кого увидит, не оставалось. По телу лихорадочно растекался внутренний трепет.

Соскочив с кобылки и погладив у шеи, Марго повернулась к гарцевавшему рядом скакуну. Фыркая и недоумевая, тот послушался хозяина и остановился в стороне. Вместе с чем всадник ловко спрыгнул на землю. Как и девушка погладил вороного и медленно повернувшись, двинул в её сторону. В простых брюках, высоких ездовых сапогах и белоснежной рубашке, слегка расстегнутой на груди. Весь уверенный и невозмутимый. Серьезный. Прожигая и изучая одновременно.

Маргарита сильнее вжалась в Страсть. В голове мысль: опасность. В опасности сосредоточение всего. Этой встречи. Этого мужчины. Предстоящего будущего.

- Ловко ты с ней справляешься, — как ни в чем не бывало, будто и нет между ними пропасти в десяток лет, мужчина подошел ближе и потрепал кобылку за гриву.

- Чего там справляться. Это моя Страсть, — повернувшись к лошади, зачем-то призналась Марго. Трудно сказать, что имела в виду, упоминая «страсть». Имя лошади, или нечто иное.

- От тебя стоило ожидать подобного, — слабо улыбнувшись, отметил: — Ты всегда была смелой и отчаянной.

Что ответить не знала. Вроде много раз представляла, что было бы, окажись Олег жив? Как реагировала. Даже несколько часов назад, зная наверняка, что им предстоит снова встретиться, придумывала столько вопросов, столько важных слов... Где он был все время? Как жил? Чем жил? Как справлялся? Как добился высот? Зачем появился именно сейчас?

Что в итоге? Стояла и не представляла, как себя вести. Терялась. Впервые за многие годы по-настоящему терялась перед мужчиной. Наверное, именно из-за растерянности и вырвался самый нелепый и неправильный вопрос. Вопрос, попытки ответа на который так уверенно отмела при прошлой встрече.

- Где ты был все это время, Олег? — с отчаянием заглядывая в голубые глаза.

Скорее всего, Маргарита выглядела по-детски наивно и глупо. В какой-то миг словно вернулась в прошлое. Туда, где она еще маленькая наивная девочка Ритка. И всегда рядом Олег. Почти всегда.

- Рит, это сложно объяснить, — с сожалением выдохнул мужчина.

Вопрос ввел его в ступор. Он не меньше печалился о несбывшемся. А может больше? Кто знает...

- Ты попробуй, — вздохнув, Марго прошла в сторону реки, всматриваясь к противоположному берегу.

- Рит, придет время, ты обязательно обо всем узнаешь, — подкрадываясь сзади, виновато пробормотал Чернышевский.

- Когда придет? Почти двенадцать лет, Олег, — обхватив себя за плечи, Одинцова не решалась посмотреть на мужчину, опасаясь, что в этот раз не удержится под контролем. — Вдумайся! Двенадцать лет я жила с мыслью, что тебя там убили вместе с Пашкой. Что я вижу? Ты жив, здоров и, кажется, не слишком бедствуешь. Неужели тебе этого мало?

- Рита, если бы всё зависело от меня, – подойдя до неприличного близко как для случайного знакомого, осторожно сжал девичьи плечи, пытаясь развернуть к себе.

- Конечно, понимаю, — ухмыльнувшись, Марго подчинилась. Не поднимая лица: — Бизнес прежде всего. Для вас мужчин всегда на первом месте удовлетворение собственных амбиций. Деньги, власть, признание. Ты не исключение, так? — вздернув подбородок, с вызовом вперилась в Чернышевского.

- Нет, Рит, — отрицательно качнув головой, с грустью в голосе признался Олег. — Дело не в бизнесе. И не в деньгах. Просто поверь мне.

В ответ девушка, отворачиваясь, усмехнулась. Доверие — последнее, что может дать. Способность доверять у неё украли в далеком прошлом. Скорее, чем все остальное. И он просит о доверии. Имеет ли право?

- Рита, скажи, — не получив желаемого ответа, осторожно приподнял двумя пальцами подбородок, заставляя Одинцову посмотреть на себя: — ты можешь поверить?

- Ты не знаешь, о чем просишь, Олег, — фыркнув, Маргарита освободилась и отступила. — Доверие хрупкая вещь. Расколов единожды, его нельзя склеить снова, — присев на край обрыва, подхватила с земли пару камушков и машинально пустила в реку. — Я не могу доверять тебе после того, что узнала вчера. Несмотря на нашу дружбу в прошлом. Я отчетливо понимаю, что толком не знала тебя никогда.

- А кому ты можешь доверять? — усаживаясь рядом, устало вздохнул, провожая взором очередной голыш, брошенный девушкой. — Рощину?

- Его, по крайней мере, я знаю хорошо.

- Так уверена, что знаешь? — запустив камушек вслед за Ритой. — Беспрекословно внимая тому, что тебе говорят, не означает, что ты знаешь человека досконально. В большинстве случаев внешняя картинка — оболочка. Что находится внутри порой трудно понять самому посвященному человеку. Неужели ты уверена, что являешься для Рощина действительно близкой?

Снова вопрос, ответить на который Маргарита не готова. Не сейчас. Быть может, услышь его вчера утром, безусловно, ответ был утвердительным. Но сегодня что-то менялось. Невзирая на утренние извинения Кирилла осадок на душе остался. Странное ощущения ореола тайн вокруг Рощина, что появилось сегодня в разговоре с ним, после слов Чернышевского вспыхнуло с новой силой. Это мало радовало.