Страница 133 из 291
- Моем. Он построен на мои деньги.
- Тебе напомнить, благодаря кому их имеешь? - Спокойно, но с неприкрытым укором, продолжал гнуть свое: — Благодаря кому имеешь в принципе все?
- А Вам напомнить, по каким причинам ввязался во? - Парировал Олег. - Или считаете, мне доставляет удовольствие так жить?
- Насчет последнего терзают смутные сомнения. - Поднявшись, Вотан не спеша обошел кресло, остановившись позади Чернышевского: — Давай начистоту. Олег, я ничего не имею против тебя лично. Более того, знаешь — лучшей кандидатуры в качестве спасителя для Маргариты не вижу. Но черт подери! - Сзади наклонившись к уху мужчины, прошипел: — Ты каким местом думал, когда променял три дня с Риткой на победу в тендере?!
- Я еще ничего не променял. - Вздернул плечами. - Хотя представься выбор, ни на секунду не задумался, что приоритетнее. И логически рассуждая, только уступив Рощину в последний момент, мы сможем поймать его на поличном.
- Да мне похе* на тендер! - Стукнув кулаком по задней стороне кресла, где сидел Олег. - Ты соображаешь, что этим уик-эндом поставил под угрозу её?!
- Я поставил под угрозу? - Не контролируя гнев, взорвался Олег. Подскочив, обкрутился к Вотану: — А Вы не ставите её под угрозу? Каждый божий день! Шесть лет подряд! Ради чего? Чтобы беспрепятственно засадить Рощина за решетку? Неужели обязательно было тянуть столько времени?!
- Не тебе меня учить, щенок! - Сощурившись, прохрипел генерал. - Кто такой! Кем был без меня?!
- Я? - Спокойно уточнил. Исказившись бездушной усмешкой, выдохнул: — Зэк. Самый обыкновенный зэк. Убийца. Так окрестила система? Еще до суда и следствия. Так что Вы, как всегда, правы — я никто.
Повисла пауза.
Вотан, сжав руки в кулаки, буравил Чернышевского яростным взором, понимая — тот прав. Соображая, что не должен судить парня, стоящего напротив и испытавшего на себе всю жестокость и безжалостность системы. Может судить кто угодно, только не он.
А Олег, впервые за долгие годы, всерьез задумался о случившемся. Пытаясь разобрать, каким образом позволил себе подчиниться чудовищной системе, созданной охранять права граждан страны, а вместо того бросающей в адскую бездну. Которая однажды и его толкнула в воронку, неистово и беспощадно перемалывающую все на своем пути. Вплоть до человеческих судеб. Терзая и раздавливая. Ломая и калеча. Навсегда оставляя след не только в памяти, но и в душе…
1999 год
Двор, огражденный колючей проволокой.
Широкие ворота отворились. Шлагбаум поднялся.
Заехала грузовая машина с мигалками. Остановилась неподалеку от выхода. Двери кузова изнутри открылись и оттуда выбрались два конвоира в полевой форме, цвета хаки. В бронежилетах. На поясе кобура с оружием. В руках по дубинке. С одним из служивых овчарка.
Следом, с дорожными сумками, прижимая свободную руку к спине, стали выпрыгивать разновозрастные мужчины в гражданском. Следуя намеченному маршруту, выстраиваясь в ряд.
Мокрый снег беспощадно был в лицо, с ходу показывая — за колючей проволокой ждать чего-то хорошего не стоит. Да и ждал ли кто? Вряд ли.
- Внимание, осужденные! Стали! - Распорядился встречающий подполковник. - Повернулись! Руки за спину!
Мимолетно оглядел выстроившихся. Разношерстная команда.
Кто-то осужденный по делу, кто по неосторожности, или вовсе случайно. Кто за кражу или мошенничество, а кто за убийство. Кто-то шел на очередную ходку, кто-то попал за решетку впервые. Разные, незнакомые. Всех объединяло одно — обреченные на искалеченную жизнь. Случайно, или по доброй воле, лишившиеся очередных страниц будущего.
Подполковник, всматриваясь в бумаги, вызывал по списку осужденных.
Один за другим мужчины сменялись, представая пред стражем закона, представлялись по фамилии, называя статью, по которой попали и время отсидки.
Прошло, наверное, не менее пятнадцати человек, прежде чем очередь достигла и его.
- Чернышевский Олег Вячеславович, 1975 года рождения. Статья 115, часть вторая, срок - 11 лет строгого режима.
Вернулся в строй, с отрешенным спокойствием дожидаясь, пока отрекомендуются оставшиеся товарищи по несчастью.
Затем образовавшейся колонной, по два человека, были направлены в корпус.
Далее - сверка документов с личностью. Полный обыск заключенных и вещей. Медицинский осмотр и освидетельствование на предмет наличия травм. После санитарная обработка с полным раздеванием. Выдача робы. Информирование о правах и обязанностях, режиме содержания под стражей, дисциплинарных требованиях.
Все смешалось в один сплошной круговорот грусти, печали и потерь. Проходящее воспринимаемое мужчиной в режиме полнейшего безразличия. Будто случилось не с ним. Физически находился в стенах казенного дома, а морально где угодно, только не тут.
Как там дед? Держится? Справился ли одновременно с двумя потерями? Внука, осужденного без права на помилование? И жены, которую в отличие от Олега, больше никогда не вернуть. По его вине.
Как Игорь? Копает дальше, как обещал? Нашел ли зацепку? Или все так и осталось на уровне убеждений, погребенных под грудой хитросплетений и интриг правоохранительной системы?
Как Маргарита? Как живет? Чем дышит? Удалось ли ей освободиться от страшных уз обратной, грязной стороны бытия? Выбралась из вязкой безысходности? Или жизнь обернулась для неё не менее несправедливо?
Третий день Нового года. Новая жизнь? О, да. Жизнь, которую не пожелаешь самому злому врагу. Без права на свободу. Существование. Низкое. Грязное. Безнадежное. Лишь надежда на будущую месть заставляла двигаться дальше, не сломавшись под обстоятельствами. За себя. За родных. За близких. За Маргариту.