Страница 45 из 65
- Чужими руками.
Ленка расхихикалась:
- Я что, самоубийца, красть у Заболоцкого?
- Так ты потом, разумеется, вернешь, - попыталась я её уломать.
- Не успею, - хохотнула подруга, и я, зная вспыльчивый нрав парня, была вынуждена признать её правоту.
Тут, заполнив под завязку карманы листиками, вернулись довольные подружки, и составление планов мести Савелию пришлось оставить.
- Так они у тебя в кармане с субботы?! – неверяще воскликнула Ленка.
- Ну да, - проворчала Ольга, - забыла совсем.
- Повезло, что вообще в перегной не превратились, - со знанием дела хмыкнула Груздева, а я заметила:
- Вот вы бессовестные убийцы растений! Зазря столько листьев перевели!
- А я тут при чем? – Оксана приподняла тонкие брови. - Мои уже отводки дали, скоро в грунт пересажу.
- Ладно, - сказала Лена, все ещё посмеиваясь, - пойдемте уже! И, Оля, - она посмотрела на подругу с неясными чувствами, - может, ты эту кашу уже выкинешь? Вряд ли она даст корешки!
Мы взглянули на Ольгу, стоявшую с потерянным видом, и снова расфыркались, полностью соглашаясь с Ленкой: надеяться на то, что листочки сохранили свою производительную способность, не приходилось.
- Кому – что, а этим – лишь бы поржать! – раздался недовольный голос и критическое замечание – как думаете, кого? Заболоцкого, разумеется.
Мы попытались реплику проигнорировать: Ольга торопливо направилась к урне, а мы втроем – к выходу из столовой.
- О тебе говорю, Сереброва! – донеслось вслед. - Фунт весь извелся, а она и в ус не дует!
- Это потому, что у меня, в отличие от него, усов и быть не может! – не сдержалась я, обернувшись уже у самого порога, хотя не раз обещала себе на провокации Савелия не поддаваться.
У дверей столовой поджидала завуч по воспитательной работе Елена Владимировна, и, как неприятно оказалось, меня.
- Даша Сереброва, подойди на минутку, - позвала она, и Ольга с Оксаной, скомканно поздоровавшись, поспешили на физику, а вот верная подруга потянулась за мной.
- Даша, - начала Елена Владимировна, покосившись на Ленку, но никаких чувств от её присутствия не выказав, - Хочу прояснить ситуацию по вчерашней стычке в вашем классе.
- А что сразу Даша? – пошла в атаку подруга, - Это Пафнутий с Ильей задирались, к ним и вопросы.
- С ними я уже поговорила, - наставительно произнесла Елена Владимировна, вторично покосившись на Ленку, теперь уже с оттенком неудовольствия, - И Дашу ни в чем не виню. Но прошу тебя больше таких моментов не допускать.
- Конечно, - покорно кивнула я.
- Ты одна из лучших выпускниц, идешь на медаль, плюс ведущая партия в постановке и ответственная поездка, - продолжала завуч, и голос смягчила, - Нагрузка очень большая, я понимаю. Постарайся собраться и не отвлекаться на мелочи, и помни, что педколлектив, администрация школы и я лично всегда готовы тебе помочь.
Елена Владимировна многозначительно замолчала, но и я молчала тоже, растерянно моргая.
- Нужна помощь? – подтолкнула в нужном направлении завуч.
- Э-э… - мы с Ленкой затравленно переглянулись, - Спасибо, вроде нет, сами справляемся.
- Хорошо, - одобрила Елена Владимировна, - С Лерой Бычковой я тоже поговорила. Личные разногласия бывают в любом классе, но они не должны мешать учебному и творческому процессам.
- А-а…спасибо, - обронила я.
Тут завуч неожиданно весело улыбнулась и голос понизила:
- И видео мы уберем. Я уже знаю, кто этот шутник.
- О-о…спасибо, - повторилась я.
- Всё, девочки, бегите на урок, - завуч отпустила нас кивком головы, и мы с Груздевой шустрыми мышками шмыгнули на лестницу.
- Это вот что? – озадаченно пробормотала Ленка, - Она тебя ругать не стала?
- Похоже, что нет, - отозвалась я, вспомнила, что ни в чем не виновата, и нахмурилась недовольно, - А за что, собственно?
- Ну, мозгами-то понятно, что не за что, - протянула Лена, - Но вот в целях воспитательной работы вполне можно.
Мы помолчали. Я вот думала, что обо мне Елене Владимировне вообще неизвестно, ну, или так, чисто как строчка в списке, ведь хоть школа у нас и небольшая, но за каждым учеником завучу разве уследить? А тут оказалось, что меня и знают, и успехами интересуются, и даже заботу проявляют: я вроде как ценный для гимназии кадр.
- Я прямо растрогалась, - внезапно призналась Груздева, - Не ожидала от администрации такого понимания. Ты, Даша, это…не посрами за границей русский балет вообще и нашу школу в частности.
Я весело сверкнула на неё глазами:
- Сделаю все возможное.
Лена важно кивнула, и мы рассмеялись. Звонок (который имеет свойство раздаваться не вовремя) нас поторопил, и мы предприняли последний отчаянный рывок до кабинета физики. И не одни, как оказалось: у самых дверей мы появились плечо к плечу с Ильей Богородицким. Парень притормозил, лениво разглядывая меня из-под полуопущенных ресниц, и я застыла соляным столбиком, впервые за сегодня увидев его лицо во всех подробностях. Ну, в общем-то, лицо и лицо, оно всегда казалось мне (и половине девочек в гимназии) весьма симпатичным, так что теперь, столкнувшись с ним буквально нос к носу, я убедилась, что парень и вправду так привлекателен, как грезилось мне издалека. Но не это заставило меня нервно сглотнуть, а одна-единственная свежепоявившаяся деталь: на припухшей нижней губе Богородицкого вызывающе красовалась смазанная ссадина, которую, тот, похоже, даже и не подумал замаскировать. Сзади Лена охнула жалостливо, да и я собралась извиниться торопливо и невнятно, может даже, ручками всплеснуть покаянно, вдруг осознав, что, увлекшись своими переживаниями, совершенно позабыла, что нас в этой школьной истории трое. Вернее, даже четверо, если считать незримо присутствующую Леру Бычкову. И вот, вспомнив это при взгляде на подправленную внешность Ильи, я впервые подумала и о других действующих лицах. А каково, собственно, им?