Страница 21 из 65
Точно сплю, подумала я, с трудом удерживая глаза открытыми, но тут же широко их распахнула, потому что Линден послал коня через поле рысью, а затем галопом. Остатки здравого смысла твердили, что животное не сможет бежать, проваливаясь по колено в снег и вдобавок с двумя седоками на спине, но они были сметены взметнувшимся из-под копыт ледяным шлейфом, когда чудо-конь перешел на неистовый галоп. И тогда я уверилась, что сплю, и меня уже не удивляло и не пугало, что молочный красавец несется по снежному покрову, не касаясь земли, и что скрылся из виду наш поселок, и вокруг уже не поле и не наш лес, и что я уже ничего не могу различить, потому что всё слилось в разноцветный снежный поток, бьющий мне в лицо, подхвативший меня и увлекающий неизвестно куда. Ничего не осталось, кроме стремительной скачки, неожиданно ровной и плавной, и закружившейся замысловато танцующей вьюги, странно мягкой и дружелюбной, и тогда я закричала. Я кричала, но не от страха, а от искреннего первобытного восторга и необыкновенного чувства свободы, захвативших меня целиком. Этого мне показалось мало, и я раскинула руки в стороны, перестав цепляться за роскошную гриву. Поступи я подобным образом наяву, и тут же бы свалилась, или, по крайней мере, резко съехала на бок, а так Линден только сжал меня покрепче, слегка выправляя. Он смеялся и радовался вместе со мной, и когда конь вернулся на рысь, а потом и на шаг, я откинула голову беловолосому на грудь и счастливо улыбнулась. Парень смотрел на меня ясными пронзительно-голубыми глазами, и взгляд их был прям и так неописуемо нежен, как и требуется полагается быть в самых изысканных девичьих мечтах. И я, смыкая веки и отключаясь, с благодарностью подумала, что это самый прекрасный и романтичный сон, который когда-либо мне снился.
* * *
Я проснулась без всякого будильника, ровно в семь тридцать утра и с удовольствием потянулась. Ох, и замечательный же сон мне приснился! Тут я с некоторой тревогой обнаружила, что лежу на кровати, полностью одетая. Полностью – это в смысле в болоньевой куртке и штанах. На полу стоит пара угги, с подушки сиротливо свисает шапка. Я резко села. Вообще-то я была уверена, что заснула, едва успев написать прощальную записку…тьфу, гарантийное письмо…опять не то…а, страховочные пояснения, и теперь с некоторым недоумением разглядывала надетую на меня верхнюю одежду. Неужели я всё-таки спустилась вниз, но потом передумала и вернулась в комнату? Зачем? Родители ещё не легли, и я решила подождать? Я нахмурилась, медленно поднялась с постели. Из кармана куртки на покрывало вывалились варежки, я машинально их подхватила и…покрылась холодным потом. Варежки были мокрыми! Да и вязаная шапка…я торопливо её смяла…влажная. Да и под угги…я с ужасом схватилась за обувь…натекла небольшая лужица растаявшего снега.
- Даша! – Арсюшка с силой ударил кулаком в мою дверь, - Выходи! Завтракать пора и ехать!
- Да, сейчас! – крикнула я, усилием воли выходя из состояния полного ступора. Так я всё-таки вчера была на улице? И, может даже, встречалась с Линденом? И в какой же момент я отрубилась? Что было сном, а что – явью? А как домой попала?!
Захотелось рухнуть обратно на кровать, зарыться лицом в подушку, зажмурить глаза и хорошенько обо всём подумать, или лучше не думать вообще, в виду целого хоровода вопросов и гипотетических на них ответов, один хуже другого. Неужели я заснула на первом свидании? Ужасно! Или он не пришел, а я ждала под снегопадом? Кошмарно!
Но школа (а особенно, если эта школа - гимназия!) требует дисциплины, и потому я сумела отложить составление самых диких предположений на потом, а сейчас поспешно переоделась в школьную форму и отправилась в ванную, чистить зубы и умываться.
Подъезжая с папой и младшим братом к учебному заведению, я уже смогла полностью настроиться на рабочий лад (первой сегодня опять шла алгебра, и это необыкновенно стимулировало, основательно избавляя от романтических переживаний и хаотического мыслепотока). И если в голове моей всё же время от времени и мелькал образ белоголового красавчика (я сейчас имею в виду парня, а не коня), то я успешно с этим боролась, заталкивая его в глубины подсознания.
Так, крайне собранная и даже целеустремленная, я достигла классного кабинета и разместилась за партой. Достала учебник, тетради, зачем-то их пролистала. Где-то на пятнадцатой странице, где вчера я старательно расписывала решение задания под номером 274 и 275 (пришлось их всё-таки добавить к домашним!), неожиданно возник вопрос: так у меня есть парень или нет? Заморгав от неожиданности подобного вопроса, а ещё больше – от жгучего желания узнать на него ответ, я задумчиво поскребла тупым концом ручки подбородок и тут же поморщилась от резкой боли. Тьфу, прыщик сковырнула, совсем про него забыла! Тут глаза мои расширились, и я распахнула учебник, пряча перекосившуюся позеленевшую физиономию за обложкой. Я что, вчера любезничала с Линденом лицом к лицу…с прыщом на подбородке?!
- Сереброва! – меня несильно пихнули в плечо, - Чего важная такая, не здороваешься?
Я стыдливо подняла глаза от книги: стыдливо – это потому что перед ними одна за другой прыгали живописные и позорные картины моего лица с отвратительным огромным прыщом, причем с каждым видением прыщ становился всё больше и всё отвратительнее, а в последнем так и вообще сочился бело-желтым гноем, и заторможенно качнулась. Н-да, но поприветствовать одноклассников и в самом деле не мешало бы.
- Привет, Савка! – сказала я и перевела взгляд на стоявшего рядом с ним Фунтика, - И тебе.
- Хэлло, – просипел Фунтик, продвигаясь на свое место, и вдруг развернулся, глянул на меня зорко и огорошил вопросом: