Страница 18 из 65
- Круто! – восхитился Арсений, - А у нас в «б» классе Фердинанд учится!
Брат нетерпеливо постучал лопаткой по коленям и устремил просящий взгляд на беловолосого:
- Линден, отвези меня домой, я есть хочу!
Наш новый знакомый улыбнулся и потянул санки, я побрела рядом.
- Наш дом, - сказала я через пару минут.
- Даша, так ты выйдешь? – негромко спросил беловолосый, передавая мне веревку от санок.
- Я не знаю, - честно ответила я и крикнула Арсюшке, - Слезай, сам дотопаешь последние метры!
- Я буду ждать, - шепнул Линден, махнул рукой брату и скрылся в снежной вьюге. Мы с Арсением проводили его взглядом.
- А он где живет? – поинтересовался младший брат, и я вздохнула. Хороший вопрос, почему он не возник в моей голове? Я настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила ступеньки крыльца и не рухнула только благодаря Арсюшке, за которого успела ухватиться. Брат закачался, но устоял, а я, слегка засмущавшись, решила с мечтами пока повременить и сосредоточиться на текущем моменте. Например, на необходимости сделать домашку по той же алгебре. Эта мысль враз меня остудила и помогла собраться. Оббив о порог угги и бросив взгляд через плечо (в почти безотчётной надежде увидеть ещё раз Линдена), я вошла в дом.
- Мама, мы пришли! – радостно воскликнул Арсюшка, сгружая в сторону санки, лопату и ледянку.
- Снежные люди какие-то, а не мои дети! – фыркнула мама, появляясь в холле и вытирая руки о фартук.
Я согласно кивнула:
- С погодой творится что-то невероятное…Нас всех занесло.
- Почему тогда домой не вернулись? – резонно вопросила мама, выпутывая Арсюшку из мокрого шарфа.
- А мы с мальчиком познакомились, - с хвастливой интонацией объяснил брат, и я недобро на него покосилась.
- Что за мальчик? – заинтересовалась мама, и я вздохнула.
- Большой уже, как Даша, - охотно ответил Арсений, скидывая пуховик в мамины заботливые руки. Посмотрел на меня, подумал и добавил, - Ничего такой, симпотный.
- Какой?! – кажется, мы с мамой воскликнули это хором.
- Симпотный, - важно повторил брат, - Даша так вообще зависла, как восьмой Виндоуз.
- Что?! – сдавленно прохрипела я, мечтая брата придушить, ну, так, слегка, а мама нахмурилась, вытрясла Арсения из болоньевых штанов и спросила меня строго:
- Что за мальчик? Наш сосед?
- Я не знаю, - сказала я, украдкой грозя кулаком развеселившемуся Арсению, на которого, впрочем, это не произвело никакого впечатления.
- Классный пацан, по чесноку, - радостно прокричал брат, скрываясь в ванной комнате, - Мы так здорово на горке прокатились!
Мы с мамой переглянулись с одинаково озадаченным выражением лиц, и мама спросила с подобающей случаю возмущенно-родительской интонацией:
- Арсений, как ты выражаешься!
- Вот-вот! – поддержала её я, - Симпотный, по чесноку…ты ведь всё-таки гимназист!
Вообще-то я брата не поучаю, но кто его просил про беловолосого рассказывать?! Тем более, когда я планирую (и с большой долей вероятности) ночной побег из дома.
Брат материализовался в холле, свежеумытый, сияющий и нисколько нашими упреками не смущенный.
- Представляешь, его Линден зовут! – сообщил он маме, а я едва патетически не воздела руки, как актер древнегреческого театра. Сунув ноги в тапки, я протопала к умывальнику и включила воду, напряженно прислушиваясь к разговору в холле.
- Линден? – недоверчиво переспросила мама, - Он иностранец?
- Не похоже, - ответил Арсений, - По-русски говорит лучше меня.
- Ну, это как раз немудрено, - не сдержала я язвительного комментария, выглянув на секундочку из ванной комнаты.
- Удивляюсь я некоторым родителям, - приподняла брови мама, - Таких имен навыдумывают, только держись! А ребенку с ним всю жизнь жить! Вот в мое время…
Мама вздохнула, её взор подернулся ностальгической дымкой:
- В мое время нормальные человеческие имена были: Лена, Наташа, Ольга…Я очень жалела, что меня Олей не назвали.
Этот факт мне уже был известен: мама не раз вспоминала, что у них в классе было четыре Ольги, и сама она была не прочь заделаться пятой, особенно, в начальной школе. Неплохо в мамино детство было и с прочими простыми традиционными русскими именами: Натальями, Татьянами, Михаилами, Алексеями и Еленами. С тетей Леной мама до сих пор дружит, и иногда я, находясь в особом настроении, близком к философскому, вижу нечто символичное в том, что и моя лучшая подруга носит это имя. Правда, теперь это эксклюзив, по крайней мере, мне ещё не попадалась никакая другая ровесница Лена, кроме Груздевой. Пережив период повального увлечения иностранными и экзотическими именами, россияне решили вернуться к истокам, но сделали это…однообразно, оттого теперь в одноклассницах у Арсюшки значились шесть Маш.
- А папа где? – спросила я, отвлекая маму от обсуждения имен вообще и экстравагантного имени Линден в частности.
- Звонил, стоит в пробках, скоро подъедет, - коротко объяснила мама, - Но вы не ждите, ужинайте побыстрее и садитесь за уроки.
Что ж, поужинать мы с братом после гуляний на свежем воздухе были очень даже не против (в отличие от второй части любезного маминого предложения), тем более, что запеченная в духовке курица пахла просто восхитительно. Разделавшись с трапезой за четверть часа, я загрузила посуду в посудомоечную машину и поспешила наверх, в свою комнату. Гнали меня туда как желание побыть одной, так и необходимость сделать домашнюю работу по алгебре. Разумеется, вплотную заняться математикой не получилось: в голову лезли воспоминания о знакомстве на игровой площадке, а также мучительные размышления на тему, решусь ли я на ночное (ну, или на поздновечернее, если быть точной) свидание или нет. Груздева время от времени слала мне от нечего делать дурацкие эсэмэски, и я почти поддалась искушению всё ей рассказать. Всё – это в смысле про беловолосого. Хотя, что такого особенного произошло, если разобраться? Всего-то встретилась со взрослым, офигенно красивым парнем, он пригласил меня тайно прокрасться к нему в ночи…Делов-то! Я фыркнула и честно попыталась вспомнить, когда в последний раз ко мне вообще подходили знакомиться мальчики. По всему выходило, что в классе шестом, во время каникул в британском летнем лагере, да и то, потому что весь отряд был друг с другом не знаком. Я повертела в руках мобильник, отбила Лене краткое: «Чахну над алгеброй» и смогла на этом остановиться. Не буду пока ничем делиться, парень симпатичный, как бы не сглазить преждевременным аханьем, тьфу-тьфу-тьфу, вот если у нас что-нибудь завертится – тогда и пошушукаюсь с любимой подругой. На фоне таких глубоких раздумий алгебра шла медленно, неохотно, с протяжным и даже надрывным скрипом, и мне пришлось призвать на помощь все мои волевые способности к самоорганизации и дисциплине, чтобы к десяти часам триумфально с ней покончить. Сообщив это Груздевой и получив в ответ настораживающее «Везет же некоторым!», я проверила расписание на завтра (большим разнообразием в виду продолжающегося технического цикла оно, увы, не блистало) и собрала школьный рюкзак. По-быстренькому сбегала вниз, пообщалась с родителями (радостная новость – папа утром отвезет нас с братом в школу на машине!), поднялась обратно, умылась, почистила зубы, чмокнула Арсюшку в щечку (тот уже был в постели и мечтал о добрых и красивых снах) и, вернувшись в свою комнату, торжественно уселась за стол.