Страница 7 из 13
Она несколько лет работала референтом у крупного чиновника в Министерстве нефтяной промышленности, и в ее обязанности входило сопровождать его на мероприятия, если жена была в отъезде.
Никакого романа с ним, как об этом шептались по углам, у Анны не было – чиновник обожал свою жену и с референтом поддерживал чисто деловые отношения. Ему нравилось, что Анна хорошо образована, много читает и может поддержать разговор почти на любую тему.
Когда же на банкете к ней подошел Мецлер – импозантный, в дорогом костюме, излучающий уверенность, – чиновник как-то сразу расстроился, поняв, что дни Анны в его ведомстве сочтены.
Так и вышло – после нескольких свиданий Мецлер предложил девушке перейти к нему в компанию, а еще через полгода Владлен сделал Анне предложение.
Она сперва очень испугалась – Владлен нравился ей, но его положение и финансовые возможности представлялись Анне чем-то запредельным. Она выросла совершенно в иной обстановке, воспитывала себя сама, на ее попечении находилась семья, и ей не хотелось, чтобы Владлен подумал, будто она выходит замуж из-за денег.
Когда она сказала ему о своих опасениях, Мецлер долго хохотал:
– На твоем месте любая другая думала бы, какую сумму просить на свадебное платье и сколько бриллиантов будет в обручальном кольце, а ты переживаешь, не решу ли я, что ты меркантильная! Да после такого я буду последним идиотом, если не женюсь немедленно!
Анна с первых дней замужества категорически отказалась увольняться с работы – эти деньги она собиралась отправлять родным.
Владлен предлагал свою помощь, но Анна твердо стояла на своем – это ее родственники, и Влад совершенно не обязан нести этот крест.
На самом деле она просто не хотела, чтобы мать знала, чем на самом деле занимается ее муж и сколько у него денег, – предвидела, что это приведет к плачевным последствиям. Но вскоре случилось нечто, заставившее Анну забрать пятнадцатилетнюю Дарину в Москву, и ей пришлось обратиться к мужу за помощью – ее денег не хватило бы на это. Пришлось чуть приоткрыть завесу тайны, которой она изо всех сил окружала свою жизнь до встречи с Владленом.
Но Анна не знала другого – что втайне от нее Владлен собрал информацию о ее прежней жизни и о жизни всей ее семьи. Эту папку она нашла в сейфе на комбинате уже после того, как села в кресло, раньше принадлежавшее ее мужу.
Оказывается, он все знал… знал и никогда, ни разу не подал вида, не намекнул, не упрекнул.
Около девяти вечера, когда Анна уже проведала на ночь Владлена и собиралась лечь и немного почитать, вдруг в спальне появилась Дарина, ярко накрашенная и явно собиравшаяся уезжать:
– Ань… дай денег, а?
– Я давала тебе деньги вчера.
– Ну, я ж погуляла… не на чужие же, правда? – Дарина скорчила рожицу и повторила: – Ну дай, а?
– Ты куда собралась на ночь глядя?
– К Сылдыз. У нее сегодня тусовка какая-то благотворительная. Не веришь – позвони Саяне и спроси, она помогала организовывать. Арендовали зал во Дворце горняка, кажется, даже какие-то артисты из Москвы будут.
– А деньги-то тебе зачем? Неужто благотворительностью решила заняться?
– Ань, ну что ты язвишь-то? Нравится меня носом тыкать в то, что живу за твой счет? Так у тебя денег от Владлена осталось – на три века хватит.
– Что значит – «осталось»? – напряглась Анна.
– Ой, не цепляйся… – отмахнулась сестра. – Ну оговорилась, подумаешь! От этого сумма не изменилась.
– Ночевать, я так понимаю, ты хочешь у Сылдыз? Не пойдет.
– Я что – среди ночи потащусь в поселок? На такси?
– Я пришлю за тобой машину.
– Еще не хватало! Ты еще полицейский «бобик» за мной пришли! – фыркнула Дарина, глядя в зеркало над туалетным столиком и стирая пятнышко помады с зубов. – Я что – арестантка? У Сылдыз переночую, утром приеду.
– Я же сказала – нет.
– Да пошла ты! – рявкнула вдруг сестра и, сорвавшись с места, загрохотала каблуками сапог по лестнице.
Входная дверь хлопнула с таким звуком, словно ее с размаху закрыл здоровый мужик.
Анна подошла к окну, отодвинула штору и бессильно наблюдала за тем, как Дарина буквально бежит к воротам, на ходу вынимая из сумочки телефон.
Часы показывали половину четвертого, телефон сестры не отвечал, телефон Сылдыз – тоже.
Анна бродила туда-сюда по дому, потеряв сон и покой. Картины воображение рисовало не самые радужные – Дарина могла напиться, могла стать жертвой нападения, – ну мало ли отморозков даже в их относительно благополучном городе. Что угодно могло произойти…
Не выдержав, она позвонила Зотову.
Валерий долго не брал трубку, ну, оно и понятно – глубокая ночь, и Анна уже отчаялась, когда раздался его хриплый ото сна голос:
– Да, Аня, слушаю…
– Валера, прости ради бога, но… мне больше некому позвонить. Дашка пропала, телефон отключен и у нее, и у Сылдыз.
– Может, спят?
– Они на каком-то благотворительном вечере во Дворце горняка, фонд Сылдыз, кажется, организатор. Но я в этом, если честно, не уверена.
– Вечер такой был, я точно знаю – Саяна присылала пригласительные, но я не смог, договорился с приятелем встретиться. Но не думаю, что до сих пор гуляют, ночь уже.
– Валера… что делать, а?
– Ты только не нервничай, хорошо? Я сейчас доеду до Сылдыз, проверю и позвоню тебе, – сказал Валерий, и у Анны потеплело внутри.
– Спасибо… ты уж прости меня…
– Не надо, Аня. Завари пока себе чайку, успокойся… я быстро.
«Легко тебе говорить – “завари чайку, успокойся”, это ведь не твоя сестра сейчас неизвестно где и неизвестно, в каком вообще состоянии!» – в отчаянии думала Анна, курсируя по дому с сигаретой, которую забыла зажечь.
– Я живу на пороховой бочке, никогда не знаешь, что вытворит Дарина в следующую секунду, куда влипнет, где потеряется!
«Может, отступиться? Отправить ее на материк, пусть живет так, как хочет, в конце концов, ей давно не пятнадцать… Нет, не могу… будет еще хуже, здесь хотя бы на глазах, могу вмешаться, помочь, а там? Нет, нельзя…»
В это время Валерий Зотов, всклокоченный, предельно злой, сидел за рулем своего джипа и объезжал ночные клубы один за другим.
Разумеется, в квартире Сылдыз никого не было, включая и саму хозяйку, свет не горел, на звонки в дверь и на телефон никто не отвечал, а сонный консьерж пообещал вызвать полицию, если Валерий немедленно не уедет.
«Чертовы девки! – постукивая пальцами по оплетке руля, думал Валерий, направляясь в очередной клуб. – Вот что значат деньги, которых ты никогда не зарабатывала собственными руками!»
Сам Зотов цену деньгам знал отлично, выбивался из самых, что называется, низов, без посторонней помощи поступил и с блеском окончил два института, работал в разных компаниях, пока не попал к Мецлеру и не вгрызся в новое для себя дело, не освоил все тонкости, не стал правой рукой шефа.
Сейчас он мог позволить себе все что угодно – от хорошей машины до поездок на любые курорты мира, мог заводить романы с самыми красивыми женщинами, если бы хотел, – денег хватало, но привыкший экономить и не транжирить Валерий выглядел аскетом и жил для своих возможностей крайне скромно, если не считать коллекции баснословно дорогих наручных часов.
Это скорее было своеобразным закрытием гештальта – еще в детстве, когда в их небольшом городке на Волге появились первые коммерческие магазины, торговавшие всем, что только можно было представить, маленький Валера увидел в витрине японские часы с будильником, барометром и миниатюрным компасом. Вещь поразила его так, что несколько ночей мальчик не мог спать – стоило закрыть глаза, как возникала витрина и мерцающий корпус часов, металлический браслет из множества звеньев, бархатная коробочка. Но цифра на ценнике сопровождалась таким количеством нулей, что даже думать об этом было страшно. И Валерка обрел мечту и цель – заработать денег и непременно купить часы.