Моя подруга-вампирша

Часть первая. Колдовские уроки

( Я стоял в центре Воскресенского кладбища. Помимо меня, тут никого больше живого не было, а многочисленные могилы вокруг давно были пусты. Города мёртвых по всему земному шару были брошены их жителями. Покинув тихие подземные домики, мёртвые путешествовали по Миру, глядели в жилища людей и за собой уводили живых… Возможно, они и привели меня на это кладбище. Я хотел удрапать поскорее, к виднеющемуся за церковью выходу, только ноги словно приросли к земле, как корни дерева. Ужасные чудовища, когда-то бывшие людьми, окружили меня и потащили к свежевырытой могиле.

— Не надо, я живой! — слова комом застревали в глотке, язык не слушался. — Живой! Живой…

— Мертвецы хоронят живых, смерть является жизнью, жизнь — смертью, — прозвучал в ушах холодящий душу нечеловеческий тон.

Усохшие руки подталкивали меня к глинистой насыпи, на поверхности которой виднелся лёгкий мороз. За насыпью открывалась бездонная тёмная яма.

— Нет!

Нужно было прогнать от себя наваждение, пробудиться, только силы уходили от меня, а тёмная пропасть могилы находилась прямо у моих ног… )

Я проснулся от резкого хруста веток, вторгшихся в мой сон, разбивший его оковы. Не веря своему счастью, я открыл глаза.

Рассвет пока не настал. За окном на фоне чёрного неба темнел причудливой формы силуэт старой яблони. Ужас отошёл. Если вдуматься, это был кошмар, который не впервые посещал меня.

Повернувшись лицом к окну, я попытался расслабиться и заснуть.

За окном усилился шум, от которого уже невыносимо стало затыкаться подушкой. От приглушённого вопля моя дремота совсем ушла. Под окном явно происходила какая-то драка, судя по звукам с улицы. Возможно, нужно мне пойти и разбудить папу, спящего в другом крыле дома, но пока я раздумывал об этом, за окошком стали слышны приглушённые голоса.

— Куда ты это дела? — вопрошал злой женский голос. — Последний раз задаю вопрос, куда ты это дела?

Я выбрался из постели и подкрался к окошку, но даже зорько всматриваясь, ничего не рассмотрел.

— Говори! — Послышались увесистые удары, отчего моя спина покрылась мурашками. — Давай!

— Орса, я лучше сдохну, чем сообщу, куда это дела.

— Это находится рядом, — снова заговорила злодейка со странным именем Орса. — Всего несколько часов назад это было при тебе. Мы отыщем это даже без подсказок. Не сегодняшней ночью, тогда следующей. А твоё время, красавица, кончается. Признайся, тогда легко сдохнешь.

— Нет…

Опять стали слышны звуки ударов, неясное бормотание и брань. Я стоял возле окна, находясь в прострации. Что делать? Как быть?

Разбудить папу и пусть вмешается в разборку? Или встрять самому? А если наваляют мне? Либо пострадает папа? Мы с ним живём в нашем доме вдвоём. Можно, конечно, позвонить по сотовому и вызвать полицию, только вот в папином телефоне напрочь сдох аккумулятор, а новый он ещё не купил. Да и за ним ехать в ближайший город надо. В нашем дворе буянила целая шайка и мне, ясен пень, необходимо было переживать о своей личной безопасности, чем о спасении незнакомой девки.

— Ты сдохнешь с восходом солнца! — раздалось под окном и кто-то потащил тело, затем стало тихо.

Я посмотрел на светящиеся электронные часы, показывающие почти два ночи. Я улёгся в кровать, вытянул руки, потянувшись, и уставился в тёмный потолок.

Уснуть после случившегося стало совсем нереально. Приспичило пропустить запланированную утреннюю прогулку, хотя это значило бы подвести Тимофея Панкратова, которого днём ранее с великим трудом я убедил мне составить компанию. Панкратов обожал дрыхнуть побольше и для него встать рано являлось настоящим подвигом. Всё началось с летнего задания в художественной школе, куда я хожу, — нужно намалевать пейзаж, как провёл свои каникулы. Сначала я в компании Панкратова, которому и так нечем занять свободное время, облазил полностью наш дачный посёлок, соседнюю Борисовку с прилегающими к ней окрестностями, нарисовав много зарисовок с набросками. Такое убитие времени мне наскучило и я задумался о реальной серьёзной работе. Нужно для начала придумать для картины оригинальный сюжет. Тимофей предложил <<Безлунная ночь на деревенском кладбище>>. Мысль приглянулась, но сделать это реальным не получалось — папа ни за что не отпустит меня на улицу, если часы показывают десять вечера. Но удрать из дома до рассвета и возвратиться к завтраку было куда проще. Так созрела идея картины <<Рассвет на озере в лесу>>. Пара дней ушла на подготовку работы, а сегодня я должен сделать самое важное — своими глазами посмотреть на солнечный восход и постараться нарисовать это на холсте. Потом, опираясь на эти воспоминания, я смогу хлопотать над картиной даже днём. И теперь, когда Панкратов дал согласие составить компанию мне, в этюднике лежал пакет с бутербродами и осталось лишь тихо перелезть через окошко, случившееся ночью подпортило настрой, лишив меня желания художничать. Наверное, сейчас злодейки совершали своё ужасное дело. Провалявшись без сна до трёх ночи, я смело встал, оделся и вылез во двор.

— Стас! — заспанный и недовольный Панкратов поджидал меня возле колодца. — Что так опаздываешь? Я продрог тебя ждать.

— В нашем дворе укокошивали какую-то девку, а я смотрел и не пытался оказать помощь.

— Ужас! — Тимофей замахал сжатыми кулаками, изображая удары. — Преступность растёт на глазах!

Говоря о случившемся, мы покинули пределы дачного посёлка, прошли стоявшую к нему деревню и спустились по тропе к проходившей внизу дороге. Небо над нами стало терять насыщенный чёрный оттенок, становясь прозрачным и серым. Да уж, со временем я лохонулся, рассвет приближался быстрее, чем я хотел.

— Свернём.

Тимофей стремительно замотал головой:

— Нет. К той постройке ни ногой, в ней наверняка всякие бомжи ночуют.

Панкратов подразумевал обгоревший домик, расположенный около дороги.

Когда-то в нём жили люди, но потом произошёл пожар, вследствие чего хозяева переехали. Конечно, дом сгорел не полностью и они могли бы отремонтировать его, однако выяснилось, что ремонт такого дома обойдётся им дороже, чем приобретение нового жилья. С той поры хозяева уехали, а погоревший дом так и стоит тут. При другой ситуации я сам бы не приблизился к этому дому, но вдали стала виднеться полоса рассвета, что означало скорое появление солнца.

— Тимофей, станем тормозить, завтра опять придётся подниматься ночью.

— Господи… — пробубнил Панкратов и сошёл с дороги.

То и дело спотыкаясь о торчавшие кочки, укрытые травой, я смело шагал к обгоревшему дому.

Тимофей плёлся за мной, испуская вздохи и ворча на судьбу.

Как только мы подошли к заброшенному дому, что-то у стены, показавшееся нам тряпьём, ожило и прохрипело:

— Помогите мне…

— Ты слышал? — Панкратов остановился. — Пойдём узнаем, что там такое.

— Стоп, Тимка! — Я схватил его руку. — А если там коварные и хитрые педофилы? Что они сделают с нами, знаешь?

— Но…

— В таких случаях папа говорит: <<Стас, не лезь ни в какие разборки. Они не твои>>. Для чего нам проблемы какой-то бродяжки?

Панкратов неохотно согласился.

Мы вынужденно отклонились от маршрута, обходя зловещий дом, но стало понятно — оказаться на озере до рассвета не получится.

Краешек багрового солнца уже появился из-за дальнего леса на четверть. День начинался отстойно, в душе царила тоска. За прошедшие пару часов уже во второй раз кому-то была необходима моя помощь, только я проходил мимо.

— А если издали спросить, что случилось, мы не попадём в дерьмо?

— Вряд ли, — обрадовался Панкратов. — Если что, мигом убежим, если заметим опасность.

Мы развернулись и направились обратно. Я оставил Панкратова на стрёме и, вручив ему этюдник, осторожно приблизился к сидевшей у стены личности. Черты её лица скрывала глубокая тень, отбрасываемая углом дома.

— Что такое? Вам не хорошо?

Несколько шагов, словно по минному полю… Тело напряглось, мне показалось, что незнакомка сейчас ринется на меня, вцепится и уволокёт в тёмный дом.