Дорога в Анкорн

– Только аккуратней, а то там много хрупких ве… – не успел договорить он, как послышался скрежет на первом этаже. Кто-то вставил ключ в дверной замок и несколько раз повернул его.

– Только не это… Вот же! – Луи быстро забрался по лестнице на чердак, перепрыгивая через несколько ступенек сразу.

– Бабушка? – Эбигейл взволнованно посмотрела вниз, но мальчик с силой пихнул её в бок.

– Помоги лучше.

Шарниры заскрипели, когда мальчик начал поднимать складную лестницу. Девушка проследила за его движениями и взялась с другой стороны, потянув за верёвки со всей силы. Люк с грохотом закрылся, и тут же послышался стук входной двери.

– Пронесло, – прошептал Луи, распластавшись на полу.

– Почему ты так боишься? Я думала, что ты только меня спрячешь, – она прикрыла рот ладошкой, чтобы не чихнуть от пыли, витавшей в воздухе.

– Я… Должен быть в школе.

– Прогуливаешь? Как не хорошо, – девушка вяло улыбнулась.

– Да какая разница, – он отвернулся, вслушиваясь в каждый шорох.

Им пришлось пробыть в полной тишине несколько десятков минут, пока снизу не перестали доноситься звуки. Эбигейл села на потрёпанный рундук и принялась заплетать волосы в толстую косу.

– А они у тебя от рождения рыжие? – Луи поднялся с пола, указывая на волосы девушки.

– Да, – негромко ответила она, не понимая, с чего вдруг мальчик заинтересовался её волосами.

– Все рыжие ведьмы?

– Я не ведьма, – Эбби нахмурилась. Ещё несколько таких реплик и коротышка нарвётся на грубость.

– Шучу, – с серьёзной миной сказал Луи, подходя к ней. – Встань.

Эбигейл послушалась, давая мальчику открыть рундук. Внутри лежало множество коробочек разного размера. Луи, даже не задумываясь, вытащил только одну.

– Прошу, voyageur, – он достал часы с серым ремешком, покрытым по всей длине орнаментом трещин.

– Как ты меня назвал?

– Путешественник по-французски. Я француз, так что не удивляйся.

– Француз? Как ты оказался в Англии? – Эбби хотела забрать часы, но мальчик прижал их к себе. На губах его играла довольная улыбка, как будто он считал своё происхождение главным достижением в жизни.

– Ну… Я родился в Англии.

– А, значит, твои родители были французами?

– Ну, вообще они тоже были англичанами.

– Бабушки и дедушки?

– У меня имя французское, – гордо изрёк Луи.

– Так не работает, Луи, – она покачала головой. – Давай разберёмся с часами.

– Работает. Очень даже работает, – он поджал губки и надул щёки, ещё больше становясь похожим на хомяка. – Ты хочешь забрать часы? Насовсем?

– Не знаю, – на самом деле Эбби знала: часы мальчик уже вряд ли увидит, но боялась, что Луи передумает отдавать их. – Я думала, что мы с тобой договорились.

– А в будущем ты слышала что-нибудь про известного художника Калвера?

– Нет, первый раз слышу. А кто это?

– Да так, никто, – с тяжёлым вздохом ответил Луи и вручил девушке часы. – Не забудь обо мне рассказать там, в будущем.

– Расскажу, – Эбигейл улыбнулась.

«Нужно прокрутить колёсико так, чтобы минутная стрелка сделала тринадцать оборотов» – подумала она, вспоминая письмо миссис Гринвуд.

– Была рада познакомиться, – сказала девушка, совершая последний оборот.

Сердце застучало быстрее, и Эбби приготовилась к не очень мягкому приземлению. И вот… Ничего не произошло.

– Это я не заметил или так и должно быть? – приподняв бровь, произнёс Луи.

Глава 7. Чердак

– Ничего не понимаю, – девушка с напряжением смотрела на часы. – Неужели это из-за того, что я оказалась на три года раньше положенного срока?

– Ты вообще письма читала? – Луи помахал листком бумаги. – Здесь же написано, что часы активируются только в определённое время. Как тебя такую безответственную в прошлое отправили?

– Я бы посмотрела на тебя, если ты, мистер умник, оказался в такой ситуации. И вообще, я тебе письма разрешила прочитать не для того, чтобы ты меня критиковал.

Мальчик показал ей язык и уткнулся в записи, перечитывая послание миссис Гринвуд.

– Не паникуй. Часы будут работать в декабре две тысячи восьмого, так что домой ты точно вернёшься.

– Ты понимаешь, что говоришь? – с отчаянием проговорила Эбби. – Я не могу ждать три года! Это же… Это очень долго.

С каждой минутой в девушке росла всепоглощающая тоска по родному дому и родителям. А что если эти часы не обладают никакой силой? Вдруг она останется здесь, не в столь далеком прошлом, отделяющем её от нормальной жизни черной бездной?

– Значит должен быть другой вариант. Эти «нехорошие» люди, которые охотятся за часами, собираются ведь как-то отправляться в прошлое. Может у них есть своя машина времени, – Луи внимательно смотрел на девушку сквозь стекла очков.

– Ты предлагаешь отобрать у них эту «машину»? Давай, герой, я посмотрю на такую картину.

– Какая ты противная. Я ведь помочь хочу.

– Не я одна на этом чердаке такая противная, – парировала Эбби.

Луи хмыкнул, собирая письма в одну стопку.

– А ты видела их? Тех, кто хотят забрать часы.

– Да, – она прикрыла глаза, пытаясь вспомнить лицо черноволосого парня.

– Это… Банда?

– Не знаю. Я видела только двоих. Как я поняла, главный среди них Тенэбр.

– Круто, – мальчик присвистнул.

– Что крутого? Он угрожал моему другу ножом.

– А… Угрожать ножом, конечно, не круто, но я о другом говорил. Крутое прозвище, хоть и очень пафосное.

– Прозвище? Это его имя.

– Не бывает таких имён. По-французски «Тенэбр» означает «темнота». Еще можно перевести как «невежество», но это как-то менее пафосно.

– Даже так?

– Ага, именно. Я француз, я разбираюсь, – гордо изрёк Луи.

– Только эти знания не помогут мне оказаться в своём времени, – девушка чувствовала себя ужасно беспомощной. – Или дать отпор «невежде».

– А если попробовать починить часы, которые у тебя?

Эбигейл покачала головой.

– Миссис Гринвуд сказала, что часы уже не обладают достаточной силой, чтобы переносить на большие отрезки времени. Тринадцать лет – большой срок.

– Так не перемещайся сразу на тринадцать лет. Переместись на три года вперёд, когда мои часы будут активны.

– Это очень глупая идея, – сказала девушка, но, задумавшись, добавила: – Или это чертовски гениальная идея!

– Ты очень низкого обо мне мнения, ромашка, – Луи развёл руки в стороны, а на лице его появилась уверенная улыбка.

– Не называй меня так, шкет.

– Я не шкет! Мне двенадцать, между прочим!

– А мне семнадцать. Так что пока ты достаешь мне до локтя, будешь шкетом.

Мальчик принял обиженный вид, демонстративно отворачиваясь к стенке. Эбби покачала головой и принялась созерцать свои часы. Задняя крышка отвалилась, все детали перепутались, превращая механизм в хаотичный набор запчастей. «И как же мне их починить?» – думала Эбби. Размышления её прервал громкий голос, заставивший встрепенуться.

– Я знаю, что ты дома, маленький негодяй. Если ты сейчас же не выйдешь, то будешь наказан на месяц вперёд, я обещаю! – бархатистый женский голос срывался в крик.

– Мне конец, – Луи вжался в угол и закрыл уши руками. – Она узнала, что я прогуливаю.

– Вот же, – Эбби запихнула часы в сумку, подходя к мальчику. – Мне нужно выбираться, ведь если твоя бабушка узнает, каким путём я залезла в дом…

– Я не могу ничего сделать. У меня и так проблем выше крыши.

– Да? Все твои проблемы сейчас сводятся к нескольким ударам по мягкому месту, при чём, прошу заметить, заслуженно. Нечего было школу прогуливать.

– Ах, так, значит?! Вот и выбирайся из дома сама. А я скажу бабушке, что ты меня похитила из школы и насильно держала на чердаке.

– Чердаке твоего дома, – скептично сказала она.

– У маньяков свои причуды.

Спор их прервал звук открывающегося люка. Эбигейл, бегло окинув взглядом интерьер чердака, спряталась за тем самым рундуком, в котором раньше находились часы.