Страница 2 из 19
Тогда решали судьбу Кальяри. Девушку заморозили в какой-то магической гадости, она словно застыла во времени – так ей предстояло проводить время вплоть до тех пор, пока Нортумес не определит, что с ней делать за все её художества.
Королева эльфов потребовала тогда смерти для неё, король тёмных эльфов пожал плечами и заявил, что ему совершенно наплевать – воздержался он, значит. Штык хотел сказать тогда, но как ни пыжился, всё без толку – ни звука не смог из себя выдавить.
Короли в итоге пришли к решению, оно не всех устроило – особенно королева эльфов была рассержена, но всё же, наверное, это было лучшее, на что могла рассчитывать Кальяри.
Девушку отправили в тюрьму вампиров, но не как обычную узницу.
Теперь она лежит там, в одной из нематериальных камер, посреди бесконечной тьмы, лежит без движения, не сознавая себя, словно бы во сне. Однако снов она не увидит – это сочли облегчающим обстоятельством, так что лежит она там как безжизненный истукан.
И лежать ей так ещё пять тысяч лет. По истечении коих, вопрос Кальяри будет поднят на совете вновь – продолжит она спать вне пространства и времени, будет предана смерти или же с ней поступят как-то иначе. Вопросы, какие будут поставлены на заседании по Кальяри через пять тысяч лет, врезаны в память самого Нортумеса. Про неё не забудут, даже если через пять тысячелетий из нынешних королей никого в живых не останется, ей всё равно придётся отвечать за то, что она натворила. Вопрос только в том, как именно она будет отвечать за содеянное, и посчитают ли её длительное заточение, хоть сколько-то смягчающим её вину…
В рваной проплешине в воздухе резкость увеличилась настолько, что стало видно детали.
Прибавилось цвета и красок. Теперь можно разглядеть тротуар, здания, редких прохожих и машины на проезжей части. Изображение увеличилось и все увидели того, кто курил там, на тротуаре, иногда поправляя свои тёмные очки.
Штык покраснел, насупился, но отворачиваться не стал – не в первый раз уже, всё-таки. Однако он надеялся, что всё же этого больше не повторится. Да, надеялся. И вот оно, собственно опять.
Король вампиров стоял на обочине и смотрел на проезжавшие мимо машины где-то с полминуты. Потом как-то странно крякнул, повернулся к светофору, расстегнул ширинку и стал делать то, что обычно делают собачки. Несколько прохожих покачали головами, кто-то всплеснул руками, а один даже позволил себе сделать замечание.
– Пиздуй мимо мясо блять! – Рыкнул король вампиров, продолжая приятное занятие.
– Нам обязательно на это смотреть? – Ворчит король гномов, подёргивая бороду короткими мясистыми пальцами. – Мы все знаем и так, что наш коллега, быдло. Но это не преступление.
Штык напрягся, дёрнулся в своём троне, но, увы, ни сказать, ни показать – какая-то невидимая фигня, крепко держала его на месте и в безмолвии полном.
– Это далеко не всё. Смотрите дальше.
– Я бы добавил к вашим словам, что это далеко не в первый раз. – Возвестил мужик в странном халате с разноцветными вышивками на воротнике – то король колдунов.
Штык закончил свои дела, с облегчением вздохнул и посмотрел в небеса весеннего города.
– Нарушаем? – Сказал человек в погонах.
– Ну. Хули надо? – Ответил нарушитель.
– Ах, вот как! А ну-ка, пройдёмте в отдел.
– Отсосёшь – пройду в твой отдел. Могу даже с чёрного хода.
– Чего???
– Не хочешь? Тогда вали на хуй отсюда ментяра штопанная. – Заявил король вампиров, почесав то место, где у него ширинка была.
«Ментяра» позеленел от ярости и ухватил Штыка за локоть. Нога короля вампиров, с хрустом врезалась в мягкое место милиционера, бедняга коротко застонал и свалился без чувств – сразу после того, как подлетел на метр над землёй.
– Гы, мусорёнок размножаться уже не сможет. – Резюмировал король вампиров. Повернулся к тротуару, а там прохожие замерли и ещё один человек в погонах стоит. – Хули зёнки вылупили?
Сие сказав, король вампиров достал из кармана бутылку и стал выпивать прямо из горла.
Вскоре все прохожие пошли дальше. Даже тот, что был в погонах дальше пошёл – но не сразу.
– Стоять! – Пискнул он, наставив на негодяя табельный пистолет очень угрожающей внешности.
– У меня длиннее. Отвечаю. – Заявил король, на миг оторвавшись от спиртного. После чего достал пистолет с длинным, серебристым стволом. – Видал? А звучит – песня просто! Хочешь, покажу? – Он наставил оружие на милиционера и у того сдали нервы – выстрелил. Король вампиров, бровь приподняв, глянул себе на грудь. Там дымится аккуратная дырочка в области сердца и струйка крови вот выплеснулась и всё, как будто и не было ничего. Король поднял взгляд на милиционера. – Слышь, а если я так же сделаю? Спорим на сотку, что ты ляжешь сразу?
Милиционер выстрелил во второй раз. Теперь пуля попала в живот.
– Нет, ты реально охуел мусор. – Резюмировал Штык, почесав пузо рукоятью пистолета. Потом оружие убрал обратно в кобуру, ухватил героически павшего милиционера за шиворот и одним движением бросил его вверх и вперёд. Полёт бесчувственного тела, нелепо махавшего руками и ногами, взглядом долгим проводили все, кто остановился в тот момент на тротуаре или проезжей части. Несчастный, раненный и лишённый сознания, милиционер скрылся где-то за домами. Даже звука падения тела на асфальт никто не услышал, настолько далеко он улетел.
– Низко летит. К дождю это. – Заявил король вампиров, проводив полёт тела долгим взглядом.
– М-мамочки… – Пищит милиционер, бледные прохожие идут куда попало, один даже вот в стену пошёл, лбом врезался и свалился на пол.
Спустя минуту, на улице никого не осталось, кроме едущих мимо машин и короля вампиров, меланхолично хлебавшего водку прямо из бутылки.
Рваный разрыв в воздухе закрылся. Взгляды королей обратились к Штыку.
Так как двигаться практически не мог, он бровями и глазами стал показывать. Судя по лицам королей, что именно он показывает, понять смогли почти все.
Покраснев от гнева, король Носферату заговорил.
– Предлагаю лишить короля вампиров права голоса ещё на пятьдесят лет.
– По-моему, – поперхнувшись, заметил король колдунов, – это слишком.
– Он уже всех достал своим поведением! Это не в первый раз! Вы все знаете! – Почти прокричала королева эльфов. Сделав маленькую паузу, она выпрямила спинку и холодным голосом, заговорила вновь. – Но я понимаю, что это всё же слишком. Нортумес – место, где мы говорим друг с другом, место, созданное для того, что бы разногласия и все важные вопросы решались языком слов, а не мечей и магических посохов.
Король Носферату, сейчас почему-то улыбнулся и сверкнул глазами хитро, но этого никто не заметил, даже Штык – что не удивительно. Штык в сей момент уныло очень, смотрел на свои коленки и тяжко вздыхал. Она права – это далеко уже не впервые. С тех пор, как его вернули сюда, с тех пор как каждую ночь ему снится мир мутантов и те две шикарные девочки молодые, имена коих он помнил гораздо хуже, чем рельеф их груди. С тех пор, как он вновь стал просто ещё одним королём, а не единственным Спасителем целой, можно сказать, расы…
В общем, Штык ушёл в запой. Причём полный – и алкоголический и наркотический. К отрезвлению при помощи возможностей вампирского организма он принципиально не прибегал, кроме случаев, когда организм не выдерживал и умирал. Тут, уже всё автоматически происходило и от него мало что зависело. А подобное отношение к себе любимому имело свои последствия.
Из всего, за что его судил Нортумес за прошедшие несколько лет в уже неизвестно какой раз, с того момента как его лишили права голоса, из всего этого, он не запомнил практически ничего.
Иной раз ему казалось знакомым что-то из того, что показывали королям в таком вот колдовском кино. Но чаще всего он не помнил буквально ничего из увиденного. Увы, но если годами заниматься только тем, что поглощать наркотики и спиртное, даже будучи вампиром…, в общем, память у него стала ни к чёрту. Иногда его это смущало, как впрочем, и Лену, Мудрость Клана – всё-таки, он вампир. Да ещё и с невероятной, по их меркам, скоростью регенерации. Но всё равно, почти ничего из своих художеств, вспомнить он не смог…