Страница 10 из 19
– К-королева.
– Хуёво. Эльфийки стервозные все как одна. Ебать их супер, жрать ещё лучше, но поговорить за дело – это пиздец скажу я тебе. Вот, – он вытащил из кармана металлическую монету и положил на землю. – Я туда чутка Силы загнал. Коснись монеты и обо мне думай. Не о том хуеплёте, что на меня отдалённо похож, а про меня. Поняла?
– Да. – Лена осторожно коснулась монеты пальцем. Монета как монета, ничего не обычного.
– Не ссы, у меня по этой хуйне осечек не бывает. – Сказал Штык и слегка покраснел. Толи о чём-то ещё подумал, толи соврал. – В общем, кис, потрещи с ними – как согласятся встретиться без мечей своих драных, чисто поговорить, я приду. А пока я на дно залягу. Ну их нахуй, пришьют ещё.
Лена хотела ответить, но рядом уже никого не было. Лишь порыв ветра коснулся её лица.
Она подняла монету к глазам.
Под чеканкой легко узнаваемого профиля в тёмных очках, выбито там:
«Император Всея Руси ШТЫК Единственный и Неповторимый».
Она убрала монету в карман.
– Что же ты такое? – Прошептала она, глядя на глубокую воронку на месте кафе.
4.
Воспоминания.
Она стояла здесь, сейчас, но разум уносил её прочь – воспоминания.
На глаза наворачиваются слёзы, разум отступает пред памятью о том, как всё началось.
Когда именно? Память подсказала. Когда-то давно Марина была самой обычной девочкой, ни красавица и не урод, не отличница, но и не дура. У неё было вполне обычное, предсказуемое будущее. Ей даже повезло в жизни – относительно конечно. Вырасти в детском доме, вряд ли это можно назвать везением. Но этот детский дом стоял в России.
Она не знала голода, она не была изнасилована, её не унижали и не подвергали избиениям.
Ей повезло вырасти в хорошем детском доме, ей повезло обрести там друзей и получить нормальное образование, ей определённо повезло в этой жизни…
Наверное, это было компенсацией за то, что её бросили в роддоме, за то, что у неё не было родных, не было никого в этом мире, кроме нескольких друзей.
К сожалению, компенсация не была бесконечной, она закончилась в день, когда Марина покинула детский дом и начала самостоятельную жизнь. В тот самый день, ей повезло в последний раз – в отличие от большинства выпускников родного детского дома, ей выделили квартиру. Маленькую, в не очень хорошем районе, но всё же, это было собственное жильё, она не была выброшена на улицу, как большинство подобных ей. В тот день, ей повезло в последний раз.
Наверное, тогда всё и началось.
Хотя, наверное, всё же нет – началось всё позже, в день, когда улыбчивые приятные, красиво одетые молодые люди, познакомились с ней. Они были удивительными! Просто удивительными. Никогда прежде ей не встречались настолько хорошие люди. Они были так добры и учтивы, они были так милы…, очень жаль, что это всё было просто маской. Учтивость, комплименты, обещания прекрасного будущего и отличной работы в центре города, дорогие рестораны, слепящий блеск жизни, какой не видела она никогда, о какой и подумать не могла, что она в принципе есть…, да.
Всё кончилось как-то очень легко и быстро.
Дорогой ресторан, дорогая еда и чудесный коньяк и милая беседа с этими двумя красавцами, беседа в томном полумраке, средь публики, что выглядела, словно сошедшая с картин о высшем обществе, об аристократии конца девятнадцатого века.
Она даже не обратила внимания на текст. Не особо слушала, что они сказали – они не стали бы врать, её новые милые, добрые друзья. Ей нужно было лишь поставить подпись и уже завтра…
Увы. Завтра приехали совсем другие молодые люди, говорившие в основном матом, с лицами кирпичными и особо не церемонившиеся. Ей показали копию документа, показали поддатого участкового, и дали двадцать минут на сборы.
Марина заперлась в квартире и в ужасе набрала номер милиции.
Стражи порядка и закона явились. Почти вовремя даже – незнакомые молодые люди успели только замок выломать и теперь возились с засовом. Марина, к тому моменту полумёртвая от страха, обрадовалась безмерно и кинулась к двери в слезах почти что счастья – ломая дверь, молодые люди не скупились на рассказ о том, что именно они с ней сделают, когда дверь выбьют.
Сейчас их всех, негодяев этих, свяжут, дубинками выгонят прочь, она будет в безопасности, всё закончится хорошо…
Закончилось всё на улице, с бумажкой в руках.
На бумажке было написано, что она обязана явиться в суд, такого-то числа. Её будут судить за дебош, устроенный после законной продажи квартиры, за которую деньги она получила в полном объёме и за нападение на сотрудника милиции, которому она сильно-сильно повредила левый глаз.
Марина бродила по городу весь день, бродила, словно во сне, пока не проголодалась.
Немного денег ещё оставалось, потом она вспомнила, что ей вручили две бумажки – на второй договор, который она подписала. Договор о продаже квартиры, частичной продаже, так как большая часть суммы погашалась иначе. Это была не совсем продажа – ей передавали домик в деревне. И много денег в качестве доплаты – она не увидела ни копейки, но у незнакомых молодых людей, была расписка, с её подписью, по которой всё она получила и в полном объёме.
Марина, спустя несколько дней добралась до деревни той. Пусть денег не дали, но может быть, хотя бы жильё у неё будет? Вместо домика, стоял пустырь, заросший полынью.
Был суд. Она говорила, плакала, она умоляла – судья не дрогнул. Приветливо кивнул молодому человеку, который, казалось, был ей другом и озвучил своё решение.
Наверное, ей тогда тоже повезло. Ведь ей дали всего год, причём условно.
Всё пошло под откос. Её будущее, нормальное, в меру обычное будущее, исчезло в пустоте.
Несколько лет прошли как один год, как калейдоскоп, пустых и смазанных картин.
Там были и проституция и попрошайничество, и голод, там было всё, чего не было в детском доме. Кажется, однажды, она даже пыталась покончить с собой – у неё не вышло.
Потом всё повторилось, и было нечто новое – много-много самых разных наркотиков.
Марина падала вниз и дна той пропасти, она увидеть не могла.
Но что-то произошло, что-то толкнуло её прочь из этой пропасти, нечто изменило всё – она забыла, как и почему, но приняла решение. Правильное решение.
У неё появился новый дом, прошлое было забыто как дурной сон. Каждый день она работала в поле, каждый день Марина молилась в церкви, каждый день с нею были её новые, настоящие друзья. Православный приют, где кроме пары батюшек и бывших наркоманов, да алкоголиков, никого и не было. Это было прекрасное время, наверное, лучшее, с тех пор как она покинула детский дом. В город никто из них не уходил – они боялись, ибо понимали, что оказавшись там, среди знакомых улиц и домов…, может быть, им хватит сил остаться чистыми. Но большинство не сомневались – стоит вернуться, и они вновь вернутся к своим старым привычкам. А никто из них, этого не хотел. Прошлое было Адом для них. И пусть этот маленький православный посёлок, Раем не стал, но это было куда как лучше, чем жизнь от дозы, до дозы очередной.
Она хотела прожить там всю свою оставшуюся жизнь – это было хорошее место, выстроенное хорошими людьми, это было место, освящённое самим Богом.
Но у Бога имелись другие планы и на это место и на неё саму.
Хотя в первый миг, она так не считала. Тогда, ей казалось, что только истинное Зло, может быть причастно к подобному. Но время и разум, изменили её мнение. Первая мысль о том, была тогда, а теперь, эти нестройные размышления и догадки, превратились в непоколебимую уверенность – она точно знала, это сделал Бог и сделал по понятным причинам.
Ведь Бог – есть Добро.
Он прислал к ней монстра.
Существо выбило окно вместе с частью кирпичной кладки, и вошло в женское общежитие.
Кричали её подруги, кричала она. Красные глаза светились в темноте, словно кого-то выискивали в ней, те страшные глаза. Они искали её. Существо исчезло и появилось за её спиной.