Страница 28 из 45
— Ты прекрасно справляешься, — говорю я.
Она убирает светлую прядь волос с глаз, поворачиваясь ко мне.
— Тебе не нужно поощрять меня, Хадсон. Я не собака.
— Знаю, — фыркаю я. — Ты рассудительная женщина. Я просто хотел сказать, что вижу, как ты стараешься. Замечаю это. И ценю.
— Жаль, что ты не мог сказать этого, когда я была твоим личным помощником. — Она подмигивает мне, но я знаю, это не совсем шутка.
Я снова фыркаю.
— Я это заслужил.
К нашему столику подходит официант.
— Не желаете выпить?
— Нет, спасибо, — отказывается Мари.
— Да, пожалуйста, — одновременно с ней соглашаюсь я.
Мы переглядываемся и смеемся.
— Полагаю, на сегодня хватит, — говорю я. — Спасибо.
— Ты мог бы что-нибудь заказать.
Я пожимаю плечами.
— Должен сказать, этот вечер оказался не таким мучительным, каким я его себе представлял, — говорю я задумчиво, глядя на нее.
— Ты думал, что вечер будет мучительным?
— Мучительно скучным. — Я смотрю на океан под нами и на причал, растянувшийся вдоль набережной, с рядами покачивающихся на волнах лодок. — К слову, ты не хочешь уйти отсюда?
Она озирается по сторонам, а затем смотрит мне в глаза.
— Вечеринка еще не закончилась. Мы не можем вот так просто уйти.
— Девяносто процентов гостей сейчас внизу и, к тому же, пьяны до беспамятства, так как мама решила, что нам необходим бар с бесплатной выпивкой, — говорю я. — Остальные десять процентов даже не удосужились поздороваться с нами. Сомневаюсь, что им будет не все равно, если мы просто… исчезнем.
— Ладно. — Мари поднимается, зажимая свой клатч под рукой. Ее губы изгибаются в улыбке. — Но только потому, что это твоя идея, а хорошая невеста не станет удерживать своего будущего мужа, если он готов уйти.
— Мне нравится ход твоих мыслей. — Я встаю из-за стола, подавляя желание игриво шлепнуть ее по заду, и мы спускаемся вниз. Если завтра мама спросит, я скажу ей, что мы со всеми попрощались. Все равно из-за выпитого шампанского никто из них ничего не вспомнит.
Через несколько минут мы садимся на передние сидения винтажного автомобиля моего отца «Альфа Ромео Джульетта» и направляемся по шоссе Монтока. Морской бриз путается в наших волосах, и меня накрывает суровое осознание того, что я наслаждаюсь проведенным временем с Марибель.
Намного больше, чем рассчитывал, и, на самом деле, намного больше, чем должен.
Глава 22
Мари
Зарывая ноги в песок, я вглядываюсь в темный океан с золотыми бликами лунного света.
— Замерзла? — Хадсон берет запасное одеяло и накидывает мне на плечи, придвигаясь ближе. Я чувствую, как рукой он выводит маленькие круги на моей спине.
— Спасибо. — Я укутываюсь в одеяло, крепко сжимая руками.
Час назад мы вернулись с вечеринки, переоделись в пижамы и решили немного посидеть на пляже.
Все еще не могу прийти в себя из-за того, что увидела отца своего малыша на нашей вечеринке. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Я не позволяла себе дать слабину. Мне нужно было держать голову высоко поднятой, улыбаться всем и каждому и выполнять свою работу.
— Так ты и… Алек… вы близки? — спрашиваю я, пока ветер развивает мои волосы.
— В детстве мы были лучшими друзьями, — признается Хадсон, вглядываясь в воду, а затем подгибает колени и обхватывает их руками. — Алек весьма свободолюбивый человек. Я вроде как застрял в городе после колледжа, а он никогда не задерживается надолго на одном месте.
— Он кажется приятным человеком, — говорю я.
— Он отличный парень. Сложно поверить в то, что он и Одрина родственники, правда?
Я хихикаю, испытывая одновременно облегчение и отвращение от того, что Одрина станет тетей моего ребенка.
То есть… если Алек решит присутствовать в жизни ребенка.
Такой свободолюбивый человек, как он, может запросто отказаться от таких обязательств.
Я дрожу, то ли от холода, то ли от весьма высокой вероятности остаться с ребенком одной.
— Хочешь вернуться в дом? — спрашивает Хадсон, когда берет мои руки и согревает окоченелые пальцы. — Ты замерзла.
Я киваю, дожидаясь, пока Хадсон поднимется и подтянет меня к себе. Он разворачивает меня лицом к себе, наши взгляды встречаются, и он нежно обхватывает рукой мой подбородок.
— Что ты делаешь? — Я издаю нервный смешок.
— Целую тебя, — говорит он, словно это что-то не подлежащее обсуждению.
— Зачем?
Его губы приближаются к моим, и я вдыхаю чистый аромат одеколона, исходящий от его кожи.
— Потому что хочу. — Его губы скользят по моим. — Потому что мне так хочется. — Он выдыхает. — И потому что я не мог отвести от тебя взгляда весь вечер, Мари. Я знал, этот момент абсолютно неизбежен.
— Хадсон, ты все только усложняешь.
Он отвечает мне поцелуем. Губами прижимается к моим с неудержимой жадностью, пальцами скользит по моей шее и запутывается в волосах, а языком начинает исследовать мой рот.
Огни загораются над задним крыльцом виллы, освещая большой частный пляж, который секунду назад казался уютным и уединенным… нашим маленьким личным островком.
Я отстраняюсь от него.
— Они вернулись. — Я в спешке хватаю пляжные одеяла. — Нам нужно вернуться в дом.
Ополоснув лицо в мраморной раковине своей ванной комнаты, я вытираю его мягким серым полотенцем, а затем подношу кончики пальцев к губам и обвожу те места, к которым несколько мгновений назад прикасались губы Хадсона.
Не знаю, зачем он делает это, но, если будет продолжать и дальше, хорошим для нас обоих это не закончится. И несмотря на то, что я это прекрасно осознаю, мне тяжело отрицать тот факт, что приятно быть желанной для такого мужчины, как он.
Всего несколько недель назад, у меня было множество причин ненавидеть его, но теперь я ловлю себя на мысли, что восхищаюсь его уверенностью в себе и умом, что постоянно прокручиваю в голове ту страстную ночь, которую мы провели в его постели.
Выдохнув, я качаю головой своему отражению.
Это неправильно.
Я не могу позволить этому зайти слишком далеко — по крайней мере, не физически.
Тихий стук в дверь вызывает бешеный стук моего сердца, а все мысли разлетаются, как листья на ветру.
Блин.
Пробежав по комнате, я берусь за ручку двери и распахиваю ее, не в силах стереть дьявольской ухмылки с лица.
— Одрина. — Моя улыбка меркнет.
— Ты беременна. — Она протискивается мимо меня, отчего дверь распахивается и ударяется о стену.
Убедившись в том, что в коридоре никого нет, я поспешно закрываю дверь, а затем поворачиваюсь к ней. Уперев руки в бедра, я наблюдаю за тем, как она мечется по комнате, словно сумасшедшая.
— Это все объясняет, — произносит она, хотя я не уверена, говорит ли она со мной или просто размышляет вслух. — И это единственная причина, по которой Хадсон женится в такой спешке на ком-то, вроде тебя.
— На ком-то, вроде меня? — У меня отвисает челюсть. Ненавижу эту стерву.
— К тому же, за все выходные ты не притронулась даже к капле вина, а на вечеринке по случаю помолвки пила только гребаную воду.
— Я вообще не пью, — твердо заявляю я, пожимая плечами.
— Дорогуша, я видела татуировку на твоей лодыжке. — Ее тон слишком самодовольный, и мне хочется стереть эту хитрую ухмылку с ее миленького личика. — Не строй из себя Мэри Поппинс.
— Татуировки не имеют ничего общего с алкоголем, — оправдываюсь я. — И я не беременна, так что можешь оставить свою никчемную теорию.
Она прекращает свои метания, ее взгляд опускается на мой живот.
На долю секунды я подумываю о том, чтобы задрать край футболки и показать свой еще плоский живот, но не хочу опускаться до ее уровня. Я не обязана ей что-то доказывать, а моя беременность ее совершенно не касается.
— Ты лжешь, — отрезает она, глядя на меня безумными глазами и поджимая губы.