Страница 12 из 45
— Да, — соглашается она. — Но теперь вы здесь живете, а я работаю на господина Резерфорда и на вас. В этом доме все формальности должны быть соблюдены.
— Ты не работаешь на меня, — смеюсь я. Мысль обо мне, распоряжающейся прислугой, смехотворна. — Если не хочешь, можешь не убирать мою комнату.
— Нет, я хочу, — спохватывается она. И я понимаю, что, возможно, ее могло оскорбить то, что я не нуждаюсь в ее услугах или в ней, ведь по сути это было бы неуважение к мужчине, выписывающему ей чек. — У меня есть система, мисс Коллинз. Я убираю ванные комнаты по понедельникам, средам и пятницам. Спальни каждый день, все этажи раз в день, и...
— Всё в порядке. — Я поднимаю руку. — Понимаю, у тебя свой распорядок. Я просто пыталась облегчить тебе работу.
Марта перестает полировать поверхность и бросает взгляд на меня.
— Я люблю свою работу, мисс Коллинз. Господин Резерфорд добр ко мне, и я стараюсь изо всех сил не подводить его. Вы не найдете и пылинки в этом месте или хотя бы грамма испорченной еды в холодильнике. Могу вас заверить.
Хадсон добр к ней? Никогда бы не подумала.
Я наблюдаю за тем, как Марта переходит от мраморной столешницы к стальной поверхности микроволновки, прежде чем соскользнуть с барного стула и на цыпочках вернуться в свою комнату. Раньше я не замечала, что Марта была так холодна со мной.
Такое впечатление, будто я ей совсем не нравлюсь.
Всего несколько недель назад мы прикалывались над тем, насколько Хадсон привередлив в выборе не только прачечной, но и самой марки крахмала, а теперь она ведет себя так, будто мы друг с другом не знакомы.
Мой желудок сжимается, когда я возвращаюсь в свою комнату и приземляюсь на мягкую кровать, которую за последние несколько ночей уже успела полюбить. Я либо голодна, либо мне нужно опустошить свой желудок — может, и то, и другое, но я слишком устала, чтобы двигаться.
Добравшись до своего телефона на тумбочке, я от нечего делать начинаю проверять приложения, а затем бездумно открываю браузер и просматриваю сайты с именами для ребенка. В последнее время я только это и делаю... размышляю о том, как собираюсь назвать малыша.
Мой план такой: дождаться его появления на свет и тогда решить, какое у него будет имя. Но для начала мне нужно придумать несколько вариантов или хотя бы небольшой список имен, из которых можно будет выбрать.
Захожу в сообщения и пишу Изабелле.
Я: Аделия?
Она: Неа.
Я: Нуриэль?
Она: Дальше!!!
Я: Камелия?
Она: Не знаю... возможно.
Я: Засарн?
Она: Ты выбираешь имя для ребенка или пришельца? Реально, Мари.
Посмеиваясь, я возвращаюсь на сайт и просматриваю другие имена, чтобы найти еще один повод достать ее. Мне нравится соединять имена вместе и убеждать ее в том, что я назову своего ребенка этим странным именем. Пусть немного понервничает.
Откинувшись на спину, я убираю с лица свои грязные волосы. Мне нужно принять душ, привести себя в порядок и заняться чем-то полезным. От мысли, что теперь у меня больше нет работы, мне не по душе, но, наверное, некоторое время это и будет моей работой. К тому же, бессмысленно подыскивать себе что-то, когда так или иначе в конце лета я вернусь в Небраску.
В дверь тихонько стучат, но это пугает меня до смерти.
— Да? — кричу я.
— Мисс Коллинз? — Это Марта. Может, она пришла, чтобы извиниться? Или убрать мое мусорное ведро. Сейчас мне действительно всё равно. — К вам посетитель.
Меня тошнит. Понятия не имею, как себя вести с посетителем. Должна ли я предложить чаю? Подать миндальное печенье? Принять его в кабинете или в гостиной?
Я сползаю с кровати и открываю дверь.
— Хадсон вернулся с пробежки? — спрашиваю я.
Марта качает головой.
— Тогда кто же это?
— Его мать.
— О. — Я кусаю губу, чувствуя, как кровь приливает к голове. Неожиданно. — Хорошо. Мне только нужно привести себя в порядок, и я...
— Она не любит ждать. — Марта осматривает меня. Она ничего не говорит, но ей это и не нужно. Я знаю, что выгляжу ужасно.
Просто изумительно.
— Я приду через пять минут, — говорю я, закрывая дверь, и бросаюсь в ванную.
Натянув вчерашние джинсы и белую блузку, я наношу на лицо увлажняющий тонирующий крем, затем тушь и немного румян, а для завершения образа крашу губы блеском. Собрав волосы в низкий пучок, я использую причудливые духи с названием, которое даже не могу произнести.
Я уложилась практически в семь минут. Почти успела. Для меня это определенно рекорд.
С колотящимся сердцем и звоном в ушах, направляюсь по коридору в гостиную. Там меня ждет женщина в розовом платье от «Шанель». У нее вьющиеся черные волосы, длиною до ее утонченного подбородка, длинная шея и перламутровое ожерелье. Ее руки скрещены на груди, идеально ухоженными кончиками пальцев она небрежно держит клатч от «Диор».
— Здравствуйте, — говорю я, посылая ей теплую улыбку, и иду к ней, протягивая правую руку. — Вы мама Хадсона? Приятно познакомиться.
Ее взгляд падает на мою правую руку, и она медлит, прежде чем пожать ее. Колеблется. Или, может, она потрясена, пытаясь понять, почему какая-то странная женщина, с которой она никогда не встречалась, хозяйничает в квартире ее сына, пока того нет дома.
— Да. Хелена Резерфорд, — представляется она с неохотной улыбкой. — А вы?
— Мари, — говорю я. — Мари Коллинз.
— Приятно познакомиться, Мари. — Она прищуривается, изучая меня. — И какие отношения связывают тебя с моим сыном?
— О. Верно. — Мое сердце пускается вскачь, а затем уходит в пятки. Я не знаю, как ответить на этот вопрос. Мы не должны были встретиться с ней так рано. Даже не знаю, упоминал ли он обо мне, и я не хочу все испортить. — Я его…
Хелена потрясенно вздыхает, глядя на мою левую руку. Ей не требуется много времени, чтобы заметить кольцо.
Вот черт…
Я пытаюсь подобрать слова, силясь сказать что-то — хоть что-нибудь — но я в растерянности. Будто бессловесная, безмолвная идиотка.
Мягкий щелчок дверного замка отвлекает наше внимание, и как по мановению волшебной палочки появляется Хадсон в образе рыцаря покрытого капельками пота в сияющих спортивных шортах. Пот увлажнил воротник футболки, а его темные волосы мокрые и взъерошенные. Он будто только что сошел с рекламного щита «Найк» на Таймс-сквер, в то время как я, когда бы ни тренировалась, в конце тренировки всегда выгляжу как помойная крыса.
— Мама. — Он останавливается, принимая пушистое полотенце, которое Марта приносит ему, и вытирает лоб. — Что ты здесь делаешь?
— Я была в городе, — говорит она, ее тон более учтивый, чем мгновение назад. — Думала, забегу на минутку повидаться с тобой.
Он подходит к ней и быстро целует в щеку.
— Замечательно. Я так понимаю, ты уже познакомилась с моей невестой?
Хелена сглатывает. Ее прекрасный подбородок некрасиво сжимается, и это выглядит даже хуже, чем ее нахмуренный лоб.
— Только что.
Хадсон улыбается.
— Я планировал сообщить об этом летом, но так как ты здесь... хочу представить тебе Марибель Коллинз, свою будущую жену.
Я киваю и улыбаюсь, глядя на Хадсона, будто он для меня целый мир, прежде чем снова встретиться с холодным взглядом карих глаз его матери. В семье Резерфорда яблоко, конечно же, не далеко упало от яблони.
И я понятия не имею, что он имел в виду, когда утверждал, что я должна лишь быть собой с ним и его родителями. Если судить по ледяной манере поведения его матери, в настоящий момент она либо в шоке, либо у нее внутри бушует целый ураган эмоций.
Подхожу к нему ближе, вкладывая свою руку в его, и пристально смотрю ему в сапфировые глаза.
— Жду не дождусь, когда стану женой вашего сына, миссис Резерфорд. — Я поворачиваюсь к ней. — В Хадсоне есть всё, что я хотела бы видеть в своем муже. Он умный. Амбициозный. Трудолюбивый. Таких, как он, больше нет.