Южные рубежи

– Спокойно, все позади! Вы живы, вы на свободе, я целитель, – Первым делом Олег убедился, что бросаться на него потенциальный пациент не будет, а вторым продиагностировал состояние мужчины, а третьим наложил на незнакомого офицера связку из нескольких многократно отработанных чар. Снятие боли, легкое усиление регенерации, средней паршивости успокоительное. Чтобы встать на ноги и вернуться к относительной боеспособности в течении пары минут жертве обстрела этого бы хватило, а дальше справятся и естественные возможности организма одаренного, маги вообще народ живучий, куда там тараканам… – Если владеете какими-нибудь подходящими чарами, помогайте мне спасать тех, кто откапывается из под земли. Если нет – то идите в церковь через дорогу, там сейчас пытаются организовать работу штаба и отражение османского штурма те, кому повезло.

Олег мог бы сломя голову бежать или даже лететь к своему кораблю, что сейчас наверняка поднялся в воздух дабы помогать остальной русской авиации отражать вражеский натиск, но поразмыслив пришел к выводу, что оставаясь у руин резиденции губернатора принесет «Тигрице» куда больше. Маги-медики или их коллеги из церкви на месте катастрофы были наперечет, а вот пациентов более чем хватало, и потому за минуту он возвращал в число защитников города от одного до трех одаренных, причем некоторые из них были подмастерьями, а то и истинными магами. Раненные магистры, младшие и не очень, тут тоже присутствовали, но они, как правило, успешно лечились без посторонней помощи. Уничтожать же осман с той скоростью, с которой это станут делать десятки пусть малость пришибленных, но зато очень злых на врага волшебников, он явно бы не сумел ни в о общем на войне, ни конкретно в данной битве, а потому возня с раненными делала для скорейшей победы намного больше, чем личная отдача приказов из рубки эрзац-крейсера или попытки подбить огненными шарами чего-нибудь из бронетехники противника.

От латания очередного раненного, который в бой вступить в ближайшем будущем вряд ли собирался из-за магических ожогов восьмидесяти процентов тела, но без лечения до перемещения в госпиталь просто бы не дожил, чародея отвлекли самым наглым образом. Кто-то рядом закричал: «Аааа!», но не от боли, а с явно различимыми гневными интонациями, на оракула-самоучку пахнуло опасностью, грохнул выстрел, а рядом с его головой что-то с яркой вспышкой взорвалось. Затем еще раз, еще и еще. Вскочивший на ноги чародей развернулся рывком к неожиданной угрозе, чтобы получить еще одно попадание прямо в лицо. Защитный барьер, создаваемый его шлемом, отразил маленький снарядик, выпущенный из чего-то среднего между автоматом и противотанковой пушкой, в противном случае ударивший бы точно между глаз русского боевого мага. Оружие же, имеющее ствол длиной почти в два метра с массивным магазином, предназначенным для патронов длинной и толщиной в пару пальцев, держал в руках светлобородый мужик в зеленой чалме и серой чешуйчатой броне, по которой змеились черные письмена арабской вязи. И интуиция подсказывала оракулу-самоучке, в шестой раз металлическая шапка, являющаяся частью амуниции офицеров царства Кащеева, спасти своего обладателя уже не сможет. Правда, нового выстрела и не последовало. Сотканные из алой дымки волки, лисы и даже один полупрозрачный тигр набросились на человека с разных сторон, вцепились в руки и ноги, а после разорвали на части. Вот только он такой на территорию разгромленного штаба лез не один, далеко не один.

– К оружию! – Громко вопли спасенный Олегом из плена осман-зверолов так, будто бы кто-то еще не понял, что пришла пора драться. С его разрезанным чем-то рук текли настоящие кровавые ручьи, на лету оборачивающиеся алой дымкой, из которой возникали новые духи. – Янычары!

– Откуда они, блин?! – Громко возмутился чародей, силой мысли выдергивая из кобуры на поясе револьвер и опустошая его в толпу примерно того же формата бородачей, что стали вливаться на территорию губернаторской резиденции через один из проломов в ограде. А заодно пытаясь прикрыть собою пациента, который самостоятельно защищать себя уж точно не мог, да и вообще находился без сознания. – Тут до границы города больше километра! Они бы даже на машине за это время сюда доехать бы не успели!

Янычарам на его возмущение было в общем-то плевать, поскольку имелись у них и более серьезные проблемы. В частности несколько десятков русских боевых магов, которые встретили осман кто чем мог. Под одними разверзалась земля, в других с ясного неба били молнии, третьи вспыхивали как свечка или просто падали и не двигались…Но та же судьба зачастую постигала и защитников города, поскольку в большинстве своем их защитные амулеты были осушены до донышка, а вместе с элитными рабами-солдатами шли и османские колдуны. А еще противник довольно метко стрелял и весьма неплохо рубился, что на своей шкуре почувствовали офицеры, падающие мертвыми один за другим. И хуже всего было то, что янычар поблизости имелось весьма немалое количество. За оградой, как понял Олег, пятящийся к руинам дворца, силой мысли тащащий туда же за шиворот своего пациента и пытающийся создать какие-нибудь чары поразрушительнее, тоже весьма активно стреляли и воевали.

Гранату, брошенную к своим ногам, чародей отфутболил обратно в неприятеля, сиреневую молнию впитала его кираса, чья-то пуля чиркнула по голени, но поножи не пробила. Но потом и Олега, и его спутника накрыло пучком игл, состоящих из материальной тени. Пребывающий практически в полном порядке боевой маг данный удар выдержал без малейших проблем, а вот тело его пациента, который в штабе предпочел красивый мундир крепкой броне, пробило в нескольких местах, поставив крест на возможности спасения этого человека. Все, что оставалось боевому магу, так это вернуть любезность, спустив с поводка уже несколько секунд как подготавливаемые чары. Волна пламени, созданная много и упорно тренировавшимся пиромантом, накрыла три десятка облаченных в чешуйчатую броню бородачей с короткими трехствольными ружьями и кривыми саблями, просочившихся на территорию дворца губернатора через один из многочисленных проломов в ограде. Данным заклятием чародей овладел не сказать, чтобы идеально, и на дистанции свыше десяти-пятнадцати метров использовать бы его не рискнул, но от уже многократно использовавшегося им в бою огненного шара оно отличалось не сильно. По сути это был тот же файербол, только двигающийся уже в «развернутом» виде и не угасающий благодаря непрерывной подпитке энергией. И обычных пехотинцев оно бы смело с той же эффективностью, с которой метла дворника поднимает с земли сухие листья. Вот только люди, на которых обрушилась ярость волшебного пламени, были неплохо подготовлены к тому, чтобы противостоять вражеским заклинаниям. Пара дюжин врагов сумели проскочить сквозь огонь невредимыми или с легкими подпалинами благодаря защитным амулетам, везению или живым щитам из своих товарищей, но шестеро выбыли из строя, поскольку либо испеклись, либо отчаянно пытались потушить себя, либо хотя бы катались по земле и выли от боли. Такая толпа врагов, кажется относящихся к корпусу элитных османских воинов-рабов под могла бы стать в ближнем бою весьма опасной, но к счастью у Олега имелись союзники…Хоть и не на всех из них было приятно смотреть.

– Аргх! – Тело, в котором по обрывкам ливреи еще можно было узнать дворецкого с громовым голосом, без сомнения было мертвым. Не живут люди, у которых от головы осталась разве только нижняя челюсть. Однако благодаря Мириам Кузнецовой оно не только двигалось, но кажется и сумело сохранить часть своей магии, поскольку издав оглушительный рык, ввергший осман в натуральный ступор, врезалось в их толпу живой торпедой. Вернее, немертвой. Как и еще шестеро его собратьев, поднятых из слуг или рядовых солдат. Экспериментировать с телами офицеров несмотря на крайне тяжелую ситуацию некромантка опасалась, поскольку за подобные фокусы ей после победы могли бы взамен так и не полученной награды вручить официальный выговор, повестку в суд или чего похуже.