Страница 33 из 44
– Мало ли что представлялся! Не все, что представляется, можно показывать. Надо, чтобы не только ему, но и другим было интересно смотреть!
– Простите, ваше превосходительство, но Николай Константинович Рерих – известный живописец. В Третьяковской галерее имеются его картины. А, кроме того, он состоит директором петербургской Художественной школы, под почетным покровительством ее Императорского Высочества Великой княгини Марии Павловны.
– Все равно, в Третьяковской или не в Третьяковской! А как вы сказали? Чьим покровительством?
– Ее Императорского Высочества Великой княгини Марии Павловны.
– Августейшим покровительством? Ага. Это, разумеется, огромная честь. Хм. Да. Разумеется. Но ты дорожи, в таком случае, покровительством! Надо соответственно и краски подбирать и сюжеты! Оно, сказать по правде, некоторая древность в картине чувствуется. Безусловно. И в траве, и в камнях… Но почему, все-таки, небо так мрачно? Я понимаю, суровость необходима. Это вам не современность, a седая старина! Люди в шкурах ходили! Но к чему слишком подчеркивать? Так вы говорите – Ее Императорское Высочество? Уж Ее Высочество, несомненно в живописи толк понимает, это вы извините!
Генерал успокоился. Сделав свое дело, Филиппов ушел. Пробыв некоторое время в соседней комнате, я вернулся опять в главный зал и увидел: его превосходительство стоял по-прежнему возле «Каменного века», окруженный новыми посетителями, и говорил кому-то из них:
– Это, батенька, понимать надо. Прочувствовать. Сначала, может быть, и не ухватишь, в чем тут сила. Даже неправдоподобным покажется. А, между тем, извольте вдуматься, когда это было? Здесь вам не времена Наполеона, или даже Дмитрия Донского. Это теряется во мгле веков! Тут сами скалы древностью окутаны. И трава. Даже небо небывалое, доисторическое. Рерих то вам не какой-нибудь встречный поперечный художник. Находится под августейшим покровительством Ее Императорского Высочества Великой княгини Марии Павловны!
Мученик науки
Как ни разнообразна и легка была работа в газете, однако она быстро мне надоела. Вечная торопливость; поверхностное отношение к вопросам, о которых приходилось писать; невольное общение с журналистами, больными самовлюбленностью или просто малопочтенными, – все это вело к разочарованию…
И меня снова потянуло к занятию наукой.
Но математика больше не прельщала. Так как по окончании математического факультета я с болью в душе выяснил, что из меня не выйдет не только Лобачевский, но даже наш скромный приват-доцент Тимченко, меня потянуло к изучению психологии и философии. Здесь, казалось мне, найду я свое истинное призвание и удовлетворю и пытливость ума, и молодое тщеславие. Сделаюсь, если не вторым Кантом или Гегелем, то хотя бы Шопенгауэром или Ницше.
И я снова поступил в университет, на первый курс историко-филологического факультета. Конечно, для моей гордости было унизительно сидеть в одной аудитории с мальчишками, только что явившимися из своих жалких гимназий. Но, чтобы дать понять всем этим молокососам свое превосходство, я нацепил на тужурку самый крупный университетский значок, какой мог найти в продаже, и этим до некоторой степени компенсировал свое унижение.
Работал я тогда много, с увлечением. Помимо занятий лекциями, печатал статьи в журнале «Вопросы философии и психологии», в «Вестнике экспериментальной психологии» Бехтерева69, в журнале «Вера и разум».
И вот, однажды пришло мне в голову исследовать одно любопытное явление, которое давно интриговало меня и которое ученые относили к разряду зрительных иллюзий. Явление это состоит в том, что луна, солнце и созвездия у горизонта всегда кажутся больше размерами, чем при высоком своем положении на небе. Астрономического или математического объяснения тут быть не может, так как при измерении инструментами эти светила во всяком своем положении дают один и тот же поперечник. Следовательно, причина здесь какая-то другая – психологическая или физиологическая.
И вот, решил я заняться этой загадкой. Литература вопроса оказалась огромной. Перерыв в университетской библиотеке все источники, я нашел массу гипотез, начиная с Паскаля70и кончая современными немецкими психофизиологами. Некоторые ученые связывали эту иллюзию с кажущейся приплюснутостью небесного свода; некоторые – физиологическими причинами, например, тем, что мышцы глаз при нормальном положении головы и при смотрении наверх испытывают разную иннервацию. Разумеется, больше всего гипотез предлагали немецкие ученые, что и понятно: немцы ни одного явления в природе не пропустят, чтобы не высказать по его поводу большое количество противоречивых теорий. Например, один из них, некий Филене, придумал даже особый способ наблюдения луны у горизонта – становился спиной к восходящему светилу, широко расставлял ноги, низко наклонял вперед голову и смотрел на луну между ногами. По его утверждению, при таком созерцании лунного диска иллюзия совсем исчезает.
Желая по-своему обследовать загадку, я составил краткий вопросник, в который включил вопросы: кому как кажется луна при восходе и наверху в небе; кто из опрошенных уроженец какой местности – гористой, или равнинной. Еще кое-что. Отпечатал вопросник в типографии, раздал экземпляры его коллегам-студентам, курсисткам, знакомым. И, кроме того, у себя в комнате, которую снимал у квартирной хозяйки и которая выходила окном во двор, где находилось помещение дворника, построил самодельный прибор: сделал масляный диск, изображавший луну, сзади него прикрепил маленькую керосиновую лампочку, привязал все это к веревке, а веревку перекинул через крючок в потолке, чтобы эту искусственную луну можно было свободно поднимать и опускать. А в углу комнаты установил вертикальный градуированный картонный круг со стрелкой, вдоль которой нужно было смотреть на масляный диск при разных высотах.
Отдался я этой работе всей душой. Сидел дома по вечерам, тянул веревку, поднимал диск, опускал. А окно во двор, разумеется, не прикрывал ни занавеской, ни ставней. Закончив все опыты, написал я большую статью с чертежами и со своей собственной гипотезой, состоявшей в следующем: никакой зрительной иллюзии в данном явлении нет, а есть простой паралогизм – непреднамеренная ошибка суждения; на горизонте луна сравнивается с далекими земными предметами и кажется «большой», наверху сравнивается с окружающим ее небесным сводом и кажется «маленькой»; а отсюда и ошибочное суждение, что луна на горизонте больше, так как в обоих случаях, промежуточный предмет сравнения не один и тот же.
И вдруг, через несколько дней после того, как отправил я это исследование в «Вопросы психологии», поздно вечером в нашей передней раздался продолжительный звонок, затем резкий стук. Встревоженная хозяйка открыла дверь… И передняя наполнилась полицейскими чинами.
– Вы такой-то? – спросил меня вошедший в мою комнату приставь.
– Да.
– У меня ордер на производство у вас обыска.
– Пожалуйста…
Будучи тогда в политическом смысле мирным правым кадетом, не имевшим никакого контакта с революционными кругами, я этим обыском особенно напуган не был. Но чувство досады и даже какой-то обиды естественно возникло. За что? Почему?
Сопровождаемый городовым, хозяйкой и нашим дворником в качестве понятых, пристав принялся за свое дело. Прежде всего пересмотрел все бумаги и тетради на письменном столе и в его ящиках.
– Скажите, – сухо, но вежливо спросил меня он, найдя внутри стола пачку использованных листков от анкеты. – Это что?
– Это? – с некоторой гордостью проговорил я. – Это – вопросник для определения того, как кому кажется луна у горизонта.
– Так… А для чего это надо?
– Для прогресса отвлеченной науки.
Пристав недоверчиво посмотрел на меня, перевел взгляд на листок вопросника и стал вполголоса читать: «Вопрос: ваша фамилия? Ответ: Кононенко. Вопрос: где вы главным образом жили – в гористой местности, или в равнинной? Ответ: в равнинной, в Херсонской губернии. Вопрос: кажется, ли вам луна у горизонта больше, чем наверху в небе, и если кажется, то во сколько приблизительно раз? Ответ: в семь раз…»
69
Владимир Михайлович Бехтерев (1857-1927) – психиатр, невролог, физиолог, психолог. Основоположник рефлексологии. Основатель С.– Петербургского психоневрологического института (1907), ныне носящего его имя.
70
Блез Паскаль (Blaise Pascal; 1623-1662) – французский математик, физик, литератор, философ. Один из основателей математического анализа, теории вероятностей и проективной геометрии, автор основного закона гидростатики.