Страница 22 из 26
В XIX веке ярко выявилась специфика отечественной школы исследования журналистики, доминантой которой стало нормативное направление. Фундаментом нормативности является тезис долженствования, исходя из которого, вырабатывалась система представлений о том, какой должна быть журналистика и какой она быть не должна. В русской общественной мысли (Н. А. Бердяев, И. В. Киреевский, В. В. Розанов, В. С. Соловьев, Н. Ф. Федоров и др.) были сформулированы принципы партийности (принадлежности к «лагерю») и беспристрастности журналистов, подвергались анализу способы воздействия на массовую публику с целью формирования общественного мнения, подвергалась критике безответственность, поверхностность суждений и невежество. Было выявлено «противоречие между просветительской миссией журналистики и ее зависимостью от эпатажного содержания периодических изданий, воздействующего на массовую публику и определяющего рыночный спрос»218. В социологическом аспекте нормативности в отношении журналистики выделяется ее интерпретация как формы социальной практики, которая поддерживается с помощью норм и посредством которой обеспечивается устойчивость социальных отношений.
Помимо нормативного направления в социологической оценке журналистики XIX ‒ 1-й половины XX веков формируется структурно-типологический (стратификационный) способ ее анализа (в классической социологии его аналогом выступает социальная статика). В рамках такого подхода описывались аудиторные группы периодических изданий, типы авторов и героев журналистских произведений, сама журналистика представала как развитая организационная структура (Б. Н. Чичерин, П. А. Сорокин, Н. С. Тимашев и др.)219.
Социальная динамика была представлена функциональным анализом журналистики как формы и сущности функций-отношений (Д. И. Писарев, П. Л. Лавров, Г. В. Плеханов, В. И. Ленин и др.). В отечественной общественной мысли было выработано системное представление о функциях журналистики во взаимосвязи со способом воздействия на общественное сознание. «Первую группу составили информативные и просветительские функции, состоявшие в сообщении публике фактов, формировании на их основе близкого к научной форме знания, побуждении к размышлению и, как результат, создании компетентных аудиторий. Во вторую группу вошли функции критики и пропаганды как способов внедрения в сознание оценочных суждений, формирования систем отношений, идеологий и мировоззрений. Третья группа была представлена функциями, побуждавшими к действию – агитацией и социальной организацией»220.
На рубеже XIX‒XX веков отечественная наука также абсорбировала и адаптировала разнородные направления, основу которых составляли уже не позитивистские установки, а интерпретативные практики. В области социальных наук критика позитивизма заключалась в том, что многообразие общественных отношений не укладывается в умозрительные теоретические схемы, а субъективные социальные действия не поддаются объективированному анализу. Интерпретивистские направления были едины в использовании герменевтической методологии и переносе акцента исследований с действующего субъекта на сами социальные и коммуникативные действия и процессы. Неслучайно, что объектом анализа для интерпретивистов стали процессы коммуникации и образуемые ими аморфные поля и сферы. Однако, в отличие от западной социологической традиции, подобные направления (феноменология, структурализм, интеракционизм) не рассматриваются российскими историками науки в качестве ее теоретических источников. Игнорирование интерпретивистского направления, ложная скромность в оценке богатства и разнообразия собственного научного национально-культурного базиса, привели к тому, что наследие данных школ относится к источникам социальной философии, психологии, лингвистики, культурологии, но никак ни социологии.
Непосредственную опасность такое игнорирование представляет для социологии журналистики, дисциплинарно сформировавшейся в русле теории журналистики, но зачастую, неоправданно относимую к социологическим теориям «среднего уровня». Для социологии журналистики представляется естественным обращение к идеям Г. Г. Шпета, П. А. Флоренского, Р. О. Якобсона, Ю. М. Лотмана и др., на основе которых были разработаны теории коммуникативных полей, концепции картины мира, техносферы, семиосферы и т. д., широко используемые в исследованиях журналистики. Особое место в системе интерпретивистских теорий занимает интеракционизм, чья судьба в отечественной науке непосредственно связана с театроведением, с наследием К. С. Станиславского, Н. Н. Евреинова, П. М. Ершова221, чьи идеи оказали влияние на теорию шоу-цивилизации, ролевую концепцию, исследования телевизионной и радиожурналистики, документалистики и сетевых коммуникаций.
Значительную роль в самоопределении социологии журналистики сыграли эмпирические исследования. Начиная с формирования профессиональных редакционных коллективов в XIX веке, социология и журналистика шли параллельным путем систематизации своих эмпирических методов. Социологи изучали феномен общественного мнения, а журналисты вырабатывали способы эффективного воздействия на него; социологи исследовали социальную структуру, а журналисты искали рыночные ниши удовлетворения информационных интересов различных типов аудиторий; социологи разрабатывали и верифицировали методики, а журналисты апробировали их в своей работе. В 1920-е годы берет свое начало социологическое изучение журналистов и редакционных коллективов с позиций экономической социологии (в частности, социологии труда) с целями определения профессиональных характеристик и улучшения кадрового состава работников редакций222.
Таким образом, к середине ХХ века сложились все предпосылки для формирования социологии журналистики как отдельного исследовательского направления в рамках теоретико-журналистской научной школы. К источникам дисциплины отнесем, во-первых, нормативное направление, в рамках которого формировался подход к анализу журналистики во взаимосвязи с ее общественным долгом, социальными требованиями и ожиданиями. Во-вторых, собственно социологическое направление с выделением социально-статического (стратификационного) и социально-динамического (функционального) видов анализа. В-третьих, интерпретивистское направление, базирующееся на герменевтическом методе, с анализом журналистики как пространства субъективно обусловленных коммуникаций. В-четвертых, эмпирическое направление с тенденцией конвергенции социологии и журналистики на основе общей методики деятельности и потребности во внедрении результатов исследований в социальную практику.
Институционализация отечественной журналистики. Ленинградский период. В советские годы журналистика становится массовой профессией и, если определять строго социологически, только в этот период приобретает свойства социального института. Благодаря политике в сфере образования, культурному развитию и широкому внедрению коммуникационных технологий, в СССР сформировалась массовая аудитория и многоуровневая система средств массовой информации. Условия плановой экономики, централизованного управления, роста культурного уровня аудитории и технологической доступности СМК в своей совокупности обеспечили новое качество социального регулирования. На СМИ возлагались функции инструмента власти (информирование, пропаганда, агитация), воспроизводства общественного сознания (просвещение, воспитание, социализация), обеспечения обратной связи и участия в репрезентации общественного мнения. Ответом на социокультурные и технологические изменения стало создание системы высшего профессионального журналистского образования, в структуре которой начали свое формирование научно-педагогические школы.
218
Блохин И. Н. Формирование основ теории журналистики в русской философии XIX – начала XX века: нормативно-этическое направление // Гуманитарный вектор. 2020. Т. 15. № 1. С. 104.
219
Блохин И. Н. Становление традиции социологического анализа в отечественной теории журналистики (XIX – 1-я половина XX вв.) // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина. 2013. № 4. Т. 2. Философия. С. 78–87.
220
Блохин И. Н. Способы анализа среды бытования журналистики // Век информации. 2019. Т. 7. № 1. Журналистика XXI века: среда обитания: матер. междунар. научно-практической конференции, 2–3 ноября 2018 г. / ред.-сост. С. Г. Корконосенко, А. Н. Гришанина; отв. ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2019. C. 29.
221
Блохин И. Н. Отечественное театроведение в системе источников теории журналистики // Журналистика в 2016 году: творчество, профессия, индустрия. Сборник материалов международной научно-практической конференции. М., 2017. С. 415-416.
222
Свитич Л. Г. Журналисты двадцатых годов (из истории социологических исследований) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 1973. № 6. С. 42‒55.