Страница 34 из 116
И обнаружили, что у них есть для этого прекрасная возможность. Появление на сцене Базила вызвало у работорговцев столбняк. Едва Экатор проредил ряды обороняющихся, сгрудившихся у провала, как они бросились врассыпную. Базил оказался во все расширяющемся кольце беглецов. И немедленно те арду, что напали на лагерь из леса, перегородили им дорогу. Другие арду, только что освободившиеся из бараков, набросились на работорговцев сзади. Сражение стало общим и отчаянным, недавние захватчики один за другим умирали среди криков, всхлипов и звуков металла, врезающегося в человеческие тела. А потом работорговцы дрогнули и побежали, оказавшись не в состоянии выдержать неистовство атаки с обеих сторон. Базил зарубил еще парочку замешкавшихся и предоставил остальным, преследуемым яростными арду, возможность удрать к баркам. Сам дракон принялся вскрывать невольничьи сараи. Релкин, Лумби и другие женщины разбивали кандалы.
Барки поспешно спустили на воду, и уцелевшие работорговцы попрыгали в них прямо с берега. Вскоре у причала появился дракон и стал расхаживать с мечом на плече. Разъяренные арду разносили на кусочки невольничий лагерь.
Глава 15
Арду праздновали освобождение с неистовой радостью. Да и в самом деле, было чему радоваться.
Лумби, в частности, отыскала обоих своих родителей живыми и здоровыми насколько это возможно после стольких недель вонючего ужаса невольничьего барака. Родители ее, Эррис и Уйс, были изумлены появлением Лумби. Они считали ее давно погибшей в северных лесах, сожранной чудовищными пуджиш. Поначалу Эррис даже решила, что Лумби - это призрак, и потребовалась некоторая настойчивость, чтобы переубедить пожилую женщину.
Вокруг костра, сложенного из брусьев частокола и досок невольничьих бараков, плясали арду. Они уже успели наесться, распотрошив найденные продовольственные запасы работорговцев. Затем кто-то обнаружил ящик бренди, и некоторые мужчины под воздействием спиртного пришли в ярость. Они разрубили на куски тела работорговцев и бросили их в огонь.
Базил стал причиной одновременно поклонения и озабоченности, как и полагается лесному богу. Раз и навсегда всем стало ясно, что он не имеет отношения к диким опасным пуджиш, и вокруг него уже собралась группка взволнованных ребятишек. Женщины в знак благодарности принесли дракону пищу, которую он с радостью поглотил.
Он восседал на бревне, Экатор в ножнах лежал у его ног. Сияющие личики маленьких арду забавляли гиганта. Дракон сосредоточенно размышлял о странных извращениях в человеческом мире. Оказывается, существует хвостатый народ. Похоже, они прекрасно себя чувствуют рядом с драконом-виверном, который, в свою очередь, очень хорошо знаком с бесхвостым типом людей. Хвостатые люди были порабощены. Это понятие было наиболее сложным для восприятия дракона. Правда, теперь - увидев своими глазами, как это происходит на самом деле, когда людей, словно домашних животных, запирают в сарай, скованных цепью, - он стал лучше разбираться в подобных вещах. Конечно, ни одному дракону не придет в голову сделать рабом другого. У какого виверна найдется время на это хлопотное дело? Кому вообще все это нужно? В одиночестве рыщет дракон по побережью и прибрежным водам. В одиночестве хватает то, что найдет, и съедает на месте. В одиночестве засыпает, удовлетворенный, и просыпается под шум прибоя.
Увы! Поэзия дикой жизни была известна Базилу только по легендам. Для него не существовало другой судьбы, кроме военной службы в армии, противостоящей Великому Врагу. С тех пор как он вылупился из яйца, его готовили только к войне. Поначалу Великий Враг был для него только бесплотным образом, словами из устава, но потом он на собственной шкуре понял, что сражение с Врагом - его святая обязанность. Он видел, что сделал враг с Пурпурно-Зеленым с Кривой горы, диким летающим драконом, который стал другом Базила и коллегой по Сто девятому марнерийскому драконьему эскадрону. Базилу приходилось биться с чудовищными порождениями врага - троллями, бесами и даже с гигантскими людоедами, - и он убивал их во множестве. Поначалу, зная все лишь в теории, он воевал только потому, что так было нужно. Но чем дальше, тем очевиднее становилась для него причина союза людей и драконов: мир, который стремился создать Великий Враг, не оставлял места для драконов. Все они должны были стать материалом для производства уродов, противоестественных порождений смертельной магии. Вот потому-то теперь он добровольно дрался в легионах. Его большая любовь, Высокие Крылья, зеленая дракониха, назвала его когда-то "рабом", но раньше он толком не понимал этого слова. Он служил в легионах и выполнял приказы. Разве это делало его рабом? Вопрос этот иногда обсуждался в среде драконов, природная склонность к одиночной охоте и крайний индивидуализм которых очень осложняли жизнь новичкам, только привыкавшим к дисциплине. Базил не считал себя рабом. За свою службу он принимал участие в битвах самого разного масштаба. И всегда он понимал, зачем и почему отдаются конкретные приказы в бою, и еще он знал, какую большую роль играет дисциплина легионов в победе над любыми врагами. И хотя формально добровольцев среди вивернов не было, за исключением разве Пурпурно-Зеленого, все они были добровольцами по духу. Они всегда готовы были поднять меч на врагов Света. Еще раз обдумав все это, Базил сердито отверг идею зеленой драконихи о том, что он раб. Он боевой дракон, и горе тому, кто встанет на его пути.
Арду, конечно, и не подозревали об этом внутреннем диалоге. Они просто со священным страхом дарили ему поклонение и горячую пищу. Не было случая, чтобы виверн отказывался от последнего.
В свою очередь Релкин был принят далеко не так хорошо. Похоже, всеобщее недоверие к бесхвостым было непреодолимым. После множества косых взглядов арду, ищущих, на ком бы выместить зло, Релкин отступил к собственному небольшому костерку, который он развел за спиной Базила. Он обыскал одну из самых маленьких палаток работорговцев, расположенную совсем близко от него. Ее бывшие жильцы, убегая, разбили каркас домика, и он рухнул. Релкин сумел извлечь из-под обломков пару хороших кожаных ремней, длинный нож и топорик и удобный прочный вещевой мешок. Арду забрали все остальное.