Страница 14 из 131
Уилиджер пожелал узнать подробности великой битвы при Сприанском кряже. Он внимательно слушал рассказ Мануэля, восклицая изредка "право слово!" или "Ее Рукой".
Выслушав, он довольно мило поблагодарил их и, в свою очередь, рассказал им о сражении на Кадбернских мелях, в котором принял участие. Он, похоже, не слишком понимал, что говорил:
- Враг бросил кучу бесов через мель, и мой полк оказался в опасности окружения. Там была такая группа камней на берегу реки. Это было, конечно, очень важно, но мы не могли скинуть их оттуда. Я поднял упавшее знамя и увлек за собой нескольких людей, и мы отобрали эти скалы и сбросили бесов в реку. Спасли исход всего дня, я думаю. Конечно, это нельзя даже сравнивать с тем, что было у вас на Сприанском кряже, но для того дня вполне хватило.
Ребята недоуменно переглядывались. Все это пахло откровенными усилиями завоевать их доверие. Им предлагалось считать Уилиджера настоящим солдатом, а не сынком богатого папеньки, хотя все, что они видели, свидетельствовало об обратном.
И тут Уилиджер попросил их рассказать свои биографии:
- Ну, вот ты, скажем , где ты родился, Релкин?
- Деревня Куош, сэр, в провинции Голубой Камень.
- А, Голубой Камень. Такое симпатичное место, я всегда с удовольствием его посещаю. У моего дяди там поместье, лен барона Боргана.
Глаза Релкина удивленно расширились. Они с Базилом когда-то работали на барона Боргана. Ужасный для них обоих период.
- А где ты закончил школу? - спросил Уилиджер. Для мальчиков-сирот предполагался сокращенный курс школьных занятий, и Релкин провел в куошской школе всего пару лет. Уилиджер нахмурился:
- Ты хочешь сказать, что посвятил образованию только два года своей жизни?
- Да, сэр.
Уилиджер пробормотал что-то сквозь зубы.
- Ну а ты, Моно, где ты учился? Моно опустил глаза:
- Я никогда не ходил в школу, сэр. Жена фермера Гуля обучила меня чтению, но писать я по-настоящему никогда не умел. Правда, я умею считать, она выучила меня счету и умножению.
Глаза Уилиджера едва не вылезли из орбит.
- Это невероятно! И тебе разрешили при этом служить в легионе?
Он повернулся к Мануэлю.
Мануэль посещал школу с семи лет и закончил академию Драконьих Наук, где уделял внимание психологии и поведению драконов.
Уилиджер сразу же поинтересовался точкой зрения Мануэля на великого Чеслера Ренкандимо, известного автора "Науки о Драконах" и бессмертного "Ухода за Драконами-Вивернами".
Мануэль слегка поколебался прежде, чем ответить:
- Ренкандимо в академии не очень-то в чести. Он упустил основные биологические принципы. Его рекомендации в некоторых случаях слишком далеки от жизни.
- Далеки от жизни? Дорогой мой, конечно нет! Великий Честер далек от жизни - этого не может быть!
Уилиджер выглядел искренне возмущенным.
Наконец подошел конец расспросам. Принесли еще эля, и все трое драконопасов как-то сразу почувствовали, что головы у них уже кружатся. Но они мужественно опорожнили новые кружки и "принялись за десерт, который начался с домашнего яблочного пирога.
Уже второй день подряд Релкин боялся лопнуть от еды. Кроме того, в голове у него шумело от трех пинт эля. Он никогда обычно не пил больше двух. Тут подоспело время огромного куска смородинового пирога.
Удовлетворив свой интерес к жизни драконьих мальчиков, Уилиджер повернулся к Релкину:
- Я заказал новые кокарды для отряда. Такие, как у меня, с большим номером, замечательная идея, не правда ли? Это доблестный номер, легендарный, можно сказать.
Мы хотим, чтобы люди видели, кто мы, и воздавали нам достойные нас почести.
Он снял свою шляпу и ткнул пальцем в прицепленную к ней яркую безвкусную нашлепку.
Релкин на минуту опешил. Придя в себя, он не сразу смог отыскать подходящие слова. Что-то дернуло его за язык сказать правду, возможно, выпитый эль:
- Прошу прощения, сэр, но она не правильная. Ее нельзя носить.
- Что?
- "Кокарда должна быть длиной в один дюйм, высотой - в семь шестнадцатых дюйма, толщиной - в три шестнадцатых, сделана из кунфшонской меди и начищена до высшей степени".
Несмотря на опьянение, Релкин почти пропел эти слова, запечатленные навсегда в его сердце, словно религиозный гимн. Мануэль и Моно кивнули в подтверждение.
Уилиджер потемнел:
- Что ты имеешь в виду?
- Эта статья номер двести сорок три Устава Легиона, сэр, - быстро сказал Мануэль, - "Какой должно быть Кокарде". - Он заметил смущение Уилиджера. - Наш бывший командир эскадрона требовал от нас чтения устава о форменной одежде перед каждым парадом, сэр. Думаю, теперь устав навсегда выгравирован в наших сердцах. Кокарды строго регламентированы по размерам и материалу.
Наступила долгая, гнетущая тишина, Уилиджер побагровел. Мальчики опустили взгляды в тарелки. Остаток вечера был скомкан, и все трое искренне обрадовались, когда наконец получили разрешение уйти и бегом бросились в Драконий дом.
Глава 7
Земля Крэхин заслуженно носила славу страны, управляемой жестокими и безжалостными королями. Соседи туда не совались - отчасти из-за легенд о каннибалах и их страшных темных делах, отчасти - из-за того, что страна эта лежала за Валом Солнца в непосредственной близости от древних лесов, известных как "Земли Ужаса".
Богатые крэхинские дамы развлекались, откармливая ручных удавов детьми рабов. Высшие Жрецы вырезали тотемы из живых мужчин и женщин. Подвешенные на крюках перед алтарями Камня и Огня, эти несчастные услаждали своим воем уши богов. Иногда они неделями не умирали. Каждое полнолуние жрецы приносили человеческие жертвы, купаясь в крови.
Повелитель Херута Скаш Гцуг послал Кригсброка покончить с этой цивилизацией и заменить ее на другую. Кригсброку были приданы пятьсот человек, цвет армии Падмасы, с пятьюдесятью троллями и пятью тысячами здоровенных бесов.
Этих сил было достаточно, чтобы развеять армию Крэхина по ветру. Кригсброк захватил в плен королевскую семью. Ее именем он стал править землей Крэхин и провел множество реформ, касавшихся, в основном, крестьян и возделывания земель.
Реформы эти получили невероятную популярность в народе, который сразу поддержал новый режим. Все аристократы были арестованы.