Страница 112 из 131
- Кто-нибудь знает, где мы находимся? - спросил копьеносец Рикарт. Никто не ответил.
- Спроси у ведьмы. Она все знает, - наконец бросил кто-то резким голосом.
- Это не ее вина. Мы должны были не дать им стрелять из этих штук по колонне.
- Не ее вина? - спросил недоверчиво кто-то Другой. - Ты, наверное, шутишь?
- Полегче, дружище. Ты не прав. Нет вины кого-то одного в том, что случилось. Такова наша работа. Мы ее сделали, и мы за это расплачиваемся.
- Это проклятые ведьмы завели нас сюда.
- Ты связал свою жизнь с легионами, значит, связал ее со сражениями.
Колдунья, по поводу которой зашел этот спор, была слишком занята, чтобы отвечать, если даже и слышала разговоры солдат. Не то чтобы она не могла точно сказать, где они находятся. Лессис знала, что они остановились очень близко от побережья и что эта река как раз и впадает во Внутреннее море. Но сколько еще предстоит идти до побережья, она не знала. Кроме того, так много было раненых, нуждавшихся в лечении, что у Лессис не оставалось времени размышлять на эту тему. Ей помогала Лагдален, покрытая с ног до головы грязью, кровью и вообще всяким дерьмом, но продолжающая хладнокровно перевязывать, вправлять, промывать все эти граны, увечья и вывихи. Лессис отметила, что Лагдален теперь не уступает в выносливости любой Великой Ведьме. Годы, проведенные рядом с одной из них, закалили молодую женщину.
Они перевязали всех, кроме последнего раненого. Для него пришлось позвать на помощь Свейна.
- Мне нужно, чтобы ты подержал его, драконир Свейн.
Свейн все понимал. Он был крупным мальчиком для своего возраста, уже вполне развившимся во взрослого мужчину.
У пациента началась гангрена. Бес глубоко, до кости, разрубил его руку, и рана теперь воспалилась. Лессис никогда прежде не проводила ампутаций сама, хотя сотни раз за свою долгую жизнь видела, как это делается. Но рубить по живой кричащей плоти, которую удерживают чужие руки, - совсем не то же самое, что наблюдать, как это делают хирурги. А перевязывать трясущимися пальцами артерии, когда в глазах туманится от усталости, оказалось еще худшим занятием. С помощью ловких пальчиков Лагдален Серая Леди справилась и с этим. Каким-то образом им удалось сохранить жизнь молодому человеку. В конце операции он потерял сознание, что оказалось женщинам только на руку. Свейн помог им зашить рану; как и все драконопасы, он был искусен в работе с иглой и нитью.
Потом они завернули раненого в простыню и помолились над ним. Еще немного - и он ушел бы в Руку Матери. Свейн вернулся к своему дракону, который уже спал и громко храпел. У Лессис оставалось еще одно дело: легионер Петто, по всей видимости, должен был этой ночью умереть. От удара копьем в живот у него развился перитонит. Лессис ничем не могла облегчить его боли, кроме как черным спиртом. Она нашла флакон с зельем на теле мертвого командира бесов и давала это питье в самых крайних случаях. Тем, кто неминуемо должен был умереть. Черный спирт умерял боль и даже несколько ободрял несчастных. Петто не хотел умирать, и его не утешала мысль, что после смерти его ожидает Рука Матери. Он знал, что не "выживет. Ему невозможно было солгать, и очень трудно было смирить его страх. Лессис поговорила с умирающим легионером и сотворила над ним тонкое заклинание. Несмотря на дурманящее действие черной жидкости, он успокоился, дыхание его стало легче" и он стал меньше дрожать. Теперь он был готов вернуться в Руку Матери. Вскоре легионер Петто впал в бессознательное состояние, и Лессис отошла от него и села рядом с Лагдален под деревом. В ее ранце завалялся кусок черствого бисквита. Женщины разделили этот огрызок, их последнюю пищу.
Они не произнесли ни слова. Обе были утомлены до крайности.
Затем голова Лагдален вдруг упала на плечо Лессис. И в ту же минуту она тихонько засопела. Лессис прислонилась к дереву. Вид спящей Лагдален вводил в ужасный соблазн - заснуть самой. Она чувствовала, что устала до костей, именно так - страшно устала.
Она проснулась оттого, что ее слегка встряхнули за плечи. Задержав дыхание, она схватилась за кинжал.
- Это я, граф Фелк-Хабрен, леди.
- Ах да, простите меня, граф.
Лессис вспомнила, где находится. Лагдален по-прежнему спала рядом, мурлыкая, как котенок.
Графу до сих пор было трудно мириться с необходимостью считаться с этими нищенски одетыми женщинами, но он видел, как эти нищенки разбивали орудия врага, видел, как они бились во время сумасшедшего, бесконечного отступления с поля боя. Он видел, как хрупкая на вид женщина парировала удар беса мечом, подступила вплотную и прикончила длинным кинжалом, который носила на поясе. Таким образом, его врожденная неприязнь боролась теперь с вполне объяснимым чувством уважения к их силе и мужеству.
- Нам нужно поговорить.
- Хорошая мысль, граф.
Фелк-Хабрен судорожно сжал руками воздух.
- Я не знаю, что делать. До сих пор меня вела мысль, что мы должны разрушить это оружие, и мы разрушили его. Но теперь я растерялся.
Лессис выпрямилась:
- Растерялись? Нет, мой друг, мы не растерялись. Мы знаем кое-что о нашем расположении. Сейчас мы, конечно же, недалеко от Внутреннего моря. Мы ведь после сражения все время шли на запад. Эта река приведет нас к морю. Она, похоже, годится для того, чтобы спуститься по ней. Так что мы знаем, где находимся и что нам делать. Больше того, кажется, мы запутали врага. Его не слышно уже несколько часов.
Фелк-Хабрен искоса взглянул на нее:
- Очень хотел бы в это поверить. Тысячи крэхинцев рыщут сейчас в поисках наших следов.
- Поэтому я и предлагаю уходить по реке. Давайте построим какой-нибудь плот и пойдем на нем вниз по течению.
Фелк-Хабрен уставился на нее. Откуда такая мысль? Почему она считает, что он знает, как строят плоты? Подобными вещами всегда занимались инженеры Империи. Он же - чардханский рыцарь, столп дворянства. Он умеет ездить верхом и сражаться; и это все.
- Не беспокойтесь, граф, - сказала она, прочитав его мысли, - за время службы в легионе наши люди построили много плотов. Они могут сделать все, что только можно делать вообще.
Чардханец медленно наклонил голову. Колдунья права. Граф Фелк-Хабрен видел, как эти солдаты одно за другим совершают потрясающие дела на протяжении их путешествия по этому проклятому континенту.