Страница 116 из 133
Они все еще бродили ощупью в непроглядной тьме, когда вдруг послышались резкие пискливые звуки, а затем проступил чуть заметный свет голубого кольца; тут они увидели крыс и углубление неподалеку от них.
Релкин нагнулся и обнаружил низко расположенный ход. Скоро они были в потайной комнате.
Кот сидел, мрачно уставившись на неподвижную Лессис. Когда Релкин и Лагдален подошли ближе, он повернулся, разглядывая их большими серьезными глазами. Рядом с ним была стайка крыс; от того живого ковра, что покрывал прежде пол, не осталось и следа.
Релкин кивнул коту и показал ему гриб. Сам не зная почему, он чувствовал, что должен был это сделать: этим жестом он как бы просил у кота прощения за свое опоздание.
Кот прищурился и взглянул на Лессис. Ведьма была смертельно бледной;
Релкин подумал, что она действительно умерла.
- Что? - Он повернулся к Лагдален, и ужас охватил его сердце. Неужели они опоздали?
Лагдален припала к земле рядом с хрупкой фигуркой ведьмы.
- Леди, мы вернулись. У нас есть то, о чем вы просили.
Кот внезапно издал жалобный вопль. Потом развернулся, закричал снова и выгнул спину дугой. Релкин и Лагдален посмотрели на него, но кот отвернулся, пристально вглядываясь в лицо Лессис, словно он был лампадой, освещавшей ее глаза.
- Прямо не знаю, что и думать. Иногда леди впадает в транс, который длится целыми днями. Она разговаривает с существами, увидеть которых мы не можем.
Релкин, я наблюдала такие вещи, которых совершенно не могу объяснить.
Релкин вновь почувствовал таинственность дел, происходящих вокруг него.
Маленькая бледная женщина, лежащая здесь на куче соломы, находилась в центре водоворота сил и событий - она была крошечным стержнем чудовищных, непонятных действий. Голова шла кругом от созерцания всей этой картины.
- Но она жива? - пробормотал он; ему казалось, что леди уже не дышит.
- Сердце ее бьется, но медленно, - ответила Лагдален.
- А как рана?
- Чистая, нагноения нет.
- Тогда мы должны попробовать разбудить ее. Лагдален заколебалась.
- Не знаю, правильно ли мы поступим. Давай еще подождем.
- Но разве ей не нужен этот гриб? Лагдален покачала головой.
- Это не лекарство, Релкин. Она должна подпитать свои силы, чтобы быть в состоянии работать. Нам лучше немного подождать. Леди всегда говорила, что терпение - первая и величайшая добродетель в этих вещах.
Релкин пожал плечами:
- Тогда подождем.
- Подождем.
Время шло. Релкин не думал, что сможет заснуть после всего происшедшего, но поев овса и попив воды, он пристроил голову на камень и проснулся только тогда, когда почувствовал, что его трясет Лагдален.
- Вставай, Релкин. Что-то происходит, они возвращаются.
Он сел, протирая глаза.
Крысы возвращались в огромных количествах. Он посмотрел через плечо И увидел, как они стремятся сплошным потоком из всех нор и щелей.
При виде этого зрелища волосы у него встали дыбом, но в глубине души он почувствовал странное облегчение. Почему-то было чертовски приятно видеть, как они возвращаются.
Глава 51
Крысы вновь собрались вокруг них, они чем-то напоминали публику, пришедшую послушать сольный концерт певицы. Вот только певица лежала на соломе и, по-видимому, была мертвой.
Старый кот приветствовал крыс, привычно разбросав их лапой по сторонам, но крысы не думали сопротивляться. Они устраивались вокруг кота, сбиваясь в плотную массу и покрывая полностью пол пещеры. В тусклом зеленоватом свете Релкин увидел море маленьких, блестящих, похожих на бусинки глаз, устремленных на Лессис.
В воздухе опять возникло ощущение некой силы; сила медленно нарастала, пока Лессис, судорожно вздохнув, не проснулась. Сначала открылись ее глаза, потом медленно, очень медленно, начало оживать лицо.
Релкин похолодел, глядя на это медленное пробуждение; ему думалось, что Лессис действительно очень слаба и близка к смерти. Но вот она взглянула на них, дыхание ее восстановилось; ведьма, несомненно, приходила в себя.
Она облизнула губы и заговорила. Голос ее был слабым, чуть громче шепота.
- Лагдален, милая, все будет гораздо сложнее, чем я предполагала - силы мои на исходе. Ты, милая, должна будешь сплести заклинание и составить магические числа. Если у тебя есть свеча и гриб, ты с этим справишься. Я расскажу, что делать.
Лагдален почувствовала, как в груди замирает сердце. Значит, ответственность должна лечь на нее? Это было уж слишком: в искусстве магии она разбиралась слабо. А вдруг она в чем-нибудь ошибется? И что если леди из-за ее ошибки умрет?
Но иного выхода не было. Кроме нее, Лагдален, не на кого было переложить это бремя. Лагдален срезала с Лессис остатки одежд. Пока ее руки крошили гриб и складывали из крошек на груди Лессис маленькое кольцо, девушка, потеряв дар речи, смотрела на ведьму.
Какая худая и истощенная была леди: грудь ее высохла, ребра торчали.
Лагдален никогда не видела ее обнаженной, и теперь при виде этого тела девушке хотелось расплакаться.
Она взяла себя в руки и укрепила свечу в центре круга из крошек; затем Релкин осторожно зажег ее при помощи кремня, камня и кусочков соломы.
Лессис пробудилась опять, с той же смертельной медлительностью.
- Теперь, моя милая, нам нужно читать заклинания; мы должны торопиться, потому что их нужно закончить прежде, чем догорит свеча. Ты готова?
Лагдален пожала плечами.
- Готова, леди.
- Прочти седьмой и девятый разделы из Биррака. Лагдален знала их наизусть; кроме того, у нее был карманный Биррак леди для более трудных разделов.
Неприятность заключалась в том, что буквы были слишком мелкими, а свет скудным.
Голос ее постепенно креп, и слова силы заполняли пещеру. Осторожно, кирпичик за кирпичиком, выстраивала она заклинание, и извивы магической силы начали застывать в воздухе.
Здесь менялась самое суть бытия; Релкин с изумлением следил, как длинные каденции срывались с губ Лагдален, магическими нитями вплетаясь в ткань мира.
И пока чтение продолжалось, она чувствовала, как всю ее затягивает в эту игру; сущность Лагдален растворялась в словах по мере того, как они постепенно создавали контуры заклинания.