Ангел из пробирки

Неизвестно, знал ли Конрад Ригел, что обе девочки получили от него, кроме зеленоватых глаз и денег, ещё один подарок: наследственное бесплодие. В семье Ригел оно передавалось по мужской линии, но страдали им только дочери. Так что принятые им меры предосторожности были, мягко говоря, излишними, если не брать в расчёт того, что это условие привязывало девочек к дому Ригел навсегда. Но в то время это никак не могло повлиять на будущую судьбу оставшихся сиротами малышек.

Только что женившийся Квентин, тяготясь заботой о сёстрах, отправил их в закрытую школу, затем в университет, выдавал неплохие суммы на карманные расходы и не вмешивался в их жизнь.

Эта иллюзорная самостоятельность пошла Ари и Геле на пользу. Понаделав ошибок ещё в школе, ко времени учёбы в институте они остепенились, научились принимать решения и самостоятельно строить свою судьбу.

Несмотря на стремление ни в чем не походить друг на друга, Гелена и Ариана дружили. Вернее, как бы заключили между собой пакт о взаимопомощи и совместных действиях. Между собой они ладили далеко не всегда, зачастую грызлись так, что только пух и перья летели, но в отношениях с внешним миром везде и всегда стояли друг за друга, а шалость, которую замыслила одна, осуществлялась ими вдвоем. Так было всегда, что потом не мешало им со страстью друг от друга отмежевываться и ругаться до хрипоты.

Как только девочки подросли настолько, что сами смогли решать, что надеть, они начали одеваться и причесываться обязательно не так, как сестра. Выбирали не только разный цвет, но и фасон. Если Ари была в брюках, то Гелена надевала юбку, если Гели отращивала косу, ее сестра коротко стриглась, и наоборот.

В школе они успевали по разным предметам. Ариана, более яркая и живая, захватила лидерство в гуманитарной области и языках, поэтому Гелене не оставалось ничего другого, как оседлать естественные науки и математику. Учились обе блестяще, унаследовав от Конрада острый аналитический ум и практическую сообразительность. Когда пришла пора решать, какой факультет выбрать для получения дальнейшего образования, у Арианы колебаний не было: журналистика! Гелена разрывалась между химией и медициной, а в результате выбрала биологию, точнее, генетику.

Именно тогда пути сестер впервые разошлись. В получении выбранной специальности никто им не препятствовал, наоборот. У девиц Ригел все должно быть только лучшим в Галактике, образование в том числе. Никто ведь не виноват, что на журналиста учат лучше всего во Всеобщем Гуманитарном Университете Тариатана, а генетике — в Межгалактическом Медицинском институте на планете Эльта в системе Лебедя?

Так они впервые надолго расстались, а когда встретились на каникулах через год, с трудом узнали друг друга.

Совместная жизнь несмотря ни на что накладывала на обеих отпечаток общности, а разлука выявила индивидуальность. Общительная взрывная Ариана стала звездой курса и самой популярной девушкой университета за каких-нибудь полгода. Вокруг нее вились молодые люди, большинство из которых даже не знало, что она богатая наследница: их привлекали чары ее личности и веявший вокруг запах успеха.

Она сразу взяла быка за рога. Первые ее репортажи сразу привлекли внимание, несколько информационных агентств предложило юной красавице стажировку, так что она просто купалась во всеобщем внимании.

Закрытая сдержанная Гелена не могла похвастаться такими успехами. Мальчикам она нравилась, но не поощряла ухаживаний. Ее влекла большая наука.

Тогда же, в конце первого студенческого года, они впервые серьезно вошли в конфронтацию с семьёй и сообща выступили против решения братьев.

Причиной стал Деннис. Облетая по распоряжению старшего брата филиалы по всей Галактике, он посетил обеих сестер. Сам Деннис ни за что не стал бы этого делать, но Квентин приказал строго настрого: встретиться и выяснить, все ли у девчонок в порядке.

Общение с Арианой прошло на повышенных тонах. Молодому человеку не понравился образ жизни сестры и он открыто выразил своё недовольство. Ариана вспылила и выложила всё, что думает о нём и его представлениях о плохом и хорошем. Несмотря на разницу в возрасте эти двое оба вели себя как несдержанные подростки. Деннис чуть не отвесил сестре затрещину, а она чуть не вцепилась ему в волосы. При последующем анализе произошедшей отвратительной сцены никто не мог понять, что конкретно послужило ее причиной.

Напротив, встретившись с Геленой, Деннис был приятно удивлен. Вторая сестра оказалась вменяемой и приятной в общении. Он даже готов был изменить свое отношение к дочери ненавистной Вивианы, но только к одной. По его мнению, она оказалась не такой сучкой, как Ариана, а достойной носительницей фамилии.

Только вот слишком она спокойная и “вся в себе”, как ее такую замуж выдать? В том, что долг сестёр Ригел перед семьёй — заключить блестящий брак, у него сомнений не было. Следовало только подобрать подходящих женихов. Ещё до поездки братья согласовали список женихов, из которых девочки должны были выбрать своих суженых. Всё было учтено: возраст, внешность, общественное положение. Оставалось только ткнуть пальцем и сказать: “Этого хочу!”.

К удивлению Денниса, обе наотрез отказались участвовать в сватовстве и выходить замуж по сговору. Он пожаловался Квентину, а тот вздохнул и велел оставить девчонок в покое: такие красавицы как-нибудь сами найдут себе женихов. Надо только проследить, чтобы не вышли замуж за каких-нибудь обормотов или охотников за приданым.

Когда обе девочки на самом деле нашли себе женихов, Квентин имел случай похвалить собственную прозорливость. Партии, которые сделали сестры Ригел, были куда лучше и перспективнее тех, которые им предлагались. Деннис вообще раскрыл рот от удивления: он и не представить себе не мог, как все в результате обернётся.

Ко всеобщему удивлению Гелена вышла замуж первой, чуть не поссорившись при этом с сестрой.

Случилось это на последнем курсе, когда Гели заканчивала делать свой диплом. В Межгалактический Медицинский институт прибыл с лекциями прогремевший на всю Галактику генетик профессор Карл Йенссон. Знавшая его только по блестящим, хотя и несколько спорным работам Гели мечтала послушать галактическую знаменитость.

Каково же было ее изумление, когда после первой прочитанной лекции он выразил желание познакомиться с автором студенческой работы, опубликованной в журнале, который он редактирует, Геленой Ригел. Его подвели к ней прямо в лаборатории и ткнули пальцем: вот вам искомая Гелена.

Из короткой беседы она поняла: Йенссон никак не связывает ее с семейством Ригел, возможно, он даже не подозревает о его существовании. Ему она интересна как перспективный молодой ученый. Только потом Гели узнала, как была неправа: Карл Йенссон ничего не делал, не собрав самой полной информации.

Сам профессор оказался симпатичным. Высокий, мощный, атлетически сложенный, с очень светлыми волосами и голубыми как небо глазами, он походил на викингов из учебника о расах древней Земли. В сущности, от них он и происходил. Во время беседы она отстранённо подумала: если бы такой за ней приударил, она бы не стала возражать.

Правда, Карл был старше Гелены лет на двадцать, но в ее среде это никогда не воспринималось как недостаток.

Недостатком могло считаться его положение в обществе, все-таки профессор, даже очень известный, это не банкир или промышленник. Но в то, что он может обратить на нее внимание как на девушку, Гелена ни на минуту не поверила, да и сама не представляла себе его как мужчину, с которым у неё могут возникнуть другие отношения, кроме рабочих.

Она рассматривала профессора Йенссона как источник знаний и авторитет в её профессии.

Знакомство с ним Гели собиралась использовать как трамплин в карьере. Ведь если такая знаменитость обратила внимание на работу студентки, значит, может пригласить её делать диссертацию в его лаборатории. Для этого имело смысл встретиться с Карлом Йенссоном еще раз и поговорить более подробно. Тем более что он дал ей зацепку: оставил свою визитную карточку и предложил звонить, если возникнет надобность в его помощи.