Ангел из пробирки

Тут же наметилось движение: парень азиатской внешности и девушка- блондинка стали пробираться в сторону тёмного коридора за спиной Стива. Двое парней-клонов уже давно побежали их встречать, так что сложностей возникнуть было не должно.

Гели сделал вывод, что напрасно положилась на авторитет Фреда: у этих людей он был равен нулю. А вот Маронго явно пользовался всеобщим уважением и доверием. Обсуждение дальнейшей судьбы людей на этой станции следовало начинать с него. Только до этого она должна побеседовать с тем таинственным незнакомцем, в котором подозревала найти своего воскресшего мужа.

Ариэль, который всё время внимательно следил за ней, чтобы в случае чего прийти на помощь, отлично чувствовал, что его любимая подруга сейчас как потерянная. До назначенной Феликсом встречи с таинственным незнакомцем оставалось ещё больше часа и он предложил Гели:

— Тебе нужно отдохнуть, расслабиться. Давай сейчас найдём пустую каюту, закажем туда еды… Ты же с утра голодная. Я сделаю тебе тебе массаж. Ой, — вдруг спохватился он, — Ты же свои лекарства забыла принять, а я не напомнил! Ну-ка, за мной!

В обычное время Гели бы только фыркнула, глядя на эти детские игры вокруг её персоны. Но сейчас она была настолько дезориентрована, что кротко пошла за своим бесценным Элем только потому, что он держался бодро и уверенно.

Они прошли туда, где должен был жить командный состав станции, основная часть которого сейчас либо была заперта вместе с персоналом, либо лежала связанная вместе с наёмниками. Одна из кают показалась свободной: в ней явно никто не жил, но она была готова принять нового постояльца. Туда-то Ариэль и завёл Гели.

Поначалу она просто покорялась его действиям, когда он поил её лекарствами, раздевал, укладывал, настирал душистым маслом и начал разминать каждую мышцу. Но Эль знал, что делал: вскоре Гелена расслабилась, успокоилась и в её голову стали возвращаться полноценные мысли, а не их бестолковые обрывки. Когда, после роскошного массажа, Ариэль достал из кухонного доставщика то, что успел заказать, Гелена уже снова была сама собой. Она с аппетитом поела и выпила кофе, которое Элю удалось сделать приемлемым путём добавления молока и сахара, затем подошла к зеркалу и вздохнула.

Вся эта история не прошла для неё даром: выглядела женщина не лучшим образом. Ариэль успокоил:

— Этот тип только что был на грани жизни и смерти, думаю, сейчас твоя красота ему без разницы. А как только всё закончится, мы поедем туда, где за тобой будут ухаживать, правда?

— Лучше, чем ты, а мной никто не ухаживает, — призналась Гели и потёрлась щекой о его плечо, — Но если всё здесь затянется… надо будет проспать хоть одну ночь в капсуле красоты. Надеюсь, здесь есть хоть одна.

Сказав так, она встряхнулась, поправила одежду и связалась с Феликсом, чтобы уточнить, когда незнакомец будет готов к разговору.

— Подходите, — ответил Василисин друг, — Он вас ждёт.

Ариэль пошёл провожать Гелену, хоть она и уверяла, что дойдёт сама. У выхода с лестницы, ведущей на нижний, третий уровень, их ждал Феликс, который тут же сообщил:

— Не волнуйтесь, Гелена. Всё организовано максимально безопасно для вас. Этот тип лежит в медикапе, он же у нас вроде как пострадавший, голову я освободил, чтобы вы могли общаться, а крышку заблокировал. Так что сделать он вам ничего не сможет.

Молодец парень! Видна Василисина школа! Действительно всё продумал и сделал лучшим образом. При таком раскладе она, Гелена, будет главной. Даже если это Калле… Или не так: особенно если это Калле.

Ариэль попытался сказать, что пойдёт вместе со своей госпожой, но Феликс его остановил. Этот тип сказал, что желает беседовать с глазу на глаз, иначе ничего никому не скажет. Смотреть и слушать через систему наблюдения? Как бы не так! Именно на третьем уровне она не установлена, поэтому гад и настаивал на том, что общение будет проходить здесь. Это каюта для дежурных при нештатных ситуациях.

Гели мрачно произнесла:

— Мальчики, не волнуйтесь. Ждите меня здесь.

Затем глубоко вдохнула, рывком открыла дверь и вошла. Перед ней, освещённый тусклым светом из-под потолка, стоял вполне обычный медикап, какими были оснащены все военные объекты. Часть крышки, та, которая для головы, была откинута. Внутри лежал немолодой человек с морщинистым землисто-смуглым лицом и седой гривой и смотрел на неё удивительно яркими бирюзовыми глазами.

Первое чувство, охватившее Гелену, было облегчение. Это не Калле! Чужой, совершенно чужой человек, она его даже ни разу в жизни не видела.

Обычно после того, как упадёт камень с души наступает эйфория, ничем не оправданная лёгкость, под влиянием которой можно наломать таких дров, что потом за всю оставшуюся жизнь не разгрести. К счастью, сейчас она Гелене не грозила. Наоборот, она успокоилась и остыла. Ум женщины работал с удивительной чёткостью.

Гели застыла на пороге каюты, не отрывая взгляд от лежащего в медикапе старика. Он тоже не сводил с неё глаз и оба молчали. Так прошло минуты три, если не больше. Наконец Гели определилась. Вошла в каюту, закрыла за собой дверь, подтащила туда единственную подвижную мебель — стул на колёсиках, и села, всё так же внимательно глядя на пленника медикапа. Затем вобрала в себя воздух и резко выдохнула:

— Айра МакКормак, если не ошибаюсь?

Седой внезапно хрипло рассмеялся.

— Умная. Калле так и говорил: умная. Сразу сообразила. А как поняла? Я сейчас не слишком похож на этого красавчика, который сторожит меня там, за дверью.

Несмотря на свое более чем неловкое положение, МакКормак, казалось, заигрывал с ней. Гелена не приняла его тон, ответила сухо:

— Ваше имя я просто вычислила. Вы единственный из всех, давших свои клетки на проект Карла, которого я не знала в лицо. Остальное явилось простым подтверждением. Действительно, сейчас сходства между вами и Феликсом немного, но глаза… Они одинаковые. Так зачем вы меня позвали? Почему пожелали говорить именно со мной?

Старик открыл рот не сразу, но когда снова заговорил, игривости в его голосе больше не было.

— Ты — не они. У всех этих парней и дамочек море эмоций и ни на грамм знаний и понимания. Ты — генетик. Карл говорил, что твои работы легли в основу его последних идей и достижений. Значит, всё, что он делал, для тебя не тёмный лес и не тайна за семью печатями. Ты понимаешь смысл проекта.

Гели кивнула, затем заметила:

— Понимаю не значит разделяю. Я была вне этого проекта. Я о нём ничего не знала, а если бы знала, сделала бы всё, чтобы прекратить. Хотя, как я понимаю, было уже поздно: к тому моменту, как я вышла за Йенссона, дети уже родились и было им несколько лет.

Снова раздался хриплый, каркающий смех.

— Детей ты бы пожалела, законница… Да, пожалела бы. Тебе этих ребят и взрослых жалко, ведь так?

— А вам, как я понимаю, нет.

Гели потихоньку закипала. Умом она понимала, что этот старый интриган зачем-то её провоцирует, но сделать с собой ничего не могла. Отрицательные эмоции грозили захлестнуть и заставить сказать или сделать что-то лишнее.

МакКормак снова издевательски засмеялся:

— Ты же знаешь, кто я? Как по-твоему, мне вообще кого-нибудь жалко?

С огромным трудом Гели сдержалась, чтобы не подойти не залепить старцу пощёчину, хотя очень хотелось. Устроить им такое, готовиться отправить всех к праотцам, а потом издеваться, пользуясь тем, что никто ничего сделать ему не может, было гнусно. Но она не встала со стула, наоборот, вцепилась в него ногтями, чтобы хоть так дать выход чувствам, а потом произнесла презрительно:

— Вы, хотите сказать, что вы — шпион, а шпионов бывших не бывает? Кто бы сомневался. Профессиональная деформация: ни стыда, ни совести, никаких нормальных человеческих чувств. Воплощённое моральное уродство. Я очень рада, что ни Феликс, ни Фердинанд не унаследовали ваших нравственных качеств.

Кажется, ей удалось ударить в чувствительное место. Выражение лица Айры изменилось, из спокойного, слегка глумливого, стало встревоженным. Правда, всего на какие-то доли секунды, но это не укрылось от Гелены. Она почувствовала, что где-то тут скрывается рычаг влияния на этого неприятного ей человека. Из него можно будет выжать всю информацию о проекте Калле, которой он владеет. Гели, как истинного учёного, тяготили неясность и тайна, ей для душевного спокойствия необходимо было во всём разобраться. К тому же это было важно для принятия решения что и как делать дальше. Вариант “взорвать все к чёртовой матери” её не устраивал.