Порочный ангел

— Пожалуйста, — взмолилась я.

— Что? Скажи мне, — прохрипел Москвин.

— Пожалуйста, сильнее. Я… Я хочу… Хочу кончить.

Он еще раз скользнул головкой ко входу, чтобы задеть влагу и вернулся к клитору, нажимая сильнее теперь. Я выгнулась дугой и, кажется, вдавила ногти в кожу Глеба. Меня затрясло. Я кусала губы, вцепившись в Москвина, и кончала. Господи, я кончала так сильно и долго, до слез, до изнеможения. Пока мои руки не расслабились, пока я не упала на матрас, еще продолжая всхлипывать и постанывать от эха разрядки.

Стало холодно, потому что Глеб отстранился, и почти сразу мне на живот стрельнула струя спермы. А потом вспышка. Я даже не открыла глаз. Зачем? И так знала, что у него опять в руке телефон.

У Москвина на меня и теперь тонна компромата. Если Глеб захочет меня погубить, он сделает это легко. Только почему-то я была уверена, что настоящая угроза для меня не фото, а он сам.

Бонус

Глеб

Я не мог удержаться. Проклятье. Едва кончил, потянулся к телефону. Совсем поехал головой. Но Леся была такая чертовски красивая. С искусанными алыми губами, с закрытыми глазами, еще в плену последних вспышек оргазма. Я не мог не снять ее в этот момент.

С самого первого дня, еще тогда на кастинге, я не мог отвести от Леси глаз. Что-то в ней сразу притягивало, цепляло с первого взгляда. Вроде бы она была обычной начинающей моделью. Немного скована и зажата на пробах, не умеет расслабиться и подать себя. Неправильный макияж, неправильная одежда. Я знал, что ей откажут, но сам не переставал рассматривать. Что-то было не так. Меня как магнитом к ней потянуло. Едва ее съемка закончилась, я решил подойти, познакомиться. Обычное дело вроде бы. Я последнее время часто бывал на кастингах в поисках вдохновения. Но только ее мне захотелось узнать ближе.

Мы могли пообщаться, устроить небольшую сессию, где я бы точно вытащил из этой булочки тот самый изюм. Но Леся убежала от меня. Да так поспешно, что потерялась на бывшем заводе. Чудо, что я наткнулся на нее потом. Счастье, что она расплакалась и стерла с лица слезами тон, тушь и помаду.

Мне в руки упала сломанная кукла. Такая чистая и свежая, немного несчастная и адски сексуальная.

Вот оно! Именно это она прятала за макияжем. Себя. Свою красоту, свою естественность. Я знал, что она снова убежит, но это не было проблемой. Найти модель через агентство — легче легкого. Она даже знать не будет, что именно я хочу сессию. Возможно, не только сессию.

Но мне и искать не пришлось. Она сама пришла ко мне. Вернее, я к ней. К Калининым.

Мне нравилась мама Леси. Открытая и забавная, смелая и острая на язык. Мы вместе ходили на йогу к местному гуру, иногда прогуливались после занятия до дома, болтали. Я знал, что у нее есть дочь от первого брака и был приятно удивлен, когда мы, наконец, познакомились официально.

Даже не удивлен. У меня окончательно отказали тормоза. Я не мог перестать смотреть на нее, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься. Леся снова накрасилась, и меня подмывало утащить ее в ванную, чтобы умыть, а потом целовать бархатные щеки, наслаждаясь тем, как она краснеет.

Девственница. Этот факт должен был остудить мой пыл, но нет. Меня еще сильнее переклинило. К интересу и притяжению добавилось безумие. Иначе как объяснить тот факт, что я хотел ее. Хотел показать этой девочке все грани чувственности, удовольствия. Я хотел касаться ее, хотел заставить раскрыться, отпустить все свои страхи и комплексы. Уверен, именно они и прятали ее истинную красоту. Мне нужно было это проверить, и я сделал это в повале.

Проклятье! Дайте приз за терпение и здравый смысл. Каких мучений стоило не наброситься на нее в подвале, не трахнуть прямо там. Уверен, она бы не смогла отказать, она бы наслаждалась. Леся кончила только от стимуляции груди, а ведь ее тело могло откликнуться намного ярче, если бы я надавил на другие точки.

Не в этот день, не в этот раз. Я не хотел ее пугать, не хотел торопить или заставлять. Она придет ко мне сама. Она попросит. В свое время. Да, я не собирался оставлять ее в покое, не собирался воздерживаться и терпеть. Ей нужно немного давления, чтобы разорвать эти оковы невинности.

И, разумеется, я не мог лететь в Тоскану без Леси.

Она будет спать в моей постели. Будет кончать или терпеть, если я прикажу. Ей понравится быть моей сладкой игрушкой, сексуальной куколкой. Я думал, это будет весело. Я хотел развлечься, но сейчас стало понятно, что эта невинная кроха имеет надо мной странную власть.

Пока я стирал с кожи Леси свою сперму, она заснула. Серьезно. Просто отключилась после оргазма. Разве так делают в постели страшного серого волка, который принуждает ее к интиму? Я ведь даже не трахал ее, черт подери. И не так сильно она устала, чтобы потерять сознание.

Не хотелось думать, что она доверяет мне. Еще нет. Доверия не было и рядом. Может, просто расслабилась из-за оргазма. Так долго терпела маленькая.

Боже, в мире столько женщин, которых я могу снимать или трахать, но хочу делать все сразу именно с Лесей. Мне нужна та, за которой придется побегать, которую нужно соблазнять и искушать, которую придется даже заставлять.

Я никогда не спал с моделями, которых снимал. Это было не то чтобы правило, но привычка, наверно. А с Лесей опять все полетело к чертям. Маленькая ведьма просто прокипятила мои мозги с каким-то конским возбудителем. Я с трудом думал о чем-то кроме нее.

Наверно, я не имел права давить на нее, угрожать, шантажировать, принуждать. Но имел возможность и желание делать это. Ломать ее сопротивление, уговаривать поцелуями и ласками — это оказалось слишком сладкой игрой, чтобы думать о морали. Леся либо закроется и окончательно погрязнет в своих комплексах, либо, наконец, избавится от оков, что душат ее красоту, физическую и духовную.

Судя по тому, что она позволила мне сейчас, мы намного ближе ко второму, оптимистичному прогнозу.

Я освободил Лесю от рубашки и лифчика, а она даже не проснулась, лишь что-то пробормотала и повернулась на бок. Я прилег рядом, выключил свет и ждал, пока глаза привыкнут к темноте, чтобы полюбоваться ею еще. Леся спала, как ангел. Мой красивый, порочный ангел. Ее умиротворение подействовало на меня волшебным образом. Я не заметил, как уснул сам. Правда, спал я паршиво. Дважды меня будила боль в члене, который упирался в упругую попку моей сладкой девочки. Я начинал гладить ее в полусне, но она ворчала и отодвигалась. Пришлось навестить ванную. Будить Лесю и повторять то, что мы делали, было бы большой ошибкой. Я прекрасно чувствовал, что эта ночь должна пройти для нее в покое. Она почувствует себя в безопасности и не будет бояться повторить или попробовать что-то еще.

Раннее утро разрисовало алым мою спальню. Я так и не уснул после второго пробуждения и дрочки, просто сидел и смотрел, как на ее волосах играют блики рассветного солнца. Хотелось снять ее крупно, четко, но если полезу за зеркалкой, то точно разбужу. Поэтому я взял телефон и сфотографировал ее. Тоже неплохо.

Листнув предыдущие кадры, я снова начал заводиться, вспоминая, как вчера смотрел на ее шалости в кинотеатре, как мы продолжили здесь в комнате. Нет, нужно сваливать, пока не разбудил. Пусть проснется одна и убежит. Она же так любит бегать. Маленькая трусливая Леся-лиса.

Спешно одевшись, я вышел из дома через балкон, уже зная, что потребую у Леси утром. Охренеть, как меня заводили эти игры. Я дошел до пляжа, разминаясь на ходу. Там уже был Артур. Он тоже вставал рано. Старая привычка бизнесмена. Вроде бы мы уже ушли от адского режима, когда приходилось работать по пятнадцать часов в сутки, но привычки брали свое.

— До города, через пирс и обратно? — спросил он, прокладывая нам маршрут примерно километров на семь.

— Да, можно, — согласился я, и чуть разогревшись, мы побежали.

Мы с Артуром никогда е сговаривались, но регулярно бегали вместе, когда отдыхали тут. Дома, в Москве, я не очень любил это. Казаев, кажется, тоже предпочитал нагрузки в зале. Но Тоскана манила. Возможно, это из-за влажного свежего воздуха и мягкого климата. Казалось преступлением начать день не с пробежки.