Страница 3 из 5
Она испуганно глядела на ребят. Точнее – на одного только Чега. И ее широко распахнутые глаза увеличивались все больше и больше.
– Это – посланник другого мира, – отрывисто произнес мальчик, плотно закрывая дверь. – Он пришел помочь нам! Но как видишь, он слишком заметен, и поэтому его надо срочно замаскировать! Займись этим. А я пока позову остальных.
И с этими словами он быстренько подошел к низенькому столику, на котором находился темно-синий игрушечный телефончик очень уж старинной конструкции – с вращающимся диском для набора номера и с изогнутой разговорной трубкой, расположенной на выступающих рычажках. Никаких проводов у телефона не было – как и полагается игрушке.
А девочка, глядя на Чега только удивленно хлопала своими длинными, словно опахала, ресницами, все также держа лейку в руках и не двигаясь с места.
Чег, сняв с себя накидку, огляделся, куда бы ее пристроить, но не нашел ничего подходящего и, неуверенно комкая ее в руках, хмуро подошел к странной девочке.
– Я – Чег, – вежливо назвал он себя.
Девочка вдруг густо покраснела.
– Синеглазка, – ответила она тихим приятным голосом и, поставив лейку на ближайшую полку, взялась пальчиками за края своего платьица и, слегка разведя руки в стороны, присела в легком реверансе.
– Будем знакомы, – буркнул Чег.
Девочка кивнула и, решительно взяв его за руку, подвела гномика к большому зеркалу, подкатила к нему маленький желтый пуфик.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – вежливо произнесла она все таким же тихим голосом.
Чег послушно сел на указанное сиденьице, посмотрел на себя в зеркало. Гном как гном. В меру мужественный, в меру симпатичный. По крайней мере ему так казалось. Он украдкой взглянул на девочку – не заметила ли она его мыслей? Не будет ли смеяться над ним? Но Синеглазка, забрав у Чега накидку и повесив ее на еле приметный крючочек, присела на корточки, открыв нижнюю дверцу тумбочки, и принялась что-то там искать.
– Мальчик, вы откуда? – вдруг спросила она, поглядев на него снизу вверх и вытаскивая из тумбочки разные коробочки.
– Я – с планеты Земля, – почему-то насупившись, гордо ответил Чег.
– А где это? – искренне удивилась девочка, выставляя коробочки к зеркалу.
– В солнечной системе, – пожал плечами Чег.
– Мы такую не знаем, – волнуясь, произнесла девочка, закрывая тумбочку. – Может, наши родители?
Чег только пожал плечами, глядя на нее и сравнивая ее со своими знакомыми девочками-гномиками. Синеглазка выпрямилась. С легкой опаской посмотрела на Чега, поймала его взгляд, смутилась, поспешно отворачиваясь.
– Я о вас тоже ничего не знал, – буркнул Чег, также почему-то смутившись. – И даже не догадывался о вашем существовании.
Девочка взяла расческу, неуверенно встала позади Чега, осторожно принялась его расчесывать.
– Наша планета, – принялась неторопливо рассказывать она, – называется Ландрин.
Что-то знакомое, подумал Чег. По крайней мере – такое слово он уже слышал, там, у себя, на Земле.
– На ней живут наши родители. Ты ее сейчас видишь в окошке. А мы, дети, живем на спутнике Ландрина, который называется Чаки-Чак.
Да и язык знакомый, продолжил свои размышления Чег. Выходит, у нас есть что-то общее? Общие предки, которых каким-то образом раскидало по космосу?
– Однако, мальчик, с вами придется повозиться, – вздохнула девочка.
– Это почему же? – удивился Чег.
– Наши волосы все от природы разноцветные. А вот ваши все одного цвета. Вас, мальчик, придется покрасить. И даже не знаю чем. Да и ваше тело тоже. Рубашку снимите.
– Зачем это?! – искренне удивился Чег.
– У нас с длинным рукавом никто не ходит, – пояснила девочка. – Так что руки, шею и грудь придется подкрасить так же, как и лицо.
Она вздохнула.
– И штаны тоже снимите, – покраснев, добавила Синеглазка. – У нас все ходят в шортиках.
– Не буду, – насупился Чег, расстегивая пуговки на рубашке и снимая ее.
Девочка задумалась.
– Ну, хорошо, – наконец смилостивилась она, забирая рубашку и вешая ее поверх накидки. – Так уж и быть – не снимайте. Но как только вы переоденетесь в шорты – я вам подкрашу и ноги.
И Синеглазка, раскрыв какую-то баночку и взяв кисточку, принялась за работу. Она подкрасила гномику руки, плечи и шею. Осмотрела лицо, примериваясь кисточкой.
– Странная у вас, мальчик, кожа, – растерянно произнесла девочка. – Никаких пигментных пятен! У нас вон видите, вокруг глаз? И вот здесь еще… Где ж я столько краски-то возьму! – сокрушенно вздохнула Синеглазка.
Она присела перед ним на корточки.
– Глаза закройте, – строго произнесла девочка. – А то будет щипать.
Чег покорно закрыл глаза. И тут же по его лицу забегала кисточка. И даже – две! Было довольно щекотно и хотелось морщиться и чихать, но – он же мальчик! Не может он так себя вести перед девочкой! И Чег напрягся и все это время просидел совершенно неподвижно.
– Ну вот и все, можете открыть глаза, – наконец с легкой гордостью произнесла Синеглазка.
Чег открыл. Внимательно посмотрел на свое отражение, совершенно не узнавая того, кто сидел перед ним. Себя он смог узнать только по еще не закрашенной груди и волосам на голове.
– Вам нравится? – спросила она, явно любуясь своей работой и от ее восхищенного взгляда Чег сильно смутился.
– Пойдет, – буркнул он, понимая, что в таком виде у себя дома он бы однозначно побоялся показаться на улице – засмеют!
Синеглазка снова зашла ему за спину, погладила волосы Чега, и от ее прикосновений ему вдруг стало жарко! Его и раньше девочки дергали за волосы, и толкали тоже, и боролся он с ними, и все было нормально! Но вот сейчас он почему-то растерялся, даже вспотел, не зная, как себя повести.
И пока девочка всяко-разно ерошила его волосы, обдумывая, как ими лучше всего заняться, Чег вдруг поймал себя на том, что выпитая в подземелье вода сильно дала о себе знать, и захотелось в туалет, и лучше – как можно по-быстрее. Поначалу он сжался, желая дотерпеть до конца, но время шло, а девочка даже еще не взяла в руки краски, и Чег, поборов стеснение, решился.
– Извините, – смущаясь и краснея, прошептал он. – А где у вас здесь туалет?
Девочка растерянно обернулась к телефонному столику.
– Синеглазка тебе покажет, – со своего места махнул рукой мальчик, все еще держа возле уха трубку телефона и явно с кем-то тихо разговаривая.
Девочка неторопливо положила на тумбочку расческу. Аккуратно вытерла руки о полотенце, висевшее на крючке рядом с зеркалом.
– Пойдемте, мальчик, – сухо произнесла она, поправляя платье. – Следуйте за мной.
Чег встал с табуретки и покорно поплелся за Синеглазкой. У двери – не той, в которую мальчики входили, а у другой, более широкой, – они остановились.
– Только ступайте как можно тише, – строго произнесла она, глядя прямо в глаза Чегу, и от этого взгляда он почему-то смутился еще больше, словно был в чем-то виноват. – И не разговаривайте! Ночь все-таки – все малыши и малышки уже давно спят.
Чег торопливо кивнул два или три раза, как бы показывая этим, что он уже замолчал и больше ни слова не скажет, и поэтому пойдем уж побыстрее!
Девочка строго оглядела Чега и, решив, что он достаточно осознал и стоит доверия, потихоньку приоткрыла дверь, попутно приложив палец к губам. Правда – не к своим, а к губам Чега. И от этого властного жеста у него от возмущения перехватило дыхание, но он ничего не сказал, покорно стерпев подобное унижение и успокаивая себя тем, что может у них на планете так принято и ничего обидного они в этом не видят.
Между тем Синеглазка внимательно посмотрела в темноту за дверью, потом – снова на Чега. Видя его покорность, она милостиво кивнула – следуйте, мол, за мной, сударь. И Чег тут же кивнул в ответ – мол, буду вести себя тише воды, ниже травы. Он очень уж торопился!
Пройдя за девочкой Чег оказался в помещении, чем-то напоминающем кухню – тумбочки, столы, кастрюли, сковородки, много подвешенных шкафчиков, длинный ряд печек.