Страница 19 из 22
— Которые умудрились отрезать тебе косы? — недоверчиво нахмурилась Нинон.
— Как смогли, так и отомстили, — стараясь не вспоминать взгляд королевы и тот звук, с которым нож рассекал волосы, ответила я.
Она медленно кивнула, отпила молоко, но видно было, что не поверила. Нинон похвалила пирог, сказала, что у меня вкусней, чем в пансионе.
— Девочки говорят, Его Величество дважды приглашал тебя на танец во время бала листопада. Ты мне не рассказывала.
Я покачала головой:
— Тут нечем хвастаться. Я долго не появлялась при дворе, а как виконтесса даже должна была это сделать. Его Величество выразил сочувствие в связи со смертью нашего отца.
— И во время аудиенций тоже? — пытливый взгляд, поджатые губы. Сестра напряженно ждала ответа.
— Близости не было, если ты об этом, — спокойно ответила я.
Она кивнула.
— Понимаю, что об этом наверняка сплетничают в пансионе. Но на аудиенциях были не девочки, а я. Верить нужно свидетелям и участникам событий, так? — я улыбнулась, надеясь хоть немного изменить тональность беседы.
— Да, но правду о волосах ты мне не говоришь, — укорила Нинон.
— Потому что не могу. Я связана магической клятвой, а объяснение с призраками вполне правдоподобное.
— Да, — она кивнула. — Для других, у кого нет сестры-некроманта.
— Прости, оно единственное пришло на ум, — повинилась я.
— Ладно, пусть будут призраки, — Нинон снова нахмурилась. — А что было на аудиенциях?
— Ровным счетом ничего предосудительного. Мы просто разговаривали о состоянии дел в поместье, о моей работе, о ссудах, которые я взяла, чтобы оплатить освидетельствование дара и лицензию. Их Величества заботятся о своих подданных, особенно Ее Величество, — подчеркнула я. — Она даже воспользовалась старинным правом и нашла мне мужа, одарила приданым.
Нинон от удивления выронила вилку. В широко распахнутых глазах отражался страх, не радость. Казалось, она надеялась, что я так пошутила.
— Меня пугает такая внезапная щедрость, — выдохнула моя неожиданно взрослая сестра. — Почему мы раньше были им неинтересны?
— Итсен — большая страна, — я пожала плечами. — За всеми не уследить. И кроме того, раньше королева не могла проявить подобную заботу. Ведь был жив отец. Формально он должен был позаботиться о муже для меня и прочем.
— Он хороший человек? — в глазах Нинон, задавшей самый правильный вопрос, собирались слезы.
— Конечно, раз его выбрала королева, — уверенно заявила я.
Она шмыгнула носом, потянулась за платком, не сводя с меня взгляда. Ее губы дрожали, по щеке покатилась слеза.
— Ты врешь, Кэйтлин. Я же вижу, — сдавленно просипела Нинон.
Я встала, обняла сестру. Она вцепилась в меня обеими руками.
— Просто не хочу, чтобы ты волновалась. Я справлюсь. А благодаря приданому мы сохраним и отремонтируем поместье, ты будешь учиться дальше, я не попаду в долговую тюрьму.
— Звучит не так и плохо, — прошептала она.
— Но мне придется уехать. Ты сможешь навестить меня на каникулах. Не сейчас, не на зимних. Летом.
Нинон сильней обняла меня:
— Звучит ужасно!
Я погладила ее по голове:
— Я буду тебе писать. Очень часто.
Она расплакалась и горестно всхлипнула.
— Тебе даже не придется долго ждать писем, — утешила я. — Только не переживай из-за того, что они будут написаны не моим почерком.
— Это как? Чьим? — Нинон подняла на меня раскрасневшееся лицо.
— У меня есть хороший друг Артур. Он призрак, живет в библиотеке. Думаю, он согласится поработать почтальоном. Но ему придется записывать мои сообщения самому, а потом показывать мне твои.
— Хорошо, что ты некромант, — сестра снова шмыгнула носом и уткнулась в меня лицом.
В этом случае я была с ней согласна. Не представляю, как бы выдержала три года, если бы каждого ответа на письмо пришлось ждать по месяцу.
Когда она немного успокоилась, мы обсудили, как ей нужно рассказывать подругам в пансионе о моем замужестве и приданом. В том, что о недостаточно радостной реакции моей семьи на оказанную милость королева узнает быстро, я была уверена. Как не сомневалась и в том, что в отместку Ее злобствующее Величество обязательно придумает какую-нибудь гадость. И нужно молиться, чтобы мне, а не Нинон.
Сестра, приятно удивившая меня вполне зрелым подходом к ситуации, все поняла верно.
Леди Льессир не обманула ожиданий. Поверенная королевы с какой-то хищной радостью смотрела на мои обрезанные волосы и с удовольствием сообщила, что по условиям договора я не могу никак маскировать новую прическу. В ее голосе сквозило столько мстительности, будто я всячески пробовала совратить ее мужа и за то несла совершенно заслуженное наказание.
— Как хорошо, что вы подтвердили правильность моего решения, — спокойно ответила я на выпад. — Мой новый внешний облик — часть милости Ее Величества. Было бы неправильно это скрывать.
Она стиснула зубы, левый уголок рта неприятно оттянулся вниз, а взгляд стал колючим.
— Восхитительно, что вы понимаете, — выдавила леди Льессир.
Судя по ее исключительно доброжелательному настрою, общение с этой дамой доставит мне массу удовольствия!
Поверенная королевы открыла большую папку, обильно украшенную золотом. Этот металл дама особенно любила — даже лепнина на потолке богатого рабочего кабинета была с золотом. Но, если не учитывать эту особенность, комнату, как и ту часть особняка, которую я увидела, можно было бы назвать изысканно обставленной. Мебель из светлого дерева, красивые лампы, большая картина с западным пейзажем. Все это великолепие подчеркивало достаток старинного рода и женщины, бывшей уже многие годы правой рукой королевы.
Леди Льессир, ухоженная и молодо выглядящая для своих пяти десятков лет, была красивей королевы, но приятные черты лица искажало ее отношение ко мне. Она хмурилась, злилась, оттого выщипанные брови, сошедшиеся на переносице, напоминали крылья чайки. Тонкие ноздри трепетали, а сам нос казался клювом. У сжатых губ появились устремляющиеся в одну точку морщинки.
Если отражение чувств королевы ко мне таково, нужно срочно начать изображать покладистость!
— Вот договор. Ознакомьтесь и подпишите, — леди Льессир достала из папки два сшитых листа.
— Благодарю, — сдержанно улыбнулась я и осторожно похвалила картину.
За это меня одарили коротким оценивающим взглядом, выразить признательность за комплимент вкусу поверенная посчитала излишним.
Жесткие рамки договора и унизительные требования, выраженные на бумаге, подняли в душе новую волну протеста и негодования. А я думала, что хоть немного перегорела, успокаивая Джози и Артура, утешая Нинон.
Пытаясь не позволять эмоциям отвлекать меня от формулировок, повторяла, что все могло быть хуже. Ее Величество могла выдать меня замуж и без приданого. Учитывая разговор с ней и выражение лица леди Льессир, я не торопилась приписывать щедрость тому чувству справедливости, которым славилась Мариэтта Вторая.
Скорей, дело было в общественном мнении и в нежелании портить отношения с некромантом. Это огневиков в стране больше сотни, алхимиков шесть десятков, лекарский дар очень распространен, а некромантов всего трое. Старшему из них семьдесят восемь, второму пятьдесят два. Как верно подметила Ее Величество, расточительно лишать страну одного из трех, но и портить отношения не менее беспечно.
Поэтому я старалась сосредоточиться на том, что ближайшие три года мне не придется голодать и экономить каждый медяк, лишь бы вовремя оплачивать счета и обеспечить Нинон образование. Для душевного равновесия было бы лучше пропустить пункты о дележе имения и титула, но как раз там королева могла схитрить. Поэтому, сжав свободную руку в кулак, сцепив зубы, я вчитывалась в каждую строчку.
Следующим документом, который требовал не меньшего внимания и тщательного изучения, стало распоряжение о передаче счетов, на которые я выплачивала ссуды, под контроль короны.
— В городе рядом с вашим новым местом жительства есть отделение банка, — пояснила леди Льессир. — Но Ее Величество связана магической клятвой и не хочет, чтобы ее выполнение зависело от расторопности и опытности каких-то сомнительных служащих с окраин.