Моя дочь – оторва

Обалдевший и счастливый от внимания Ксении Кастрат не произнес ни слова. Сейчас он ни секунды не жалел, что вернулся в компанию.

– Че так долго? – спросил Сергей, когда Таня и Ксюша подошли к старшеклассникам.

– Зойка воспитывала.

– Про уважение рассказывала, – добавила Ксюша.

– Короче, учиться надо, – подвела итог Танька.

– У меня есть предложение – напиться сегодня, – сказал Илья. – У кого еще какие предложения?

– Нажраться, – предложил Сергей.

– Налакаться, – сказала Ксюша.

– Насвинячиться, – добавил Жорик.

– Набухаться, – сказала Таня.

– Промочить горло, – неуверенно пропищал Коля.

– Ты бы еще сказал: «Крышку понюхать», – засмеялся Сергей. – Давайте часа на полтора домой заскочим: похаваем, денег сшибем.

– Встретимся на лавке, рядом с садиком и киоском, – вставил Илья и глянул на часы. – В двенадцать, получается.

– До встречи, – сказал Жорик.

– Давай.

Коля и Вася двинулись в одну сторону, остальные – в другую. Через пару сотен шагов от Сергея, Ксюши и Тани отделился Илья.

– В двенадцать, не опаздывайте, – сказал он на прощание.

Через пять минут Ксюша чмокнула Сергея в губы и зашла в свой двор. Насчет денег она иллюзий не питала, а вот хорошенько покушать не отказалась бы.

Вспомнились слова Тани, что: «Пока не стыришь, денег не появится». «А почему бы не поискать? – подумала Ксюша. Внутри появилось какое-то неприятное чувство. – Может мелочь какая-нибудь найдется». «А то перед друзьями паливо, – оправдала себя Ксюша, – как бомжиха какая-то».

Больше по привычке, чем из вежливости, кивнув глухой бабке, Ксения заскочила в сумрачный подъезд. Пахло сыростью. Ксюша поморщилась, когда учуяла запах дерьма, которого утром еще не было. «Скоро кто-нибудь точно замочит соседскую собаку», – приставив рукав к носу, подумала школьница.

Зайдя в квартиру, она с облегчением вздохнула. Запах в подъезде на время отбил аппетит, и Ксюша зашла в зал – в комнату матери. В вазочке на тумбочке лежала кучка юбилейных десятирублевых монет с названиями городов. Их начинал собирать еще отец. К ним Ксюша даже и не подумала прикоснуться.

В маленькой шкатулке лежала тонкая цепочка, сережки и два золотых колечка, которые мама не носила. Ксюша примерила колечко на средний палец и показала зеркалу fuck. Золотой ободок блеснул, отправив в путешествие крошечного солнечного зайчика. Школьница улыбнулась отражению и положила кольцо обратно в резную, до сих пор пахнущую лаком шкатулку.

Ксюша открыла тумбочку, заставленную посудой. Отодвинув стопку тарелок, она увидела обыкновенный белый конверт. Под пальцами он ощутимо промялся. Брови Ксюши приподнялись, в конверте лежало двадцать пятисотрублевых банкнот. «Слишком ровная заначка», – подумала девушка, кладя конверт на место.

Ксения потянула за круглые ручки настенного шкафчика. На нижней полке лежала неаккуратная стопка денег. Мама всегда говорила, что таскать все деньги в кошельке – глупо и неудобно. Ксюша догадалась, что перед ней лежит кусок последней зарплаты. Вытянув из пачки стольник, школьница вздохнула. «Не пойман, не вор», – пришла в голову дурацкая пословица. Желудок заурчал, напоминая, что у Ксюши есть еще одно очень важное дело.

Засунув тарелку супа в микроволновку, Ксения нарубила полдесятка кусочков копченой, резко пахнущей колбасы. Привкус после нее возможно было забить только парой сигарет. Зубная паста перед любимой маминой колбаской пасовала.

Выдавив в суп длинную полоску майонеза, Ксюша тщательно его размешала. Закусывая каждые три ложки первого бутербродом, школьница думала о предстоящей гулянке. Хотелось оторваться по полной. С учетом лежащего в кармане стольника, сигареты и выпивка у нее будут. А вот секс… «Может, надо было пригласить Серегу сейчас? – подумала школьница. – Хотя это вообще жесть: звать парня, чтоб он тебя трахнул».

Перейдя к чаю, Ксюша умяла три орешка с вареной сгущенкой. До встречи оставалось еще полчаса, но оставаться дома Ксюша не хотела даже лишней минуты. Поменяв кофту на более теплую, школьница вышла из дома.

Купив сигареты в первом же попавшемся киоске с табличкой: «Лицам, не достигшим 18 лет, продажа алкогольных и табачных изделий запрещена», Ксюша двинулась к месту встречи.

Друзья должны были подойти через четверть часа, и восьмиклассница закурила. Прямо напротив нее, в полусотне шагов, стояли восемь мусорных баков. Редкие порывы ветра выхватывали из них целлофановые пакеты, и они взмывали ввысь, словно воздушные змеи современности. Если им везло, они цеплялись за ветки деревьев и оставались на высоте. Если нет – то падали на землю, чтобы когда-нибудь их подобрал усталый дворник.

Через три минуты подошел Кастрат.

– Че, тоже дома не сидится? – спросил он.

Ксения кивнула.

Коля явно был доволен, что застиг подругу в одиночестве.

– Вы не обижаетесь, что я тогда ушел? – тоже закуривая, поинтересовался он.

– Да мне пох, – разглядывая трещины в асфальте, спокойно сказала Ксения.

Робкие травинки, пробивающиеся сквозь серую толщу, интересовали ее намного больше, чем писклявый друг.

– Ксюш, ты че? – обиженно спросил Коля. – То подбегаешь, улыбаешься… а сейчас, считай, послала.

– Да настроение говно, – пожаловалась Ксюша. Из головы не шла сворованная сторублевка.

– Выпьешь, полегчает, – со знанием дела, сказал Кастрат.

Ксения отшвырнула бычок щелчком указательного пальца и в первый раз взглянула на девятиклассника.

– Надеюсь.

– Воркуем? – послышался за спиной зловещий голос.

Ксюша почувствовала на плече чью-то руку. Оглянувшись, она с облегчением вздохнула – за спиной стоял Илья.

– Напугал, блин, – сказала Ксюша с легким раздражением.

– Зато бесплатно, – улыбнулся старшеклассник.

– Сегодня я при монете, – заявила школьница. – Шестьдесят с копейками, сиги уже купила.

– Ништяк, гуляем. У меня котел, – сказал Илюха. – А у тебя, Колек?

– Почти столько же, сколько у вас двоих, – ответил Кастрат. В голосе прозвучали нотки превосходства.

Это сразу заметил Илья.

– Мама за четверку по русскому дала? – нахмурился он. – А чего не пятихаточку? Может, твоя мама еще квартиру нам освободит для тусовки?

– Че ты к моей мамке прицепился? – взвился Кастрат.

– А че ты выпендриваешься, как будто миллион нам подарил?

– Я просто сказал…

– Как у вас двоих, – писклявым голосом передразнил его Илья.

– Отвянь и покури, – предложил Коля. – Ксюш, дай твои сигареты попробую.

Ксения вытянула из пачки тонкую бумажно-табачную палочку и отдала Кастрату. Илья показал жестом, что тоже хочет сигарету. Ему Ксюша протянула пачку.

Вскоре подошел Сергей.

– Здорово еще раз, – как всегда громко, грубым голосом сказал он. – Бабские сигареты тянете? Ладно, Колька, а ты-то чего, Илья?

– Дурное влияние, – ответил десятиклассник одной из любимых фразочек учителей и родителей.

Жорик и Таня появились одновременно с разных сторон двора. Чуть-чуть пухлый Вася сейчас напоминал паровоз. После каждых пяти шагов над ним поднималось густое облако дыма, словно невидимый кочегар подбрасывал внутри него в топку уголь. Танька же шла чуть ли не припрыжку.

Илья чмокнул восьмиклассницу и, как всегда, принялся создавать общак. На шестерых вышло чуть больше полштуки.

– Предлагаю для разгону взять пару баллонов, – сказал Илья. – А потом добиться вином. Что скажете?

Никто ничего не сказал. Лишь многозначительно кивнули. Илья пожал плечами, трезвому ему всегда было немного трудновато общаться с друзьями.

– Тогда пошли, – все-таки проговорил он, и двинулся к киоску.

Танька была в прекрасном настроении. Яркое теплое солнце и намечающаяся пьянка явно этому поспособствовали.

– Пришла весна, пора любви, – нараспев произнесла она, – кого поймал, того… э-э… – Таня с сомнением посмотрела на Илью, но все же закончила фразу, – еби.

Друзья засмеялись, хотя давным-давно знали этот бредовый стишок.