Страница 16 из 19
– Что мне известно? Сложно сказать… – наконец произнес Орин, сосредоточенно думая о чем-то своем. – Зависит от того, что известно вам… Может, присядете?
– Нет, – резко ответил Ферот, хмуро глядя на старосту светлыми глазами. – У меня очень мало времени. Есть что сказать – говори.
Старик пожевал губу, рассеянно блуждая взглядом по дорогим ему – причем очень дорогим – вещам. Так могло продолжаться долго, и к какому внезапному решению пришел бы Орин – не знал даже он сам. Принимать участие в формальном предательстве просто, если преданные находятся где-то далеко. Но видеть перед собой не самого последнего представителя атланских властей… Решимости у старосты заметно поубавилось.
Зато никуда не делась его алчность и деловая хватка.
– Мне известно не больше, чем всем остальным в округе, – уверенно ответил Орин, уставившись на бумаги, разбросанные по столу. На некоторых из них остались пятна от грязного мешка, доверху набитого драгоценностями. Иной подсказки для правильного ответа и не требовалось.
– Что именно? – еще сильнее нахмурился Ферот.
– Приезжие разное толкуют, – как можно более небрежно пожал плечами староста. – Мол, некий одержимый сбежал от хозяев, бродит по стране, подговаривает других порождений Тьмы на мятеж и творит всяческие бесчинства… Но нам до этого нет дела, – он непринужденно улыбнулся. – Если слухи хоть немного правдивы, то ваш беглый раб представляется достаточно сообразительным парнем, раз он до сих пор на свободе. Значит, ему хватит ума не соваться сюда, так близко к Камиену.
Ирьян, стоящий рядом с епископом, внимательно посмотрел на главу Бирна. Машинально пригладив седые усы, бригадир перевел взгляд на громилу, очень похожего на Орина. На лице сына старосты отчетливо проступал наказ отца – молчать. Ирьян задумчиво хмыкнул, но свои наблюдения решил оставить при себе. Если господин атлан посчитает нужным, то сам спросит мнение пожилого солдата.
– Понятно… – протянул Ферот.
Епископ потерял всякий интерес к беседе с этим человеком. Здесь одержимого нет и никогда не было. Слова старосты лишь подтвердили то, что Ферот и так узнал, воспользовавшись оберегом обнаружения зла. Время потрачено впустую.
Но теперь хотя бы стало очевидно – Ахин направился на восток, чтобы встретиться с кочевыми демонами. Еще одно мудрое решение одержимого – те наверняка уже бродят неподалеку от границ Атланской империи, готовя налеты на небольшие поселения и фермы, где в эту пору амбары ломятся от свежеубранного урожая. Надо спешить…
– Ирьян, – епископ повернулся к бригадиру. – Отправь людей собирать все необходимое к походу в Пустоши. Провиант, снаряжение, кожу для ремонта обуви… ну, тебе виднее, что нам еще понадобится.
– Постойте! – Орин вскочил с кресла, вытаращившись на атлана. – Вы имеете в виду наши вещи и еду?
– Да. Что-то не так?
– Но они ведь наши…
– Уже нет. Запасы моего отряда подходят к концу. А мы должны выполнить миссию, порученную нам самим кардиналом Иустином, – Ферот посмотрел в бегающие глаза старика и подозрительно прищурился: – Или ты осмелишься препятствовать исполнению воли кардинала?
– И в мыслях не было! – испугался Орин.
– Тогда прикажи кому-нибудь проводить моих солдат к вашим складам за нашим провиантом. Немедленно.
Староста торопливо махнул рукой сыну, и тот угрюмо потопал вон из кабинета. Люди Ирьяна пошли следом за ним. Атлан и бригадир тоже уже собирались выйти наружу, но их остановил неуверенный оклик Орина:
– А как же… Нам ведь полагается компенсация.
Ферот остановился и медленно повернулся, попутно цепляясь взглядом за дорогостоящую мебель и изысканные безделушки, как будто пытался сопоставить всю эту роскошь со словами, вырвавшимися изо рта старосты. Выходила какая-то чушь. Как человек, обладающий впечатляющим для своего народа богатством, посмел потребовать с атлана плату за то, что обязан был предложить сам? Немыслимая наглость!
– Компенсация? – переспросил Ферот, пытаясь унять нервный тик глаза. – Ты хочешь, чтобы я заплатил тебе?
– Ну-у…
– Мы, верные подданные озаренной Атланской империи, служим нашей стране, защищая мир и покой каждого, даже самого жалкого создания Света! – тяжело дыша, прокричал епископ. – Я рискую своей жизнью, чтобы спасти вас!
– Э-э…
– И ты смеешь требовать с меня плату? Мои страдания и кровь – этого тебе недостаточно, ничтожество?! Что еще, по-твоему, я должен принести в жертву, чтобы иметь право помочь всем вам?!
Ноги Орина подкосились, и он тяжело упал в кресло. Староста смотрел немигающим взглядом на разъяренного атлана и чувствовал, что вот-вот испустит дух. Ночь действительно выдалась непростая. А ведь он просто хотел посидеть подольше в тишине, разбираясь со счетами, чтобы никто из посетителей не отвлекал. И тут началось такое…
– Отвечай, человек!
– Мы недостойны того, чтобы светлейший господин рисковал ради нас жизнью. Мы очень благодарны за все, что вы делаете для нас, – промямлил Орин, еле шевеля посиневшими губами. – Я просто оговорился. Прошу прощения.
Ферот презрительно фыркнул и направился к выходу.
– Мы счастливы знать, что плоды наших трудов пойдут на благое дело, – сказал ему вслед староста, вытерев пот со лба. – Уверен, вы отыщете проклятого одержимого…
«…и он хорошенько потреплет вас, высокородных кретинов, – широко улыбнулся Орин, прикрыв злорадство напускным подобострастием. – Теперь мне даже немного жаль, что Ахин обречен на провал. Поставить бы их всех на место… Впрочем, скоро мне до них не будет никакого дела. С таким-то богатством!»
Епископ покинул кабинет, не удостоив старосту даже взглядом на прощание. Насмешливо прищурившийся Ирьян по привычке пригладил пышные усы, коротко кивнул Орину, вышел и быстрым шагом нагнал в коридоре атлана. Бригадиру было что сказать, но он все же промолчал. Таково уж его правило – никогда не лезть вперед. Ни в битвах, ни в разговорах. Особенно в разговорах – они опаснее.
Толкнув дверь с такой силой, что та едва не слетела с петель, Ферот выскочил на улицу и полной грудью вдохнул свежий ночной воздух. Точнее, свежим он являлся лишь номинально – темная вонь комесанов, естественно, никуда не исчезла. Тем не менее гнев епископа медленно таял и разливался по светлой душе противной жижей разочарования. Раньше он ни за что не позволил бы себе сорваться на какого-то жалкого человечишку, недостойного даже того, чтобы обращаться к нему напрямую.
Однако атлан почувствовал себя намного лучше, позволив скопившейся нервозности вырваться наружу. Хотя остался неприятный осадок. Благородная невозмутимость и чувство собственного достоинства внезапно подвели его, и теперь он окончательно убедился в том, что изменился. Вот что было хуже всего. Ферот считал свои убеждения и образ жизни правильными. Выходит, перемены могут означать только одно…
– Я очень устал, – тяжело вздохнул епископ, подняв глаза к звездному небу. – А Камиен так близко… Хочу все бросить и вернуться домой прямо сейчас.
– А сможете? – хмыкнул Ирьян.
– Нет.
Ферот еще раз глубоко вдохнул и поморщился. Комесаны действительно несносно воняют.
– У нас еще есть шанс поймать одержимого, – продолжил епископ. – Пока к нему не присоединились демоны, мы вполне способны справиться с ним своими силами.
– А вы уверены, что он направился к Пустошам?
– Куда же еще?
– В топи на юго-западе или южные леса, – предположил Ирьян. – Там частенько ошиваются беглые рабы.
– Вряд ли, – отмахнулся Ферот. – Одержимый уже один раз собрал банду из темных отбросов. И что из этого вышло? – епископ печально усмехнулся. – Нет, он найдет себе более сильных союзников. Свирепых, несломленных, свободных духом и жаждущих поквитаться с созданиями Света. Ярость демонов давно готова вспыхнуть, им лишь нужен тот, кто высечет искру.
– Приграничные гарнизоны без особого труда отбивали атаки кочевников на протяжении десятилетий, – заметил бригадир. – Я сам служил на границе с Пустошами и знаю, о чем говорю. Они нам не ровня.