Страница 14 из 57
Талигхилл повернулся к ближайшему слуге:
- Выполняй.
- Пойдемте, почтенный, - он взял Раф-аль-Мона за локоть и повел к выходу.
Они перешли на веранду и удобно разместились в легких плетеных креслах. Вскоре появились носильщики с пакетами. Торговец попросил, чтобы ему выделили широкий устойчивый стол.
Когда внесли стол, Раф-аль-Мон поднялся и стал самостоятельно распаковывать свертки, заявив, что не доверяет носильщикам - те могут случайно что-нибудь сломать.
Появилась знакомая уже Талигхиллу игровая доска, расчерченная на правильные восьмиугольники, а на ней начали выстраиваться фигурки воинов, башен, боевых зверей и прочее. Принц завороженно следил за процессом и с нетерпением ожидал, когда же наконец начнется сама игра.
Наконец все было расставлено, оберточную бумагу и шерсть унесли расторопные слуги, а Раф-аль-Мон достал трубчатый футляр из мягкой кожи и принялся извлекать оттуда толстенный свиток - "Свод правил для игры в махтас". Талигхилла буквально переполняло желание поскорее приступить. Он поплотнее запахнул халат на груди и в который уже раз поменял свое положение в кресле: пошевелился и закинул ногу за ногу.
Раф-аль-Мон неторопливо опустился на свое место, перелистнул несколько страниц, пожевал губами и поднял свой задумчивый взгляд на Пресветлого:
- Ну что же, начнем?
Талигхилл кивнул - как он надеялся, не слишком порывисто.
- Вне всякого сомнения, - сказал торговец, - наилучший способ обучения немного понаблюдать за тем, как буду играть я.
- Один?
- Я же говорил, что в махтас можно играть и в одиночку, - ответил старик. Итак, приступим.
/небольшое смещение во времени - словно перед глазами провели разноцветным пером; на мгновение на сетчатке (или что это там?) остается яркий след/
- Не изволят ли Пресветлый и его гость пообедать?
- Потом, Домаб, потом. Чуть позже. Так что же делать, если тебя окружили, а подмога находится на расстоянии шести клеточек?..
/снова смещение, такое же неожиданное и яркоцветное/
Громкий стрекот цикад. Многочисленные свечи рассеивают тьму вокруг игрового поля и двух склонившихся над ним людей. Глаза у принца азартно сверкают, он что-то говорит, и старик кивает в ответ, передвигая какую-то фигурку. У входа на веранду стоит Домаб и сокрушенно качает головой.
- Уже скоро полночь, принц. Вы же не ели с самого утра.
Талигхилл рассеянно поднимает голову:
- Что? Ты прав, Домаб, не ел... Чуть позже, хорошо?
Раф-аль-Мон мягко накрывает руку принца своей:
- Вам нужно поесть, Пресветлый. И мне тоже.
- Х-хорошо, - протягивает тот. - Хорошо, идем есть. Но мы ведь не закончили партию.
- Закончим, - обещает Раф-аль-Мон. - Только чуть позже. Например, завтра утром.
- Почему же завтра утром? - недовольно спрашивает Талигхилл. - Можно ведь и после ужина.
- Вне всякого сомнения, - кланяется торговец, настойчиво подталкивая принца к выходу. - Вне всякого сомнения. Но, Пресветлый, я немного устал.
- Устал? - поднимает кверху брови Талигхилл. - Что же, вот за ужином и отдохнешь.
Раф-аль-Мон переглядывается с Домабом и за спиной принца беспомощно разводит руками. Управитель хмурится, но молчит.
/перо перед глазами/
После ужина принц был вынужден поддаться на уговоры и позволить Раф-аль-Мону отправиться спать. Старику постелили в гостевой спальне, а слуг разместили в людской. Всем этим занимался Домаб, а Талигхилл, холодно пожелав торговцу спокойной ночи, вернулся на веранду и снова сел рядом с игральным полем. Кое-какие тонкости в правилах ускользнули от него, и Пресветлый желал уточнить некоторые детали.
Он взял в руки свиток с правилами и начал читать, но света от свечей было недостаточно. Тогда Талигхилл отложил "Свод" в сторону и просто стал смотреть на фигурки махтаса. Ему казалось, что стоит только отвернуться, и они оживут: зазвенят маленькие клинки, вознесутся к небесам крики раненых и яростные вопли одерживающих победу, заревут боевые слоны и зарычат псы.
- Завтра уезжает твой отец.
Талигхилл обернулся. У входа на веранду стоял Домаб. Управитель был в своем любимом халате с дикими вепрями: стоял в дверном проеме и разглядывал игральное поле.
- Да, - кивнул принц. - Хорошо, Домаб. Спасибо, что сказал.
- Ты не поедешь в Гардгэн, чтобы проститься с родителем? - в голосе управителя проскользнула еле заметная нотка удивления.
- Нет, разумеется, - чуть раздраженно ответил принц. - У меня же гость.
О п р а в д ы в а е ш ь с я . З н а ч и т ч у в с т в у е ш ь з а с о б о й в и н у .
- Но...
- Домаб, отец ведь едет не на войну, - покачал головой Талигхилл. - Он просто отправляется в Хуминдар, потому что там поменялась власть. Так сказать, дипломатический визит - не опаснее, чем лесная прогулка на добром коне. А у меня гость.
- И махтас, - еле слышно добавил управитель.
- И махтас, - согласился принц. - Ты видишь в этом нечто позорное для меня?
Сам он мысленно поморщился - слишком уж вызывающе прозвучал вопрос. Но отступать Талигхилл не привык. Я у ж е в з р о с л ы й ч е л о в е к , а э т о т м у ж ч и н а г о в о р и т с о м н о й т а к , с л о в н о я н а ш а л и в ш и й с о р в а н е ц . П о р а п е р е с м о т р е т ь с в о е о т н о ш е н и е к н е м у . В е д ь я р е ш и л т а к е щ е в ч е р а , в е р н о ?..
- Нет, - прошептал Домаб. - Я не вижу. Моя беда как раз в том, что я н е в и ж у , но ч у в с т в у ю . Этот холод. Он не к добру.
- Какой еще холод? - удивился Талигхилл. - Мухи вязнут в воздухе от жары. Какой холод, Домаб?
- Мой, - ответил тот. - Мой, личный холод. Он предвещает что-то - что-то нехорошее. Но я не знаю, что. Скажи, Талигхилл, тебе не снилось чего-нибудь... такого?
- Не нужно начинать все сызнова, - в голосе принца зазвенела сталь... или лед. - Я думал, мы вчера обо всем договорились. М н е - н е - с н и т с я н и ч е г о -" т а к о г о ".
- Да, - медленно кивнул управитель. - Прости. Как же я запамятовал? Пресветлому постелить прямо на веранде?
- Не стоит, - ответил Талигхилл. - Я предпочитаю ночевать в собственной спальне.
Домаб снова кивнул и ушел.
Принц проводил его взглядом, в котором посторонний наблюдатель не заметил бы и капли какого-либо чувства. Бесстрастность статуи - вот, что было в его глазах.