Два короля

Вскрикнув, Элья вскочила на ноги.

— Дракон, — невозмутимо прокомментировал водитель, повысив голос ровно настолько, чтобы его было слышно за урчанием баркаса. — Валяется здесь уже много веков. Прикасаться не рекомендую — говорят, его погубило проклятие, а в этих местах магия имеет привычку задерживаться очень надолго.

— Что случилось? — Лэрге, подскочивший от Эльиного крика, теперь сидел, жмурясь с непривычки от яркого света. Гор коротко глянул в его сторону и отвернулся.

— Лэрге, простите, это я, — покаялась Элья. — Смотрите, это же совершенно невообразимо!

— Хм, действительно. — Граф поднялся на ноги. — Я читал, что второй скелет одного из двух драконов, водившихся на этой земле во времена Семи Братьев, находится в Белоборе, но не очень этому верил… Начитавшись разных псевдонаучных трудов, можно подумать, что разгадки всех современных загадок стоит искать в Белоборе.

Лэрге прошёлся по палубе, с интересом разглядывая высоченную стену изогнутых сероватых костей, мимо которых как раз проплывал баркас. Элья, хоть и отчаянно боялась, тоже смотрела — и как-то тревожно ёкнуло сердце от такой наглядной демонстрации силы смерти, одолевшей это огромное волшебное животное, которое, по идее, вообще-то должно было жить вечно…

— Вам обоим лучше сесть, — сказал Гор.

Элья послушно опустилась на скамейку. Лэрге же не спешил следовать совету. Даже не подал виду, что слышал — просто продолжал стоять, пялясь в одну точку. Может, тоже размышлял о жизни и смерти?..

— В самом деле, сиятельство, — раздался голос Мадбира, — лучше сядь… В этих местах Шема любит выделывать выкрутасы.

— Сиятельство? — переспросил водитель.

Лэрге, наконец, повернулся и с коротким поклоном представился:

— Граф Лэрге Саввей.

— Граф? — Парень хмыкнул.

— Вас что-то развеселило? — В голосе Лэрге вдруг зазвучала неприкрытая враждебность.

— Просто мне раньше не доводилось возить графов. Сядьте, пожалуйста, ваше сиятельство. Будьте любезны.

Тон у этого типа был самый что ни на есть издевательский. Но ставить ему в упрёк было нечего. Лэрге ограничился свирепым взглядом (Элья и не знала, что он так умеет) и сел-таки на пол, рядом со скамейкой, на которой расположились девушки.

Как и предсказывал Мадбир, река и в самом деле вскоре стала проявлять свой характер. Здесь начались небольшие пороги, баркас то и дело подпрыгивал, а иногда неудержимо скользил куда-то вниз, будто скатывался с ледяной горы. Потом речка как будто перестала капризничать; течение успокоилось, ход чуть замедлился. Зато впереди возникла завеса из зеленоватого тумана. Она появилась как-то вдруг, словно поджидала их.

Гор нахмурился и потянул за какой-то рычаг. Они стали идти ещё медленнее, дым из трубы начал потихоньку бледнеть, рассеиваться…

— Мы останавливаемся? — резко спросил Грапар.

— Здесь этого не должно быть…

— Кажется, старик Стайли в этот раз обманул нас, — заметил Мароль. — Толковый и опытный водитель, тоже мне… Надо будет с ним поговорить по-свойски…

— Если мы отсюда живыми выберемся, — буркнула Жерра.

— А может, это его план был? — пожал плечами Мароль. — Нас угробить…

— Парень, ты знаешь, что с этим делать? — повысил голос Грапар.

Разговорчики тут же смолкли; у Эльи засосало под ложечкой — ей хорошо был знаком этот тон. Грапар разозлился не на шутку.

— Нужно выбраться на берег, — сказал Гор. — Быстрее.

И сам подал пример, вскочив с места и бросив в воду якорь.

— На какой берег? — Грапар поднялся, преграждая Гору дорогу. Рядом с ним, словно по команде, поднялся Равес, и взгляд, который он обратил на водителя баркаса, нельзя было назвать дружелюбным. — Мы заплатили деньги, чтобы нас в кратчайший срок доставили на побережье. Как всё это понимать?

— Делайте, что я говорю. Придётся немного переждать. Это мискены, они нападают в воде. Но долго сидеть в засаде не будут — если в течение примерно четверти часа не получат наживы, уйдут восвояси. Для верности предлагаю выждать полчаса.

— Мискены нападают ночью, — нахмурился Мароль.

— Поэтому я и сказал, что такого быть не должно. Но оно есть, поэтому давайте поторапливаться.

Вода в реке начала как-то странно булькать, и это выгнало пассажиров баркаса на берег гораздо быстрее, чем предостережения Гора.

— Отойдём подальше, вон за те деревья, но так, чтобы видеть баркас.

Отошли. Издалека картина казалась умиротворяющей: лодка, покачивающаяся на речных волнах, позолоченная солнцем зелень молоденьких берёз, растущих на берегу… Тишь да благодать. Однако, если приглядеться, видно, что зелень принадлежит не только берёзам, но и тому, что клубится за ними.

Элья почему-то поверила Гору — слишком убедительно он рассуждал о мискенах — и потому почти не боялась. Пожалуй, он и правда знал, что делает. Она подумала о том, что когда-нибудь они с Грапаром будут вспоминать путешествие по белоборской части Шемы как увлекательное приключение, одно из тех, что будоражат кровь и оставляют приятное послевкусие, но не более того…

И тут вдруг словно бы от куста отделилась часть и превратилась в небольшую фигурку, такую же зелёную, как и сам куст. Это было даже не страшно — явление мискены вызвало только недоумение. Стоит перед тобой маленькая зелёная женщина с длинными ступнями и спутанными волосами цвета ила… улыбается даже… в первое мгновенье и не понимаешь, как на это реагировать.

Будь у Эльи ещё хотя бы одна секунда в запасе, она бы, наверное, всё-таки испугалась. Но её не было, этой секунды: коротко, сквозь зубы, выругался Гор, а потом что-то внезапно сверкнуло, и почти у самых Эльиных ног загорелась трава. Когда девушка опомнилась, то увидела, что Мадбир и Грапар ставят на ноги почему-то упавшего Гора, заведя ему руки за спину. Лицо у водителя всё было в крови.

Мароль крикнул:

— Она ненастоящая!

Вытащил откуда-то револьвер, бросился вперёд, шаря взглядом по округе.

— Засада!

Загрохотали выстрелы.

Грапар, не обращая на них внимания, кинулся к баркасу. Элья хотела было побежать за ним, но Лэрге перехватил её, повалил на траву. Крикнул:

— Лежать!

Приказ относился ко всем, кто был в этот момент рядом, но никто ему не последовал.

Оказавшись на земле, Элья подняла голову и заметила, что граф тот же манёвр проделал с Равесом, а потом попытался втащить за ствол сидевшую на самом видном месте Жерру, зажимавшую руками уши. Но сдвинуть её с места явно было нелегко.

Дрогнула земля — это мимо Эльи пробежал огромный Мадбир. В руках у него тоже был револьвер.

Бах! Бах! Бах!

Элья снова уронила голову и тоже, как и Жерра, зажала руками уши. Лежать на земле было очень неудобно: трава щекотала лицо, лезла в нос. Пахло землёй, зеленью и ещё чем-то непонятным, почему-то воскресившим в памяти фейерверки, которые обычно устраиваются в день рождения Эреста III.

Потом вдруг перестало грохотать. Элья рискнула опустить руки и снова приподнять голову, правда, совсем чуть-чуть. Она увидела, как Лэрге, который сидел за стволом большой сосны, обхватив обеими руками сжавшуюся в комочек Жерру, резко повернулся и осмотрелся. Рядом, держась за соседнее дерево, осторожно выпрямлялся пришедший в себя Гор.

— Четверо, — выдохнул Мароль. Элья едва услышала его — так звенело в ушах. — Четверо человек!

— Сколько их там ещё… — проговорил Мадбир.

— Уходим. — Это уже Грапар. — Разбирайте вещи… Бегом, вдоль берега, но не светитесь.

Сам он побежал прочь от реки, с револьвером в одной руке и заплечным мешком в другой, вертя головой по сторонам, чтобы если вдруг что-то мелькнёт среди стволов деревьев, быть готовым…

— Пристрели этого, — сказал Мароль, отдавая револьвер Лэрге, который только что не без труда поставил на ноги дрожавшую, как осиновый лист, Жерру. — Я займусь девчонками. Равес, вещи! Мадбир!

— Я не могу… — Лэрге стоял, ошарашенно глядя на револьвер в своих руках. — Это… это бесчестно! Дворянину не престало стрелять…