Страница 1 из 69
Владимир Пузий
ГЕРОЙ ПОРВАННЫХ ВРЕМЕН
(летописи Ниса, книга первая)
ОТ АВТОРА
Я предвижу многочисленные упреки, в первую очередь от профессиональных палеонтологов, в том, что я чересчур вольно обошелся с современными представлениями ученых о Палеозойской эре. В частности, "протащил" туда цветковые растения, одомашненных млекопитающих (коров), а в довершение к этому добавил щедрой горстью существ и вовсе мифических: мантикор, кентавров и пр. Кроме того, некоторые животные (динихтис, меганевра, палеодиктиоптер и т.д.) совсем не похожи на свои реальные прообразы. Например, та же меганевра - самая большая стрекоза - тем не менее имела в размахе крыльев всего один метр, так что летать на ней ни один взрослый человек не смог бы! Объяснюсь: практически, я использовал только названия, а размеры и - отчасти - поведение животных трансформировал, не отступая при этом от общебиологических законов. То есть, меганевра, какой бы большой она ни была, не кормит детенышей молоком, в личиночной стадии живет в воде и питается живыми существами. И так далее.
Надеюсь, что читатель извинит меня за подобные вольности и не станет требовать многостраничных описаний механизма экосистемы Ниса то, что автору показалось необходимым непосредственно для сюжета и правдоподобности, он упомянул, остальное же - предлагается домыслить самому читателю.
ПРЕЛЮДИЯ
Все во Вселенной взаимосвязанно, и иногда незначительное событие в одном мире становится причиной гибели другого. Бывает, взмах комариного крыла приносит кому-то смерть, а кому-то - жизнь. От чего это зависит? С чего начинается?
Нам не дано знать.
Почти не дано.
Помните: "Вначале было Слово"?
Но кто может с уверенностью сказать, что есть Слово? и что есть Мысль? и способен ли кто-то сказать, _когда_ Мысль рождает материальное? и рождает ли?
Да или нет?
Кто ответит?
И кто ответит, можно ли уловить то мгновение, когда Слово перестает быть Словом, и становится вещью? живым существом? целым миром? когда оно становится _тобой_?
И почему?
"Почему?"
Потому, что все во Вселенной взаимосвязанно.
...А может, просто где-то взмахнул крылом комар.
Часть первая
УЛЕТЕТЬ С ДРАКОНОМ
- Сначала мне показалось даже, что
я заболел. Но теперь я знаю: я прежний.
Изменился мир.
- Может быть, мир заболел?
А. и Б. Стругацкие
ПРОЛОГ
СТРАННИК
1
Я стоял, опираясь одной рукой о каменную стену ущелья, и смотрел прямо перед собой - в долину. Это была обычная долина, каковые во множестве встречаются на этом участке _А_ндорского хребта: отгороженная со всех сторон высокими горными пиками, только с одним узким проходом во внешний мир.
"Скорее всего, здесь живут какие-нибудь разумные существа, но может статься, что она необитаема. Не все ли равно?"
После нескольких месяцев, в течении которых мои глаза не видели ничего, кроме безжизненного камня вокруг да снежно-голубого неба над головой, я был согласен и на разумных существ.
Казалось, столько лет плена у горных гномов должны бы приучить меня к осторожности, но какая к черту осторожность, когда хочется просто лечь на мягкую землю, вдохнуть запах молодых цветов и на мгновение представить, что ты - дома! Будь что будет. Я поправил лямки дорожного мешка и начал спускаться вниз.
Меня заметили сразу, как только я вышел из тени ущелья, и тут же поспешили оповестить кого-то о моем прибытии. Маленькая фигурка проворно метнулась в высокую, по плечи, траву, и только шелест сочных стеблей постепенно затихал вдали.
Я устало опустился на землю и лениво пытался угадать, кто на сей раз: горгульи, гремлины, измельчавшие горные тролли? В любом случае спешить мне теперь было некуда, и я развязал мешок, извлекая на свет Божий ("Да нет, не Божий, а свет Создателя", - машинально поправил самого себя и иронично усмехнулся: не все ли равно?) остатки припасов.
Недожареный кусок страйца (есть такое насекомое размером с человеческую руку, очень толстое и невероятно проворное для своей комплекции) уже успел испортиться - пришлось отшвырнуть подальше. А больше ничего у меня не было.
Я лег на спину, заложив руки за голову, и принялся созерцать кучерявые завитки белесых облаков, проплывающие на фоне серого неба. Вечерело, и я с какой-то обреченной бесшабашностью подумал: куда же задевались господа встречающие? Или это был вовсе не дозорный, а так, приблудный лесовичок, заметивший рослого детину бандитской внешности и чухнувший куда подальше от возможных неприятностей? Мысленно представил себе, как должен сейчас выглядеть: столько месяцев скитавшийся в горах, постоянно недоедавший и недосыпавший, усталый, как черт, в изорванных лохмотьях черного цвета, с комками спутанных грязных волос. Нда, та еще картинка!
Все-таки, не лесовичок. Шаги по земле разносятся быстро и надежно, особенно если идет несколько взрослых троллей. Тогда они топают так, что поневоле начинаешь оглядываться в поисках убежища. Я искать убежища не стал - просто приподнялся на локте и всмотрелся в колышущуюся стену травы, которая начиналась в двух шагах от места моей импровизированной стоянки.
"Ну надо же! Нет, ожидал увидеть кого угодно: троллей, гномов, даже драконов, но чтобы люди!.."
Я вскочил с земли, и на моем лице отразилась такая бешеная радость, что явившиеся из зарослей вооруженные до зубов молодые мужчины отпрянули, хватаясь за рукояти мечей. Потом заметили, что я безоружен, и немного успокоились.
"Ну и слава Богу - пардон, "Создателю" - люди все-таки лучше, чем тролли, или, скажем, горгульи. Хотя, конечно, и среди людей встречаются такие..."
А потом я присмотрелся к ним повнимательнее и увидел заостренные на концах уши, услышал речь с характерным акцентом и понял, что имею дело отнюдь не с людьми. И впрямь, откуда им здесь взяться? Но поскольку мои новые знакомцы упорно именовали себя не иначе, как "людьми" или "долинщиками", я не стал их разубеждать. Мне и так довелось несладко. Новые знакомцы почему-то вдруг заподозрили меня в страшном грехе - решили, будто я горянин. Сам я понятия не имел, кто такие эти горяне, догадался только, что существа они весьма и весьма скверные. Я себя таковым не считал и попытался доказать сие долинщикам. Они вроде бы поверили; повелели мне взять дорожный мешок и отправляться с ними. Я охотно повиновался, питая меркантильные надежды поужинать у этих гостеприимных существ, а может, - чем Создатель не шутит, - и позавтракать.