Страница 4 из 165
- Сейчас, - ответила я, быстро заканчивая сборы и запирая свою кабинку.
В автомобилях я езжу редко, после аварии наш минивэн пришлось сдать в утиль, восстановлению он не подлежал. Дорого мы его никогда не страховали, оплачивая по минимуму только обязательную страховку, поэтому и выплат никаких я не получила. На новую машину накопить никак не получается, все сэкономленные средства идут на реабилитацию Славки. Врачи не дают утешительных прогнозов, считая, что без дополнительной операции шансы вернуться к полноценной жизни у него равны нулю. Да мы бы рады сделать такую операцию, только для этого нужна огромная сумма денег и поездка в Германию. Благотворительный фонд пытался помочь собрать для нас эту сумму, но за два года не накопилось и половины необходимых средств. А время идёт, сын растёт, его кости становятся прочнее, что уменьшает шансы благополучного исхода операции, если даже нам удастся её сделать через несколько лет.
А сын у меня молодец, рассуждает совсем по взрослому, хотя ему всего лишь десять лет. Именно он стал для меня основной поддержкой и смыслом жизни. Несмотря на свой тяжёлый недуг, он не унывает, шутит и ободряет. Когда моя тоска становится совсем невыносимой, он сразу это чувствует, берёт моё лицо своими худенькими руками и, глядя прямо в мои глаза шепчет:
- Я у тебя есть.
Эта простая фраза наполняет меня новыми силами, толкающими жить дальше и бороться. Мне иной раз кажется, что из нас двоих Славик гораздо мудрее и старше. Хотя я его мать, а не наоборот. Не могу даже представить, что со мной бы стало, если в аварии погибли бы оба моих родных человека.
- Тань, ты уснула? Мы уже приехали!
- А, да, прости, я задумалась, - спохватилась я, открывая дверь машины, - спасибо, что подвезли!
- Не за что, хороших выходных!
- И вам ребята, - пожелала я, закрывая дверь.
Машина осторожно тронулась, напоследок моргнув мне красными огнями стоп-сигналов. Я глубоко вдохнула свежесть ночного воздуха, развернулась и быстрым шагом пошла вглубь квартала к призывно горящему редкими окнами дому. Своему дому, хранящему внутри тепло и уют родных сердец.
В квартиру я кралась как мышка, боясь разбудить сына и маму, они должны давно и крепко спать. После смерти мужа, мама переехала жить к нам, боясь, что я с собой что-нибудь сделаю. Но в тот момент мне было не до того, не было времени упиваться собственным горем. Мой сын после аварии находился в коме и врачи как могли, боролись за его жизнь. Он лежал на больничной кровати, с трубкой в горле, опутанный сетью проводов. Такой маленький, бледный и недвижимый. Любая мать меня поймёт и не осудит. Как бы я сильно не любила своего мужа, сын всегда стоял на первом месте. С самого первого момента появления в нашей жизни Славика мой мир перевернулся. Он стал главной целью существования, я всё возможное делала для его комфорта и здоровья. Моё сердце обливалось кровью при виде, ещё совсем недавно веселого и активного сына. Мужа мне не хватало, да что тут говорить, до сих пор не хватает. Его чуткую заботу и поддержку невозможно ничем заменить. Это Наталья со своим мужем живёт как на вулкане, мы же с Денисом все восемь лет - душа в душу. Восемь лет - это так мало, за этот срок я не успела много сказать мужу. Зато теперь годы замедлились, есть время подумать и поговорить, но вот уже не с кем…
В доме не горел свет, и вкусно пахло выпечкой. Мама опять баловала Славку булочками или пирогами, - подумала я и улыбнулась. Скинув обувь и примостив на тумбочку сумку, я на цыпочках прошла на кухню, надеясь поживиться там чем-нибудь вкусненьким. Наощупь нашла цепочку ночника и, дёрнув за неё, зажгла свет. Повесить ночник на кухне очень давно придумал Денис, я часто прихожу с работы в темное время суток. С тех пор от меня стало меньше проблем домочадцам.
Каждая мелочь в доме напоминает о муже, мне советовали поменять квартиру, как обычно делают при подобных обстоятельствах. Но я не могу и не хочу предавать память о муже, пусть я вновь и вновь живу прошлыми счастливыми моментами. Пусть так, но мне так лучше, легче.
Кажется, что муж не умер, а просто на несколько дней уехал в командировку. Разумом я понимаю, что это заблуждение, но вот душа не желает с ним соглашаться. Она живёт в кусочке прошлого, поставленного на вечный повтор, и никак не хочет возвращаться в реальную жизнь.
Не однократно пытались мужчины завести со мной отношения, но мне это не нужно, у меня уже есть муж, и не важно, что физически он не рядом, главное он живёт в моем сердце, и больше не для кого из мужчин там нет места. Мама настаивает, говорит, что я ещё молода, и в 34 можно обрести своё счастье, но я с ней не согласна. У меня счастье уже было, другого быть и не может.
Пироги, накрытые вышитым вафельным полотенчиком, стояли на столе, призывно маня сладким ароматом. Мама у меня рукодельница, любит вязать, печь, вышивать и что-нибудь мастерить. Она надеялась, что и я пойду по её стопам, но нет, я пошла в папу и кропотливая усидчивая работа меня не соблазняет. Включив электрический чайник, я достала с полки свою любимую кружку, намереваясь налить себе чаю. Изначально этих кружек было две - одна белая, а другая красная, они выполнены в форме сердец, идеально подходящих друг к другу. Я эти кружки подарила нам с Денисом на первый совместный день Святого Валентина, с тех пор мы только из них и пили, муж из красной, а я из белой. Через месяц после трагедии я случайно разбила кружку мужа и долго горевала сидя над осколками. Мама сказала, что это Денис с того света подаёт мне знак, он просит, чтобы я перестала убиваться и отпустила его. Но я не могу его отпустить, мне нужно чувствовать его незримое присутствие рядом всегда и везде, иначе одиночество как болото начинает засасывать меня в свою жуткую трясину.