Страница 10 из 104
Первую половину XIX века можно назвать, по выражению Ключевского, "самой бюрократической эпохой нашей истории"; "теперь дворянство потонуло в чиновничестве"; в местном управлении дворянство тесно переплелось с чиновничеством и само стало орудием коронного управления. Теперь "завершено было здание русской бюрократии", превратившейся в сложный и разветвленный механизм, особенно развитый в центре: "центральное управление развилось в огромную машину канцелярий", которая заливала местные учреждения бумажными потоками приказов, циркуляров, инструкций, "отношений", запросов и т. д., а в центр стекались обратные потоки донесений, рапортов, докладов, протоколов и т. д. Часто в этом бумажном море "входящих" и "исходящих" тонули живые нужды и интересы живых людей, - и недаром говорилось при Николае, что государством правит не император, а столоначальник.
{53} Нужно еще упомянуть, что над дворянско-чиновничьим, мундирно-бумажным миром Николаевского царствования реяли еще особые, наблюдательно-охранительные силы в светло-синих мундирах "отдельного корпуса жандармов". Корпус этот был учрежден в 1826 году, одновременно с учреждением пресловутого 3-го отделения собственной Е. И. В. канцелярии; начальник 3-го отделения ген. А. X. Бенкендорф был, вместе с тем, и командиром отдельного корпуса жандармов. Согласно "положению о корпусе жандармов", изданному в 1836 г., вся Россия была разделена на семь жандармских округов, с жандармскими генералами во главе; начальниками губернских жандармских управлений были жандармские штаб-офицеры (полковники, подполковники и майоры), а в их распоряжении находились жандармские команды под начальством капитанов и поручиков. Назначение этого "обсервационного корпуса" (по выражению Вигеля) было двоякое: во-первых, открывать "дурные умыслы против правительства" и препятствовать распространению "политических вольнолюбивых идей" (Вигель); во-вторых, "наблюдать за справедливым решением дел в судах, указывать губернаторам на всякие вообще беспорядки, на лихоимство гражданских чинов, на жестокое обращение помещиков (с их крестьянами) и доносить о том своему начальству".
Согласно официальным инструкциям, жандармские офицеры должны были охранять "благосостояние и спокойствие" жителей и "совершенное правосудие". - Однако, действительная роль жандармов оказалась далека от предполагавшейся начальством идиллии, и жандармская сеть, наброшенная Николаем на Россию, произвела всюду угнетающее и деморализующее действие.
{57}
Глава II
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ
XIX ВЕКА
1. Дворянство и чиновничество (помещики и "столоначальники); "почетные граждане".
В 50-х годах XIX в. (по "ревизии" 1859 г.) в России числилось около 103 тысяч дворян-помещиков, владевших населенными имениями (владение крепостными "душами" было монополией потомственного дворянства) (Было лишь небольшое число "поссессионных" крестьян, приписанных к фабрикам и заводам, принадлежащим купцам и фабрикантам недворянского звания.)
Из них 41 % был "мелкопоместных", имевших не более 20 крестьянских душ. Эта дворянская "мелкота" (по выражению Щедрина) в своей жизненной обстановке мало отличалась от крестьян, но тем более ценила свое "столбовое дворянство" и усиленной эксплуатацией своих немногих подданных пыталась сохранить свое положение "господ", т. е. возможность жить, не занимаясь физическим трудом. Часть из "мелкопоместных" поступала на государственную службу или занимала второстепенные должности по выборам дворянских обществ, некоторые неудачники попадали в положение приживальщиков у богатых и знатных соседей.
Высший слой русского дворянства имел свой "золотой век" во второй половине XVIII-го столетия. Время "дворянской царицы" Екатерины II было временем наивысшего расцвета дворянской культуры в России и наибольшего развития социальных привилегий "благородного сословия".
Фасад дворянской культуры конца XVIII в. не был лишен красоты и импозантности. Богатство и пышность {58} императорского двора находили свое отражение в быту аристократии: роскошные дворцы, парки и сады с оранжереями, свои театры, оркестры, хоры, свои живописцы и т. д. украшали и услаждали жизнь высшего слоя русской аристократии, но за этим фасадом находился неприглядный "задний двор" крепостного рабства, которое деморализовало и развращало все слои общества.
При Александре I после бурной эпохи наполеоновских войн, в эпоху правительственной реакции и "мракобесия", наиболее активная и идеалистическая часть аристократии составляет тайные общества, с целью путем военного переворота осуществить те идеалы свободы, равенства и братства, которые для екатерининской знати были не столько искренним убеждением, сколько игрой ума.
Неудача восстания 14-го декабря означала конец политической роли дворянства. "Теперь дворянство становится простым орудием правительства" (Ключевский). При Николае I большинство дворян облачается в чиновничьи мундиры и украшается орденами, соответственно своим чинам и званиям.
Впрочем полного слияния этих групп не происходит. Император Николай называл себя "первым дворянином" и не желал, чтобы потомственное дворянство без остатка растворилось или потонуло в море чиновничьей мелкоты и армейского офицерства. Поэтому при Николае I, с одной стороны, значительно ограничивается доступ в ряды потомственного дворянства через службу, а с другой, для сохранения крупной аристократии создается институт "майоратов" - крупных неделимых наследственных имений (Когда-то при Петре Великом, велено было всем, получившим хотя бы первый офицерский чин, дать "патенты на дворянство", тогда как ныне, согласно манифесту 11-го июня 1845 г., потомственное дворянство приобретается на военной службе только получением первого штаб-офицерского чина (майора), а на гражданской - получением "чина 5-го класса" (т. е. статского советника); другие чины давали звание "личного дворянина" или "почетного гражданина". Впоследствии (в 1856 г.) возможность получения потомственного дворянства службою была еще более ограничена: на гражданской службе потомственное дворянство приобреталось лишь производством в чин "действительного статского советника", а на военной - производством в чин полковника или капитана 1-го ранга (во флоте).).
{59} Между крупной аристократией и мелкопоместной мелюзгой находилась масса среднего поместного дворянства, сидевшего по своим "медвежьим углам" и занимавшегося сельским хозяйством. Дворянская молодежь по большей части поступала на службу (преимущественно _ военную), но, получив первый или второй офицерский чин, обыкновенно выходила в отставку, обзаводилась семьей и поселялась в отцовских имениях, где предавалась или хозяйственным заботам, или тому бездумному и бездельному "пошехонскому раздолью", которое описывает Щедрин: осенью гонялись за зайцами, зимой ездили в гости и принимали гостей, устраивали пиры и пирушки (при чем особенным гостеприимством и тороватостью должны были отличаться предводители дворянства, если хотели быть переизбранными на следующее трехлетие) (Яркие типы провинциального дворянства дал Гоголь в "Мертвых душах", но, конечно, не все помещики были Ноздревы, Чичиковы, Плюшкины и Собакевичи; не следует забывать, что знаменитые "гоголевские типы" это не фотографии, а карикатуры; как всякая удачная и яркая карикатура, они верно схватывают характерные черты изображаемых физиономий, но, конечно, в утрированном и шаржированном виде.).
Образовательный и моральный уровень помещичьей среды в целом был невысок. "Даже к сельскому хозяйству... помещичья среда относилась совершенно рутинно, не выказывая ни малейших попыток в смысле улучшения системы или приемов. Однажды заведенные порядки служили законом, а представление о бесконечной растяжимости мужицкого труда лежало в основании всех расчетов" (Щедрин, Пошехонская старина), хотя подневольный мужицкий труд и низкая техника сельского хозяйства давали жалкие результаты в смысле урожайности полей.
В 30-х и 40-х годах XIX в. среди более активной части дворянства просыпается предпринимательский дух: некоторые дворяне заводят фабрики и заводы, {60} принимают участие в винных откупах, пытаются завести усовершенствованные приемы обработки полей, по английским образцам. Однако, в большинстве случаев, предприятия эти кончаются крахом, а привезенные из Англии дорогие машины валяются, в поломанном виде, на задних дворах, возбуждая насмешки мужиков над барином, который "чудит"... Причинами этих неудач были: "круглое невежество экспериментаторов" (Щедрин), недостаток капиталов и малая производительность подневольного крестьянского труда.