Страница 5 из 12
Мариночка села рядом со мной, целуя и шепча мне на ухо:
–Хватит тебе, Сократушка… Не волнуйся.
-Мариночка, ты больше не сердишься?– постарался улыбнуться я, однако улыбки не получилось, а вместо нее на моем лице появилась какая-то странная гримаса.
Мариночка, как всякая любящая женщина, не замедлила заметить изменения на моем лице:
–Что с тобой? Ты вроде смеешься или опять злишься?
–Я не злюсь… Мариночка!
–Сократушка!
–Мариночка!
–Сократушка!
Примерно минуты две мы целовались, называя друг друга коротко и ласково. Потом я решил продолжить наш разговор, что не стоило делать.
–Вот ты только что говорила мне: хватит болтать, а я…-
начал было я, но меня резко перебила Мариночка, насупившись:
–Перестань, как глупый осел, болтать…
–Ты опять?
–Перестань задавать дурацкие вопросы, прошу тебя, Сократушка!
Однако я не унимался:
–Дурацкие вопросы? Быть, как все? Верить твоему зомбиящику, что якобы все у нас хорошо?! Веселой психушке?
–Да, быть, как все, чтобы тебя не посчитали сумасшед-
шим!– прочувственно воскликнула Мариночка, сверкая глазами и покраснев от волнения.– Хватит твоих вопро-сов!.. Я стараюсь жить, не обращая внимания на многое плохое!
–Ах, ты не обращаешь внимания? Мол, все хорошо, прекрасная маркиза?
–Не все хорошо, но все-таки есть что-то хорошее!
–Значит, я должен дома говорить одно, на работе – другое, думать о чем-то третьем?!
–Не думай, раз не хочешь думать!
-Ах, вот так? Такое поведение называется двоящимся сознанием!
Мариночка фыркнула:
–Фу, наш мыслитель – шизофреник! Ну и словечки у тебя.
–Не поняла или не хочешь понять?
–Не хочу. Не думай о плохом.
–За меня будет думать фюрер?
–Это какой фюрер?– удивилась Мариночка, но по моей ухмылке поняла, на кого я намекаю. – Ты что, фашист?
–Гм, это почему?
Мариночка минуту помолчала, потом откровенно сказала:
–А по телевизору говорили, мол, все, кто против Вождя, – фашисты.
–Ничему уже не удивляюсь. Скоро по этому зомбиящику заявят, что наш Телевождь полетел в космос воевать с инопланетянами, а ты этому вранью тоже поверишь.
–Ладно, хватит…– шумно вздохнула Мариночка. – Не думай о плохом.
–Наивная… Ты стараешься не замечать, да? А ты помнишь…– И тут я вспомнил репортаж о роботах хирургах, которые бодро входили в операционную одной клиники Москвы – Резиновой.
–Вот! Есть же что-то хорошее!– радостно воскликнула Мариночка.
–А ты забыла о больных, лежащих в коридорах больниц? Ты забыла о больших очередях в наших поликлиниках?– напомнил я с нескрываемым негодованием.
–Я не забыла, но…
–Не забыла?!..
–Да!… Если есть что-то хорошее, почему этому не
радоваться?
–Всего один процент хорошего,– с раздражением возразил я.– Только один процент! Гламур тебе заслонил правду жизни?
-Ой!.. Хватит издевок, хватит твоей иронии! Ты обозлился, что тебя сократили!
Я пронзительно закричал:
–Да!.. Да, я злой, что меня сократили! Что не могу сейчас работать по специальности! Почему я должен быть рад всему, как ты?! Почему я должен быть рад этой всеобщей веселой психушке?! И почему на мои вопросы не отве-чают? Правду мать тяжело слышать?
–Черт! Ты разве голоден? Разве ты не здоров или у тебя нет крыши над головой?– парировала Мариночка.– И разве у тебя новой работы?
–И этому мизеру я должен быть рад?
–Должен!
–Ах, должен? Я беден и этому должен быть рад?!
–Должен! – Мариночка помолчала минуту, потом испуганно спросила:
–Ты что, хочешь революцию совершить?!
–Вздор! Я против революций.
–Неужели?– не поверила Мариночка.
–Точнее, против кровавых революций.
–Вот как? Значит, бывают еще и другие революции?
–Гм, бывают. Мирные.
Услышав мой ответ, Мариночка слегка вздрогнула:
–Значит, все-таки ты за революцию?
–Я против кровавых революций!– уточнил я.– Вдумайся в мои слова. Есть мирные и кровавые революции.
Мариночка пожала плечами:
–Не понимаю… Как может быть революция мирной?
–Может… Люди выходят на мирный митинг, много людей, они скандируют, они митингуют, выдвигают свои требования. Но без оружия, без стрельбы, без крови.
–Нет! По телевизору говорили, что нам не нужны революции,– задумчиво сказала Мариночка.
–Забудь ты свой зомбиящик. Думай своим умом.
–Но по телевизору сказали, что те, кто хотят революцию,-
фашисты,– испуганно пробормотала Мариночика.– Ты
фашист?
–Нет, успокойся.
Однако Мариночка не поверила мне и с ужасом воскликнула, хватаясь за голову и махая руками:
–Ты фашист!
–Черт! Да не фашист я!
–Ты должен быть рад тому, что жив и здоров, работаешь, а ты…– упрекнула меня Мариночка.– Ты хочешь револю-цию?!
–Значит, я должен быть рад, что меня сократили, и теперь работаю простым вахтером? Человек с высшим
образованием?!
Мариночка насупилась:
–Хватит… Не сердись. Не думай о плохом.
–Мол, уподобись страусу, который спрятался в песке, чтобы никто его не видел и ничего тоже не видеть?
–Хватит!– моляще воскликнула Мариночка. – Ты что, против нашего Вождя?
–Против! Правду мать тебе тяжело слышать?
Мариночка снова вздрогнула:
–Значит, ты фашист…
–Это почему?
–А по телевизору говорили: все, кто против Вождя – фашисты.
–Да забудь свой зомбиящик!
Однако Мариночка упрямо повторила:
–Ты фашист… Не думай о плохом. Не думай. Думай только о хорошем.
–Значит, у тебя избирательное зрение! Анекдот один послушай.
–Не хочу…
–Нет. Послушай. Спрашиваю одного: мясо ты ешь? Нет, отвечает. Тогда его снова спрашивают: а рыбу ешь? Нет,
отвечает. Удивляются: ты что, вегетарианец? Нет, отве-
чает, бюджетник.
Мариночка даже не улыбнулась:
– Не смешно. При чем тут…
–А при том! Я получал раньше большую зарплату!
–Ой, что поделать… Перестань ворчать! Надоело!
–Да? И постоянно слушать и видеть идиотов на выбор?
Я отмахнулся от Мариночки, как от назойливой мухи и пошел спать.
Глава 3
Новое двоящееся сознание.
Я долго ворочался в постели, хотя хотел заснуть. Пролежав примерно полчаса без сна, я встал, пошел на кухню, выпил немного пива, чтобы успокоиться, потом решил снова лечь. Сны мне снились жуткие, какие-то странные и необычные путешествия с многочисленными драками, из которых я всегда выходил победителем, или непонятные фантасмагоричные ситуации, куда я почему-то попадал… Однако на сей раз ничего я не увидел, хотя желал забыться хоть на короткое время, увидеть даже жуткий сон, только не явь… Пролежав с закрытыми глазами еще полчаса, я открыл глаза и стал думать. А Мариночка храпела рядом, даже не предполагая о моем беспокойстве…
Как истинный философ, я стал обдумывать кричащую очевидность противоречия между тем, что люди видят и что говорят. Наглядный пример для этого поведение моей Мариночки, остервенелой патриотки, слепо верящей Первому телеканалу и нашему Телевождю. Я назвал подобный феномен новым двоящимся сознанием.
Некоторые мыслители предпочитают называть сей
феномен иначе: шизофреническое раздвоение сознания.
Возможно, их термин тоже подходит, хотя я не психиатр и не разбираюсь в ихней терминологии. Раньше говорили- двоедушие… Почему, скажете, новое двоящееся сознание? Новое, так как ранее двоящееся сознание, или двойные
стандарты были и при совке, когда тихо рассказывали
анекдоты на кухнях, в коридорах на работе про Вождя с мохнатыми бровями, который даже свое мнение узнавал по заготовленной для него бумажке, а потом на собраниях горячо все активно поддерживали и цитировали этого Вождя с показным энтузиазмом, с чувством глубокого удовлетворения. Да, врали, нагло врали всем. На работе, на телевидении. Жили двойной жизнью: говорили одно, а думали другое. Правду разучились говорить, хотя полуправда есть худший вариант лжи: ложь в полуправде подделывается под правду, прикрываясь щитом неполной правды. И никто не испытывал тревог совести… Помню некоторые приемы советской лжи на телевидении. Итак, сообщают, что-де вчера в наше воздушное пространство нагло вторгся неопознанный самолет. Диктор читал это сообщение с притворным гневом и со строгим выражением лица, как всегда, по бумажке. Оный незнакомый самолет не отреагировал на требования наших диспетчеров и не сообщил, откуда прилетел. А после того, как были подняты советские истребители, и после предупре-дительных выстрелов в воздух самолет покинул наше воздушное пространство. Все. Позднее новое сообщение диктора об инциденте было более подробным на детали. Как сообщал корейским МИД, то был пассажирский самолет, который исчез с радаров над Охотским морем. Некоторые агентства, вещал диктор советского телевидения (не сказал – какие именно агентства, что весьма примечательно!), говорят, что то был самолет – разведчик; агентство Рейтер- де утверждает, что якобы данный самолет был сбит истребителями ПВО. Однако, тут же добавляет наш диктор, по заявлению командующего ПВО Дальневосточного военного округа, мы не открывали огня на поражение и неизвестный самолет спокойно покинул воздушное пространство СССР; инцидент тщательно расследуется компетентными