Страница 2 из 12
Перебежав к его окошку, я приложился к прицелу и нашарил в заборе пролом с частично видневшейся пожарной бочкой. Мертвая голова сержанта ритмично елозила по ржавому железу взад-вперед, на возвратной фазе движения цепляясь носом за ребро жесткости. Замерев на месте, я несколько секунд созерцал это непонятное явление, потом сообразил и молча двинулся из подвала наверх.
Взлетев на третий этаж школы, я на карачках приблизился к окну и, прижавшись к стене, осторожно выглянул наружу. На что способны некоторые представители чеченского племени, я прекрасно знал, а потому не особенно удивился, когда обнаружил, что один из "духов", перебравшихся на территорию автобазы, сноровисто отрезает голову моему бойцу, труп которого лежал возле искореженного взрывом экскаватора. Второго трупа видно не было - очевидно, он находился где-нибудь под забором, но возле орудующего ножом "духа" на земле уже лежала отрезанная голова. Шустрый пацан попался, времени даром не теряет! Но к такому повороту событий я был готов - обнаружив головореза, я лишь шумно выпустил воздух сквозь сжатые зубы и пристукнул кулаком по прикладу "СВД". А вот второй "дух" - он... он трахал в задницу мертвого Лешего... Ну, это уже ни в какие рамки не лезло!
Рискуя стать прекрасной мишенью для подствольников, я изготовился для стрельбы стоя и несколько секунд рассматривал в прицел урода, изгалявшегося над Лешим. Я не мог хорошенько поймать его мерзкую рожу в перекрестье - мешала ярость, готовая выплеснуться наружу в диком вопле, и неудобное положение.
Шлеп! Отброшенный назад "дух" тонко закричал и, схватившись за левое плечо, исчез за забором. Черт! Снайпер фуев - засунь в задницу свои эмоции, работай! Второй "чех" среагировал моментально - он испуганно отпрянул от обезглавленного трупа и на карачках метнулся к забору, волоча за ремень свое оружие. "А-а-а-а, чмо! - крикнул я шепотом. Хотя к чему таиться - и так уже нарисовался! - Сссышь, чмо!" - Поймав перекошенное страхом лицо удирающего в прицел, я секунды три вел перемещающуюся фигуру, тщетно пытаясь стабилизировать винтовку дрожащими руками и горячо сожалея, что нет времени приложиться к подоконнику, высунув ствол наружу - тогда я тебе, падла, моментом превратил бы башку в дуршлаг! Когда "дух" уже почти исчез из поля зрения, мне удалось более-менее прилично словить в перекрестье его задницу и я нажал на спусковой крючок.
Одновременно с пронзительным вскриком убравшегося под забор недобитого ублюдка я уловил со стороны пятиэтажки три несильных шлепка и бросился прочь из разрушенного класса, впопыхах забыв, что граната из подствольника летит быстрее самого отменного спринтера, даже не отягощенного экипировкой. За спиной оглушительно рвануло, я ласточкой вылетел в коридор, и, со всего маху забодав башкой чудом уцелевший стенд "Наши медалисты", мгновенно отключился...
Очухался я часа полтора спустя после близкого знакомства с медалистами этой замечательной школы. В подвале было шумно и людно. Сизо-синий пороховой дым стелился по всему помещению. Отступившие с блок-поста бойцы притащили с собой помимо раненых еще и изрядную кучу боеприпасов и теперь слегка давали жару "духам", от души радуясь, что нам таки удалось отстоять для них такое прекрасное местечко.
Мои пацаны, рассчитывая, видимо, на скупую командирскую похвалу, поведали, что когда они перетащили меня с третьего этажа в подвал, "духи" отчего-то резко пожелали атаковать школу - видимо, почуяли, что основного застрельщика отключили. Пришлось поработать в напряженном режиме.
- Ну и ладушки, - резюмировал я, накладывая на разбитый лоб кусок тельника. - Сколько замочили?
- Пятерых точно, - солидно кашлянув, доложил Рыжий. - И еще сколько там поранили - хрен знает. Они потом откатились, не стали больше переть.
- Могли бы и больше. Плохо работаете, - как обычно отметил я. Квалификацию теряете...
Нам всем страшно повезло. В скором времени армейцы, которым наскучило любоваться, как нас нянчат "духи", начали с ужасным шумом и треском внедряться в город. Поскольку школа, в подвале которой мы благополучно огрызались четверо суток, располагалась на самой окраине города, ее разблокировали буквально в самом начале штурма, закольцевав по ходу дела что-то около трех десятков "духов", которые по каким-то причинам не сумели драпануть к центру.
Побрыкавшись для проформы, боевики на диво легко сдались - впоследствии это обстоятельство наши агитаторы преподнесли как весьма крупную победу, светлевшую радужным пятнышком на фоне провалившейся операции по разблокированию беспощадно избиваемого контингента Внутренних Войск. В других местах города все было с точностью до наоборот, а здесь -оп-па! - красиво зашли, расстреляли из танков пятиэтажки и повязали целый взвод "чехов". Есть чем гордиться!
Отчего они позволили себя спеленать, я не знаю. Возможно, "духи" были в курсе, что нам очень скоро придется с позором убираться из города, отдав на добровольных началах всех пленных, которые тут же поступят на совместные комендантские посты и будут издевательски подымать вверх средний палец, провожая наши уходящие колонны. Возможно, что они были не в курсе последующих событий, а просто рассчитывали на милосердие армейцев, которые отоспались за городом и пребывали в благодушном настроении, - не знаю, не знаю... Но лучше бы они сражались до последнего патрона и поголовно легли в неравном бою, как и подобает в аналогичных случаях истинным воинам. Возможно, тогда все было бы по-другому... Хотя, кто его знает? Говорят, кому суждено сгореть, тот не утонет...
Уловив качественное изменение в тяжком смраде камеры, я вышел из состояния оцепенения, с хрустом потянулся и глянул вниз. Из-под нижней шконки3 струился голубоватый дымок, который безуспешно пыталась разогнать торчавшая оттуда же худосочная длань с заскорузлыми перстами.
- Я вот щас спущусь и тебе этот чинарик в очко вставлю, - пообещал я и лениво поерзал задом, угрожающе заскрипев пружинами. Дымок исчез - из-под шконки возникла всклокоченная башка Адвоката, который, с испугом посмотрев на меня, пролепетал: