Страница 10 из 74
Дмитрий ничего более не сказал думая о том, что судьба его привела именно в Чернигов. Если убедить князя, то может и появиться шанс в предстоящей битве.
Обоз медленно сполз с холма и скоро через перекидной мост миновал ров и въехал в город.
Улочки в примыкающем районе града оказались узкими. Они проходили между длинными амбарами и другими хозяйственными постройками. Обоз занял почти всю ширину дороги, заставляя многочисленных прохожих, спешивших по своим делам, прижиматься к стенам. Проехав несколько небольших площадей, к которым сходилось несколько улочек, обоз двинулся в сторону кремля. Гордеев понял, что боярин Наум Еремеевич не простой человек, а скорее всего, приближен к князю. Может даже входит в боярский совет. Поэтому жить он должен не далеко от княжеских палат. Догадка Дмитрия оказалась правильной. Узнав боярина и сотника Захара, стража около ворот кремля беспрепятственно пропустила обоз. С ним проехали Гордеев и Станило. Здесь было много церквей и боярских каменных зданий. Сотник со своими людьми поскакал в сторону княжеского дома и исчез из вида, въехав во двор.
Свернув на право от княжеского хором, обоз, проехав несколько домов и въехал во двор боярина. Узнав в дороги, что Дмитрий пришел из дальних стран, Наум Еремеевич с радостью пригласил своих спасителей погостить у него.
Его дом ничуть не уступал роскоши княжеского здания. Он был двухэтажный. Потолки были высокими, потому дом казался еще выше. Снаружи все здание было украшено арками и резьбой. Дом был выстроен из кирпича. Палаты располагались так, что одним фасадом с окнами выходили на улицу, хотя крыльцо по-прежнему глядело во двор. Это было по тем временам новшеством: перемещение дома из глубины двора на «красную линию» улицы серьезно нарушало замкнутость жизни городской усадьбы.
Как только обоз въехал на двор, на расписном крыльце показалась боярыня Изяслава с детьми. Наум Еремеевич слез с повозки и пошел в сторону крыльца. Он обнял и расцеловал жену. Затем, здороваясь, к отцовской руке подошли дети, двое мальчиков десяти и двенадцати лет. Спустилась из своей светелки и дочь боярина Любава. Русская красавица сразу запала Дмитрию в душу.
Это была красивая девушка, быть может, не более красивая, чем некоторые другие. Ее правильное личико могло растрогать тонкой чистотой очертаний; каждый изгиб, каждая выпуклость этого лица, чуть вздернутый носик, пухлые чувственные губы, большие невинные глаза с длинными ресницами и тонкими серповидными бровями, все подчеркивало ее миловидность. Лицо у нее было юношески свежим, как будто она только что умылась росой, и чистым блеском предрассветных звезд лучились ее голубые глаза, но в них таилась зрелая мудрость, которую дает только жизненный опыт.
Голову покрывал кокошник расшитый жемчугом Длинные темно русые волосы были заплетены в косу. Она была невысока ростом, но казалась высокой — так строен был ее тонкий стан. Одета она была в тонкий, не по погоде розовый сарафан.
Дмитрий видел с какой любовью она обняла отца. А он с не меньшей нежностью погладил дочь по волосам и поцеловал в лоб. Сразу было видно, что это самая любимое и дорогое, что у него есть.
Боярыня сразу же принялась жаловаться мужу на сыновей и не расторопных холопов, которые не могут за ними уследить.
- Вот недавно сбежали на торг,- причитала боярыня,- да шапку там потеряли! Там в толчеи и голову потерять не долго. Коней видите ли хотели посмотреть. Своих, что ли нету? Вон иди в конюшню и гляди сколько душе угодно! Да и других забав хватает. Так нет, все норовят со двора сбежать.
- Это они к своим друзьям бегут,- вставила слово Любава,- а друзья у них кто? Сапожники, да кожевники.
- А ты знай в своей светелке сиди, да женихов выглядывай,- по доброму рассмеялся Наум, щелкнув пальцем по носу дочери,- и не суй свой длинный нос куда тебя не просят. А то он у тебя еще длиннее вырастит. И вовсе без жениха останешься.
Любава зарделась, опустив голову.
- И вовсе он у меня не длинный, батюшка,- прошептала она,- а женихов сейчас порядочных мало…
- Ладно, родные мои. Потом о делах домашних поговорим. Хочу познакомит вас с мужами достойными,- он указал в сторону Дмитрия и Никифора, скромно стоящих в сторонке.- Это вот Дмитрий, посланник страны далекой. К князю нашему с срочным делом прибыл. А с ним Никифор, бывший сотник князя Киевского, во всем ему помогает. Если бы не они, не бывать мне живу и не ведать родимой сторонки.
От этих слов боярыня охнула и, схватившись за сердце, села на ступеньку.
- Да как же батюшка?!- испуганно взмахнула руками и Любава.
- Да вот, так! Налетели на нас внезапно степняки. Порубали охрану мою. Думал все, пришел мне конец. Но тут из леса вылетели други мои и как начали рубать нехристей. Да так напугали их, что они сбежали в спешке.
- Спасибо Вам люди добрые!- с поклоном поблагодарила Изяслава, когда подбежавшие холопки помогли ей подняться.
Поклонилась и Любава, прижав руки к груди. Дмитрий заметил, как она и интересом взглянула на него. Или ему это просто показалось.
- А теперь,- продолжил боярин,- пусть нам баньку приготовят. Попаримся мы с дороги. А пока мы в бане будем, пусть одежду моим гостям приготовят, да на стол накроют. Пировать сегодня будим. А завтра к князю пойдем.
______
От мелко порубленных веток, устилавших пол бани, тянуло душистым теплом. Боярин Наум Еремеевич багровый, исхлестанный веником, сладко постанывал на верхней полке. Рядом, подсунув веник под голову, лежал Никифор. Дмитрий сидел на нижней полке, омывая холодной водой лицо.
- Эй Лука,- крикнул боярин своему приказчику,- а ну-ка плесни на каменку.
- Что ты батюшка, - в парилку сунулось раскрасневшееся лицо Луки,- и так дышать не чем.
- Давай! Давай! Это ты с Михаилом сбежали, упарились. А нам в самый раз! Пар костей не ломит…
Крепкий старик, подумал Дмитрий. Сам он уже еле держался. А Никифору и Науму кажется все было ни по чем.
Лука боком зашел в парилку и поднял крышку кадки. От темной, настенной на травах воды, пахло цветущим лугом. Лука набрал полный ушат воды и плеснув на раскаленные камни, тут же выскочил за дверь. Белые клубы пара ударили в стену и расползлись по потолку. Пахнуло душистым жаром. Поднявшийся Никифор опять заработал веником.
- Эй Дмитрий,- кликнул он,- полезай к нам.
- Да не в махнул, - махнул рукой Гордеев,- это вам людям Русским пар в радость. А у нас в Китае, таких бань нету.
- Ну что же,- одобрил боярин,- ты и так без привычки долго выдержал. Молодец!
Температура поднялась на столько, что Дмитрий уже не смог терпеть. Он поднялся и пошатываясь вышел в предбанник. Лука тут же поднес ему ковш с квасом. Дмитрий с наслаждением выпил до последней капли и поставив ковш осмотрелся. Рядом на скамье уже была подготовлена свежая одежда. Дмитрий до суха обтер тело полотенцем и стал одеваться. Вначале он одел тонкие кальсоны из хорошо вытканного сукна, а по верх штаны из плотной ткани. На тело Дмитрий надел рубаху, расшитую золотой нитью и какими-то цветными камешками. Сверху он одел атласный кафтан, расшитый вышивкой. На ноги Дмитрий натянул красные сапоги средней длины. На этом облачение закончилось. Взяв в руки шапку с меховой оторочкой, он вышел на улицу.
Каменный дом с высоким крыльцом на белокаменных столбах, которое вело прямо в жилые комнаты, стоял в глубине двора, вымощенного толстыми бревнами; промежутки между бревнами были забиты землей, тонкими прутьями и дранкой, покрывавшей большую часть двора. О богатстве владельца усадьбы говорили добротно сделанные и хорошо оборудованные надворные постройки, отделявшие дом от улицы. Гордеев стал рассматривать одну из таких построек. В ее подвале видимо находился ледник для хранения солений, медов и вин. По западной стороне строения шел желоб отводивший воду в специальный сточный колодец. Над ледником располагался сарай, предназначенный для хранения разного хозяйственного инвентаря, куда вела лестница. Далее располагались конюшни и амбары. Кроме того по периметру усадьбы располагались постройки для различной челяди соединенные переходами как между собой, таки с хозяйским домом..