Страница 3 из 11
– А вашу болячку мы вылечим легко и просто, вопрос лишь в цене.
Услышав, сколько может стоить протез коленной чашечки, мама пришла в ужас.
– Это же можно машину купить и на ней ездить!
Но врач не согласился:
– А что вы хотите, это же колено. Впрочем, можете встать в очередь на протезирование за счет государства. Оно вам ничего не будет стоить, но должен вас предупредить: швейцарского качества от этих протезов не ждите. Гарантийный срок службы – десять лет. Потом протез, скорей всего, придется менять. Сколько вам лет?
Маме на тот момент было лишь немного за шестьдесят, она надеялась пожить подольше, и перспектива через десять лет снова ложиться под нож ее не вдохновила.
– Я найду деньги.
Но сказать оказалось легче, чем сделать. Беда, как известно, одна не приходит.
Уже на следующий день маме сообщили, что отправляют ее на пенсию.
– Как же так? Без предупреждения!
– А чего вы хотели? – тут же вызверилась на нее начальница. – У вас пенсионный возраст подошел. Пора освобождать дорогу молодым!
Впрочем, вскоре выяснилось, что дорогу маме нужно было освобождать вполне конкретному молодому человеку – зятю самой начальницы. Он и впрямь был молодой, только что закончил училище. Опыта работы не имел, и ему было очень нужно, чтобы кто-нибудь освободил ему дорогу. И теща, заботясь о материальном благополучии семьи своей дочери, поспешила ему эту дорогу расчистить. Ну а мама отправилась на пенсию.
Леля с мамой отметили это событие в кафе, где заказали по огромной порции малинового пломбира маме и орехового для Лели.
– В принципе, не так уж и плохо, – пыталась бодриться мама. – Я давно мечтала поселиться на даче, занималась бы там садом. Разбила бы розарий, да не один, а два-три! Теперь могу исполнить свою мечту, время позволяет, вот только нога… Как я с ней клумбы буду копать? Мне на нее даже ступить больно. И по лестнице подняться – целая проблема. Нет, нужно копить на операцию, но с пенсии не особенно разгуляешься. На тебя, Леля, вся надежда.
Она так долго размешивала утопающий в горячем шоколаде пломбир, что тот превратился в однородную массу, раскрашенную розово-шоколадными разводами.
Леля сочувствовала маме, но как быть, если и у нее на работе намечалось сокращение? И хотя штат обещали не урезать, но объяснили, что кому-то пострадать все же придется.
– Расходы придется минимизировать, поэтому либо уйдут какие-то люди, либо все останутся, но уменьшатся ваши зарплаты. За что проголосуете?
Коллектив был дружный, проголосовали за уменьшение зарплат. И теперь Леля понимала, что содержать двух коней ей просто не по карману.
Об этом она и собиралась поговорить с мамой в кафе, когда та огорошила ее своей собственной новостью.
Домой Леля возвращалась длинной дорогой. Ей хотелось подумать. Но чем больше она думала, тем страшнее ей было Она всегда привыкла опираться на твердое плечо своей мамы, а теперь вдруг выяснялось, что мама не только ничем не может помочь своей дочери, но и сама в ближайшее время будет требовать ее внимания. А Леля была к этому совсем-совсем не готова.
Раньше ей приходилось заботиться лишь о своих лошадях. Но лошади – это не мама. И даже такая чокнутая лошадница, какой была Леля, понимала это.
Глава 2
Дома выяснилось, что Сереже не до нее. Он был занят, общался с кем-то по скайпу.
В последние дни муж был как-то по-особенному задумчив, тих и мрачен. Все о чем-то думал, но Лелю в свои мысли не посвящал. Однако сейчас Сергей проявлял редкую в последнее время заинтересованность.
– И чего они? – допытывался он. – А с ценой не обманули? Да? Даже так? Ну что же, отлично. Ты давно собиралась это сделать, и вот получилось. Поздравляю.
У Лели шевельнулось что-то вроде любопытства, замешенного на ревности.
Кого это он там поздравляет? И с чем? Надо бы узнать.
Но, подойдя ближе, вздохнула с облегчением. На экране она увидела широкую улыбчивую физиономию их общей знакомой – Катьки Курицы.
Причем Курица – это было не прозвище, а самая настоящая фамилия, с которой Катька пришла в этот мир и с которой собиралась его покинуть, учитывая полное отсутствие надежды на замужество и сто с лишним килограммов лишнего веса, которым обладала Катька. Почему-то это богатство никого из потенциальных женихов не прельщало.
Зарабатывала на жизнь Катька тем, что давала для выступлений и съемок живущих у нее экзотических животных – винторогих козлов, опоссумов, волков и даже медведя. Имелась у нее и парочка белых верблюдов, от которых Катька мечтала избавиться, очень уж вредным нравом обладали эти животные – плевались, кусались, не желали признавать авторитета своей хозяйки. Да еще и прожорливы были без меры. Привели Катьку прошлой зимой на грань банкротства.
– И вот я их продала! Обоих! – вещала она радостно. – Сколько намучилась, пока пристроила! В плохие руки или на мясо отдавать не хотелось, все-таки хоть и вреднюги, но свои. Привязалась я к ним, но спроса на них нету, ламы и альпаки только и летают туда-сюда, а верблюдов этих если клиенты и спросят, так раз в год. А потом еще претензии. Жениха укусили, невесту уронили, платье ей помяли. Кого-то из гостей оплевали, кого-то ногой пнули. Оно мне не нужно, претензии вместо благодарностей выслушивать да чужие свадебные платья оплачивать!
Покупателя на своих верблюдов Катька искала долго. Хотелось пристроить животных в хорошее место. И такое место вскоре нашлось. Один богатенький, отошедший от дел предприниматель организовывал у себя в имении нечто вроде домашнего зоопарка. И место для Катькиных верблюдов у него нашлось. Ура!
– Кроме того, заплатил он мне хорошо. Уф! Прямо камень с души! Ну все, ребята, что хотела, то рассказала! Думайте теперь! А мне пора! Пойду обмывать удачную сделку.
Леля тоже пошла на кухню греть ужин, а Серега остался сидеть у компьютера в странной задумчивости.
За ужином он тоже был необычайно молчалив, на все вопросы отвечал невпопад или вовсе не отвечал, и Леля поняла: Серегу лучше не трогать. Поест, думу свою додумает, авось тогда и скажет, чего придумал.
Но Леля ошиблась. Ни после ужина, ни отходя ко сну Серега так ни в чем ей и не признался.
И на другой день тоже ничего не сказал, так и ушел на работу, оставив Лелю в неведении.
Зато через час ей позвонила Катька Курица, которая громко прокричала:
– Порядок! Я обо всем договорилась!
– О чем?
– Серега просил, чтобы я спросила у покупателя насчет Ветерка! Порядок! Он его хочет!
Леля оторопела от неожиданности.
– Какой покупатель? Зачем?
– Разве ты не продаешь своего мерина?
– Даже не думала пока о таком.
– Странно. Серега мне сказал, что твоей маме нужны деньги на лечение, что ее отправили на пенсию, что она отчаянно нуждается, а ты хочешь ей помочь.
– Помочь хочу. Но…
И тут до Лели дошло, что задумал Серега. За ее спиной он снова прокручивает свои штуки. В прошлый раз отвез Ветерка к ветеринару без ведома хозяйки, а теперь и вовсе задумал его продать.
А Катька уже неслась дальше:
– Серега сказал, что у вас с ним две лошади, а времена нынче трудные. Двух лошадей ни тебе, ни ему не потянуть.
– Да, корма нынче дорогие. И за место в конюшне плату все время поднимают. И лекарства все время дорожают. Но продавать Ветерка… Я не готова!
– Ну, дело твое. Только ты подумай, время еще есть. У покупателя дела какие-то, прямо сейчас он бы у тебя Ветерка и не взял. Он только где-то недели через две-три освободится и к нам в город приедет. Так что за это время ты можешь все спокойно обдумать и взвесить. Только от себя скажу так: лучшего предложения ты не найдешь. Платит этот товарищ очень прилично, а конь у него будет как сыр в масле кататься. Это же не прокат, не цирк, где вкалывать нужно, а простой мини-зоопарк. Дети будут туда приходить и на животных глазеть. Твой Ветерок будет целыми днями в вольере пастись, ничего не делать, что он у тебя и любит больше всего. Такое счастье ему гарантировано, а ты со своим эгоизмом мешаешься!