Страница 28 из 33
— Я не облезлая! — выкрикнули со стороны шкафа, и секунд через двадцать добавили: — И не мышь!
— Так докажи это и покажи свой красивый пушок.
— Правда, красивый? — выкатилось из шкафа это чудо генной инженерии.
Мешкать я не стала, схватила его за шкирку и потащила в ванную.
— Произво-ол! Убива-аю-ут!
— Ники, у тебя нет арматуры потяжелее? Ур Сенту потом скажем, что несчастный случай произошел, — спросила я соседку, которая широко распахнутыми глазами наблюдала за мной.
— Не посмее-ешь! — выкрикнул нахал, царапнув меня по запястью.
Я хотела его лишь проучить, но он сам сделал мне больно, отчего я непроизвольно выбросила его, и шиншилла полетел прямо в унитаз. Я скривила губы, удивленно смотря на дело рук своих. Конечно, я не борец за права животных, но такого я точно не желала!
— А-а!
Зверек пытался ухватиться передними лапами, но поверхность была слишком гладкая, поэтому он барахтался, старался не вставать задними на дно, но ничего у него не получалось, поэтому вскоре он расслабился и недовольно посмотрел на меня. В его глазах разлилась жгучая обида, будто бы он сейчас готов расплакаться. Моё черствое сердце сжалилось, но брезгливость еще оставалась.
— Не могу, мне противно, — виновато ответила я, и зверек наградил меня очередным жутко обиженным взглядом, а потом предпринял еще одну показную попытку выбраться.
И старался он в это время выглядеть особенно жалостливо, словно его незаконно обидели, а он вообще бедненький и несчастненький. Наконец, он оставил эти жалкие попытки и завис в воде, приподняв мордочку.
— А я надеялся на плодотворное общение. Даже поделиться важной информацией хотел, а вы со мной так жестоко. Не знаю, что теперь думать. Видимо, излишний альтруизм наказуем.
— Я не специально, — виновато ответила я, присев рядом с ним на корточки, но потом всё из-за брезгливости поднялась на ноги. — Ладно, я сейчас попробую перчатки найти.
Шиншилла прикрыл глаза лапкой, с которой потекла вода, а я подошла к тумбочке и стала осматривать её на наличие моющих принадлежностей. В прошлый раз нам выдала их комендант, а мы еще не вернули, так как уборка была не закончена. Увидев перчатки, я схватила их и похвасталась:
— Нашла! Сейчас спасу твою мокрую шкурку!
Кстати, с мокрым мехом он смотрелся совсем тощим и даже страшненьким.
Надев перчатки, я подошла к унитазу и только сейчас заметила, что все пальцы были изгрызены. Вздохнув, я укоризненно взглянула на шиншиллу, который укрыл голову уже двумя лапками, продолжая передвигать ногами по «полу», чтобы не смыться.
— Гад! Ну, какой же ты гад! — воскликнула я, поднеся руку к кнопке слива. — Смою тебя — и все проблемы долой!
— Я Аз Хошу всё расскажу!
— Не расскажешь, ты уже будешь далеко отсюда, — зловеще усмехнулась я, медленно поднося свой палец к кнопке.
— Не-ет, стой! Не надо, пожалуйста! — зверек активно задрыгал лапками, удерживаясь на весу. — Я буду хорошим, обещаю! Переговоры! Договор!
— Какой еще договор? — Я удивленно вскинула брови, даже остановив движение руки.
— По сотрудничеству, — более спокойно добавил он, и я вновь потянулась к кнопке. — Нет, нет! Выслушай! С вашей стороны мне нужно только кормление и общение, честно! С моей же все остальное!
— Остальное — это отсутствие тебя на нашей территории? Так я это и сейчас могу сделать одним движением руки.
— Я буду полезен! Я хороший информатор!
— Ави, может, отпустим его? — умоляюще прошептала Ники.
— Ага, отпустим на все четыре стороны через сливную трубу, — улыбнулась я. Шиншилла вздрогнул.
А потом он так натурально захныкал, что даже я на пару секунд ему поверила. Вздохнув, я сняла и отбросила в сторону перчатки, после чего вытащила этого наглого грызуна и аккуратно положила в душевую кабинку. Открыв кран, я полила его из душа, а потом принялась намыливать шампунем. Ники в это время протирала пол от мокрых следов, которые успел оставить шиншилла, пока я его тащила от унитаза до кабинки.
Зверек недовольно фыркал, превратившись в сплошной пенный клубок. Мы с Николеттой смеялись, чувствуя, как вершится наша месть. И вот что странно: мне было приятно возиться с вреднючим пушистым экземпляром сентурионской фауны.
Вытерев его пятнистым полотенцем, я отнесла шиншиллу в спальню и положила на кровать. Зверек несколько раз чихнул, а потом завалился на бок и блаженно вытянул лапки. Мы с Ники умильно смотрели на пушистика, который, когда не пакостил, был вполне милым домашним зверьком.
— Знаешь, а ведь мы исключения для коменданта, особенные, — проговорила соседка, опираясь ладонями о колени и любуясь зверьком. — Питомцы-то запрещены в общежитии, а нам ничего предъявить не смогут.
— Ага, а если комендантша будет ворчать, мы в любой момент сможем смыть его в унитаз, — хихикнула я, и ухо зверька нервно дернулось.
— Злая ты, — вздохнула Ники, выпрямляясь и потягиваясь. — Жаль, что без завтрака остались.
Теперь питомец подскочил, его уши зашевелились, а потом он отряхнулся от излишков воды, спрыгнул на пол и побежал в сторону шкафа. Мы наблюдали за его действиями с неподдельным интересом. Из шкафа он уже вернулся, волоча за собой увесистую коробку печенья.
— Это нам? — удивилась я доброте вредного создания, когда он поставил коробку у моих ног.
— Просто я уже объелся, а не пропадать же еде? — фыркнул шиншилла, и мы с Ники улыбнулись, заглянув в коробку.