Встретимся в загсе!

- Вера, я знаю, что ты не хочешь меня видеть. Но я прошу только пять минут, чтобы сказать тебе то, что должен.

Красникова смотрела на меня так, что становилось ясно - мое присутствие она терпит с трудом.

- Говори и уходи, - наконец ответила она и я, без сил опустившись перед ней на колени, заговорил:

- Я приволок сюда Миронова, чтобы он попросил у тебя прощения, но сам виноват перед тобой ничуть не меньше. Даже больше.

Старался говорить быстро, но слова давались тяжело. Чувство вины и страха того, что Вера никогда меня не простит, давило. Но не сделать попытку побороться за нее и своего ребенка, я просто не мог. Потому что не знал, как смогу без них жить.

- Ты была права - я козел, мудак и... все прочие оскорбления подбери сама, - хмыкнул невесело. - Я должен был тебе верить. Но и ты должна понять меня! Я еще никого и никогда не любил в своей жизни так. Бл*дь, да я вообще никого до тебя не любил! Я никогда не чувствовал себя настолько уязвимым. И именно поэтому меня так сильно, до затмения рассудка, ранили эти фотографии. А вдобавок - вчера я услышал, как Миронов в курилке рассказывал о том, что давно тебя трахает. Я... - воздуха перестало хватать, но сделав новый рваный вдох, я продолжил:

- Если бы речь шла о другой женщине - мне было бы все равно, Вера. Но все, что касается тебя, с самого начала задевало меня слишком сильно. И вчера я... просто слетел с катушек. А сегодня понял, какой я идиот, сволочь и далее по списку.

Не сводя взгляда с ее лица, я ждал хоть какой-то реакции. Но Красникова казалась замкнутой и отстраненной.

- Ты... ничего мне не скажешь? - сипло уточнил, поднимаясь с колен, но попыток приблизиться не сделал.

- Мне нечего тебе сказать, - ответила Вера. - Теперь уже мне нужно о многом подумать.

- Окей.

Подняв ладони вверх в знак капитуляции, я отступил на несколько шагов назад и, уже подойдя к двери, добавил:

- Я не хочу на тебя давить. Завтра я уезжаю в давно запланированную командировку и вернусь накануне даты, когда нам назначена роспись. Если ты поймешь, что причина всего, что я натворил - только в том, что люблю тебя, как одержимый - ты придешь в этот день в загс. Если нет... значит, буду считать, что, как ты сказала, тебе и твоему ребенку такой, как я, не нужен.

Договорив, я вышел прочь. И это отступление ради того, чтобы дать Вере свободу решения - было самым трудным, что я делал в своей жизни.

Часть 43. Вера

В последующие несколько дней в офисе только и разговоров было, что о случившемся. Ну и еще о нашей свадьбе с Соколовским. Я не знала, откуда просочилась эта информация, но чувствовала себя в момент обсуждений весьма и весьма уязвимой. Это углублялось фактом отсутствия Руслана, отбывшего в командировку, и мне совсем не становилось легче от понимания, что осталась с этими всеми слухами один на один.

А еще я совершенно не представляла, что стану делать, когда наступит тот самый день Икс. Поход в загс и попытка закрыть глаза на то, что любимый мужчина усомнился во мне и провел меня по всем кругам ада? Я не знала, настолько ли готова отдавать себя во имя любви, чтобы проглотить случившееся.

- Уже завтра можешь стать женой босса, - мрачно сказала мне Ульяна, примостившись на стуле напротив за день до предполагаемой свадьбы.

Я не знала, когда Соколовский должен был вернуться обратно, зато понимала, что завтра он наверняка прибудет в загс. Просто чувствовала, что Руслан не поступит иначе, но что при всем при этом выберу я - не представляла.

- А может, и не стану, - подернула я плечами, предварительно поставив перед подругой чашку чая. Хотя, судя по виду Репиной, нуждалась она сейчас совсем не в нем, а в чем-то покрепче.

- Да станешь, - отмахнулась Уля. - Я же знаю - или ты сама придешь к загсу, или босс лично прибудет и утащит тебя в оковы семейной жизни.

Я не удержалась и хихикнула. Нервно.

Оковы семейной жизни - звучало очень даже двусмысленно.

- Может и прибудет, - пожала я плечами, принимаясь за свой чай. - А может и нет. - И перевела разговор в то русло, которое мне самой казалось наиболее безопасным: - Расскажи лучше, что там у вас сейчас происходит с Ларионовым.

В день свадьбы я вскочила ни свет, ни заря. Решение было принято еще на ночь глядя. Я собиралась отправится к загсу, но с маленькими поправками. Например, намеревалась сначала убедиться, что Соколовский приедет по означенному адресу - это раз. И два - планировала кое-что внести в предстоящую церемонию. Мне нужна была ясность в одном определенном вопросе, и я не желала отправиться, как выразилась Уля, в оковы любви, прежде чем не выясню кое-что очень важное.

Возле загса с моей стороны не должно было быть никого, кроме меня самой и ребенка, которого я носила в чреве. Как думала я. На деле же, все чуть не пошло прахом, когда на пороге моей квартиры вдруг не появилась... мама собственной персоной.

- Верочка! - воскликнула она, стоило только мне открыть дверь, предварительно взглянув на часы в удивлении.

- Мама? - вскинула я бровь, отступая в сторону и давая матери войти. На мне уже было надето простое светлое платье. Большей подготовки к собственной свадьбе я не планировала.

- Верочка, я так перед тобой виновата! - вновь раздался голос мамы, и ему вторил взвизг собаки.

- Господи, мы чуть не раздавили Маркиза! - со смешком, мама достала из сумки свою собачонку и отстранилась от меня. И вдруг заявила: - Ты должна поехать и выйти замуж за Руслана!

Не за Русика, нет. За Руслана! Ну, надо же.

- Почему это должна? - подернула я плечами, мгновенно ощетинившись.

Вот только советов мне сейчас и не хватало.

- Потому что только с ним ты можешь быть счастлива.

Мама присела на пуфик и, подхватив с пола Маркиза, прижала его к себе.

- Я знаю, о чем говорю. Видишь, какая я несчастная? Таскаюсь с собакой... колю себе всякие уколы.

Она все же чмокнула Маркиза и опустила его на пол.

- А больше у меня ничего нет. Только ты. И, как я надеюсь, ты сможешь построить совсем другие отношения с мужчиной. И сможешь быть счастливой.

Мама посмотрела на меня так, как раньше никогда не смотрела. А я вдруг поняла. Как бы ни сложилась моя судьба с Русланом - я никогда не стану своему ребенку вот такой матерью выходного года. Даже если останусь одна. Но ведь одной мне оставаться и не нужно. Я могу простить того мужчину, который во мне усомнился, дать ему (и себе) шанс на то, чтобы выстроить отношения в правильном русле. Но если вдруг это не получится сделать - я просто стану своему ребенку самой лучшей мамой на свете!

- Спасибо, - просто сказала я, надевая легкое пальто. Наклонилась и чмокнула мать в щеку. - Спасибо, мама! Я обязательно буду счастливой.

И с этой уверенностью я отправилась в сторону загса.

Никаких ухищрений в том, чтобы понять, прибыл ли Соколовский жениться на мне, не потребовалось. Едва такси остановилось по указанному адресу, и я вышла из машины, как Руслан появился в поле моего зрения. Он стоял чуть поодаль от главного входа и ждал меня. Никаких букетов (слава тебе, Господи!), никаких вычурных одежд и брюк со стрелочками. Простые джинсы, светлая футболка и черный пиджак. Все то, что я и желала сейчас видеть.

- Вера! - удивленно-восторженно сказал босс, когда я подошла к нему.

- Да, это я, - вздохнула и кивнула на двери загса. И добавила: - Идем... если ты не передумал.

Он посмотрел на меня так, как будто я выдала какую-то сущую нелепицу, после чего пророкотал:

- Не передумал. И не передумаю.

Нас было двое (с малышом - трое). И больше никого. Наверно, именно так было правильным. Выполнив все указания, мы остались один на один с регистратором. Я физически чувствовала напряжение, исходящее от Соколовского, и сама ощущала себя рядом с ним так, как будто отправилась куда угодно, но только не на собственную свадьбу.