Страница 98 из 122
- Сам-то как думаешь? - поинтересовался я.
Мужик растерянно пожал плечами.
- Капюшон сними, - велел я.
Мужик откинул капюшон и явил заплывшую жиром морду вкупе с испуганными поросячьими глазками.
- Вон отсюда, - резюмировал я.
Мужик скрылся. Я повернулся к женщине, которая все еще стояла на коленях, а на лице ее сохранялось восторженное выражение.
- Поехали, - сказал я.
- Куда?
- Куда-нибудь. Ты меня вызвала, так будь добра обеспечить пристанище.
- Но... - задумалась женщина, - дома у меня муж...
- Ничего страшного, - успокоил ее я, - он возражать не будет.
13.
Никогда не ездил в пятисотом "Мерседесе". Оригинальная машина, снаружи кажется гораздо меньше, чем изнутри. Хотя, с другой стороны, не так уж сильно она отличается от любой другой дорогой иномарки. Отделка салона из кожи и дерева - это, конечно, круто, но в остальном машина как машина, ничего особенного. И за что только новые русские такие деньги отдают?
Шофер попался вышколенный, он почти не удивился тому, что хозяйка подцепила по дороге бородатого мужика с безумным выражением лица и без верхней одежды. Наверное, он и не такое видел.
Женщина, ее, как выяснилось, звали Юлей, постоянно дергалась, она пыталась со мной заговорить, но стеснялась обсуждать интересующие ее вопросы в присутствии шофера. Так что она курила тонкие ментоловые сигареты одну за другой и вертелась на просторном кожаном диванчике, как будто ей вставили шило в известное место. Вначале это меня веселило, потом стало раздражать.
Целью нашего путешествия был элитный жилой комплекс на окраине Москвы. В какой-то желтой газете я читал, что это жилье совсем не элитное, настоящее элитное жилье - это особняк Березовского на Арбате, но по мне элитная квартира любая, чья рыночная стоимость выражается семизначным числом. Или шестизначным, если первая цифра большая.
Мы подъехали к нехилому бетонному забору с колючей проволокой поверху, окружающему бетонный фаллический символ приторно-оранжевого цвета, шофер чуть притормозил, но мог бы и не притормаживать, потому что ворота предупредительно распахнулись. "Мерседес" гордо прокатился по двору и плавно затормозил у подъезда. Я ожидал, что шофер выскочит из-за руля, как ужаленный, и побежит открывать заднюю дверь, но, видно, я слишком плохо думаю о Юле. Шофер просто заглушил двигатель и полуобернулся назад, ожидая распоряжений.
- На сегодня все, - лаконично сообщила Юля и сама открыла дверь.
Я последовал за ней, "Мерседес" завелся, проехал метров пятьдесят и подрулил к воротам прямо в стене дома. Наверное, подземный гараж... точно. "Мерседес" бибикнул, ворота открылись, он въехал внутрь и скрылся из виду, но я успел заметить, что дорога за воротами идет под уклон. В подвал, стало быть, поехал.
Юля жадно затянулась и выкинула сигарету на ослепительно чистый тротуар.
- Не знаю, что ты скажешь Мишке, - сказала она, - но он меня убьет. Ладно, пошли.
Мы вошли в подъезд и там обнаружился самый настоящий КПП, оборудованный двумя подозрительно интеллигентными молодыми людьми в белых рубашках под строгими костюмами. Какие-то они уж слишком интеллигентные, боюсь, к охране тут подходят не просто серьезно, а очень серьезно. Догадываюсь я, откуда эти ребятки.
Парни привычно оглядели нас и их взгляды скрестились на выпуклости у меня подмышкой. Да уж, пистолет следовало бы выложить.
- Он со мной, - сообщила Юля.
Один из парней, поменьше ростом и чуть-чуть похожий на Леонардо ди Каприо, облегченно кивнул, но второй охранник, длинный, тощий и лысоватый, не удовлетворился этим заявлением. Он сделал два шага в мою сторону и обманчивая плавность движений сообщила о его боевых возможностях гораздо больше, чем его мысли, которых почти не было, потому что в подобных ситуациях все решают рефлексы, а для мыслей в голове места не остается.
Я поднял руки перед собой и примирительно улыбнулся. Далее я расстегнул джинсовую куртку, отвел левую полу в сторону, чтобы пистолет стал хорошо виден, а затем медленно вытащил его из кобуры и положил на стол перед охранниками.
- Извините, ребята, - сказал я. - Забыл. Честное слово, совсем забыл про него. Можно, он у вас полежит?
Длинный ничего не ответил, он меланхолично оглядывал меня и, казалось, размышлял, сразу меня прибить или немного помучить. Второй охранник, напротив, резко возбудился, подбежал к столу, состроил высокомерную гримасу и затараторил:
- Ты что, думаешь, здесь у нас притон какой-нибудь? Здесь серьезные люди живут! Бандиты здесь не ходят!
Но думал он совсем о другом, а именно о том, что данный инцидент обратит на него внимание начальства и, если он все сделает правильно и по инструкции, чем черт не шутит, может, и повышение обломится...
Я демонстративно отвернулся от бойкого ди Каприо и обратился к лысоватому:
- Может, я его на улице в урну выкину?
Лысоватый скосил взгляд на напарника и с сомнением покачал головой. Да, он прав, об этом надо было раньше думать. Но что же делать? Не драться же с ними!
Ладно, хрен с ним, с пистолетом. Я взял его за ствол и сделал нематериальным и невидимым.
- Так лучше? - спросил я.
Длинный растерянно помотал головой, второй охранник уставился на меня подозрительно и недобро.
Фокусник, блин, отчетливо подумал он.
- Куда идти? - обратился я к Юле.
Она показала рукой в сторону лифтов, которые я и так уже заметил, и сделала шаг в ту сторону, но длинный решительно заступил дорогу.
- Извините, Юлия Николаевна, - сказал он, - мы должны кое-что уточнить.
Юля растерянно захлопала глазами и обернулась ко мне. Я пожал плечами и растворился в воздухе. А что еще оставалось делать, не устраивать же сцену из гонконгского боевика.
14.
Охранники увлеченно общались с Юлей, вначале я наслаждался этим зрелищем, особенно забавно было читать мысли участников и сравнивать их с произнесенными вслух словами, а потом мне все надоело, я прочитал в голове Юли расположение ее квартиры и отправился туда. Ничего, догонит.
Да, квартира крутая. Хотя обставлена, на мой взгляд, некрасиво, складывается ощущение, что хозяевам не хватило денег, чтобы купить достаточное количество мебели. Умом понимаешь, что большую квартиру совсем необязательно загромождать, что когда много свободного пространства, это даже лучше, но избавиться от дурацкого ощущения незаконченности интерьера никак не удается.