Девочка моего брата

— Нет, что ты?! — начала я возмущенно отнекиваться. — Я верю Егору.

— Даня, давай ты мне сказки не рассказывай только, — лениво тянет парень.

— Ты ничего не понимаешь, Илья, мы с Егором любим друг друга, и пусть все со стороны, может быть, и выглядит как-то иначе, но…

Я не успела договорить, потому что в этот момент Илья, схватил меня за талию, притянул к себе и, сделав шаг вглубь двора, закрыл за нами калитку. Он прижал меня к стене, впечатываясь всем телом.

— Не надо говорить о том, чего ты не испытываешь на самом деле, — горячий шепот обжег мне ухо.

У меня все замерло внутри и затрепетало, как будто я стою на краю обрыва в ожидании, что вот-вот меня толкнут в спину, и я полечу вниз.

— Но я чувствую, — срывающимся на шепот голос отвечаю ему, и в этот миг его губы обжигают мои жарким прикосновением.

Дыхание забилось где-то в глотке, а я, оторопев от неожиданности, стою и просто принимаю то, как Илья целует меня… взасос.

— Эй, бро! — разрезал, как острый нож мягкое масло, наш поцелуй голос Егора, и у меня ноги подкосились.

Я с ужасом уставилась в глаза Ильи, когда тот, отстраняясь от меня, скривил в усмешке губы.

— Ты телку, что ли, домой притащил?

Я могла только приблизительно по голосу Егора понять, что тот шел со стороны гаража в направлении дома.

— А ты, я смотрю, выспался? — иронично спрашивает Илья брата, а сам при этом смотрит мне в глаза с таким выражением, от которого, мне хочется сквозь землю провалиться, и если можно, то прямо мгновенно.

— Да, легче стало. Хорошо, что в машине уснул, а то бы если мать увидела меня в таком состоянии, точно орала бы, как бешенная. А ты, я погляжу, вообще бесстрашный, — хмыкает Егор, и его голос отдаляется, — мать узнает, что девок домой таскаешь, голову оторвет.

— За себя переживай больше, и… ты вроде Лике обещал позвонить. Забыл? — в его глазах отражается дьявольский блеск, и я ненавижу его в этот миг всей душой.

— Бля, точно, она же ждет, сколько сейчас?! — видимо, Егор посмотрел на часы, потому как громко присвистнул. — Спит она, наверное, уже. Завтра цветы ей куплю, чтобы не злилась…

Господи, какой же дрянью я в этот момент чувствовала себя… просто… вот как я могла так облажаться!

— Ну, что, Даня, вот ты и убедилась, что Егорка дома был, тебе полегчало?

Ох, как мне этому мерзавцу сейчас хотелось врезать по роже за все, что он сделал… Но злость быстро сменилась паникой от того, как мне теперь добраться до дома и забыть все это как кошмарный сон.

— Да, полегчало, — шиплю я и, наконец-то сбрасывая с себя оцепенение, отталкиваю парня, — а теперь выпусти меня немедленно.

— Как скажешь, — пожимает он плечами и открывает калитку.

Я осторожно выглядываю из-за его плеча и, убедившись, что Егора нет, выскакиваю за дверь.

— Постой, я провожу, — долетел в спину голос Ильи, но я, вытянув руку вверх, показала ему фак и со всех ног бросилась бежать в сторону дома.

Когда до спасительной калитки оставалось всего каких-то триста метров, услышала рокот урчащего мотора мотоцикла позади и поняла, что до укрытия я не успею добраться. Немного сбавив шаг, чтобы перевести дыхание, я все где-то внутри надеялась на то, что это не Илья.

Прошло всего несколько мгновений, прежде чем мой путь перегородил красный Yamaha.

— Считаешь себя взрослой, — снимая шлем, проговорил Илья, — а ведешь себя как абсолютная малолетка.

Зажмуриваю глаза, чтобы не видеть того, насколько сейчас сексапильно выглядит парень.

«Это у меня еще алкоголь не до конца выветрился из крови», — уговариваю себя, замазывая в сознании зеленые глаза в обрамлении длинных ресниц и чуть пухлые губы, которые постоянно кривятся в ироничной улыбке и которые такие мягкие и сладкие на вкус…

Божечки, это точно алкоголь подбрасывает в топку неудовлетворенного желания, которое, между прочим, разжег Егор, чертовы феромоны, исходящие от Ильи. Все это заставляет меня часто дышать и умирать от стыда, так как поцелуй парня вызвал во мне прямо противоположное жгучему возмущению чувство.

— И долго ты так собираешься стоять, Дань?! Люди на работу скоро пойдут, и тогда твоя тетка точно узнает, что ты, как самая отъявленная домушница, лазишь через окна, сбегая из дома к своему парню.

— Блин, заткнись, — шиплю в его улыбающееся лицо, — если бы не ты…

— Если бы не я, лунтик, то ты бы сейчас с матерью моей беседовала и ей объясняла, какого хера шаришься ночью по улицам. Надевай шлем и поехали, — он сует шлем в мои руки, и мне ничего не остается делать, кроме как послушаться его, — и не смотри на меня так. Я понимаю, что сейчас твой мозг напоминает прямые линии, но включи уже его, не будь дурочкой.

Ох, как бы мне сейчас стало хорошо, если бы я зарядила по его башке шлемом, но я так сделать не смогу, потому что до меня вдруг доходит еще один момент моего необдуманного шага: назад в окно залезть я смогу только с посторонней помощью. И эта помощь сейчас стоит передо мной.

— Ладно, так уж и быть. В этот раз скажи спасибо неожиданным обстоятельствам, которые спасли тебя от неминуемой смерти.

Натянув на голову шлем, усаживаюсь позади парня и, не желая прижиматься к нему, вцепляюсь пальцами в боковые крепления.

— Твою мать! — кряхтя и ругаясь, Илья пытался удержать меня, пока я забиралась в окно.

— Тс-с-с, — сама лезу и шиплю под нос, — нахрен мне так помогать, если своими недовольствами всех соседей разбудить можно?!

Прикладываю максимум усилий, подтягиваясь на локтях. Хотя, если признаться честно, если бы Илья не пошел со мной, то мне пришлось все-таки сознаться тетке в том, что меня не было дома.

— На вид маленькая и худенькая, а тяжелая, как мешок с картошкой, честное слово, — не унимался парень, а я, вся сгорая от позорища, что его руки нет-нет да трогают мою задницу, делала все зависящее от меня, чтобы побыстрее попасть внутрь.

— Благодарить не буду, — оказавшись в комнате, коротко бросила в открытое окно и тут же быстро его закрыла.

Забравшись под одеяло и накрывшись с головой, вдруг поняла, что все, о чем могу думать сейчас, так это Илья. Все мысли были полны воспоминанием о поцелуе. Что я только ни делала, чтобы стереть его вкус со своих губ. Вырвать из памяти его взгляд, а из сердца — чувство потребности в большем, нежели поцелуй. Дуреха. Зачем же я позволила в эту ночь Илье занять место Егора?

Май. День рождение Егора.

— Рыб, это самый лучший подарок, который ты могла бы мне подарить, — сипел Егор, стягивая с себя одежду, — спасибо тебе.

Раздевшись быстро, насколько это позволило его состояние (день рождения, как-никак), он уперся ладонями по обе стороны от моей головы и навис над моим обнаженным телом, по-хозяйски втиснулся между моих ног.

— Я надеюсь, это ты от чистого сердца говоришь? — опускаю ресницы, пряча смущение.

Подарить Егору девственность… это для меня оказалось очень непростым решением. С одной стороны, мы хотели пожениться, и мой парень постоянно твердил об этом, но поцелуй с Ильей внес в мое сердце раздрай… который я, благодаря холодному разуму и постоянному вниманию Егора, быстро вытеснила из груди.

— О чем ты, рыбонька? Ты для меня как целая вселенная, — прикусывая мою мочку, горячо дышит Егор и упирается членом, затянутым в презерватив, в мои складочки.

— Ты для меня тоже, Егор, — подглядывая за ним из-под ресниц, овиваю шею руками и прижимаюсь своей грудью к его.

— Я надеюсь, больно не будет, — он посмотрел мне в лицо, а потом медленно начал вдавливать в меня свою «палку» (именно в тот день я дала его члену это ужасное прозвище).

Я часто задышала и впилась в его спину ногтями, а он, покраснев от усилия, продолжал продираться все глубже.

— Черт! — вырвалось изо рта, когда я почувствовала жгучую боль, словно неосторожно полоснула лезвием ножа по коже.

— Терпи, рыб, говорят, это быстро проходит.