Эволюция маггла

— Я не знаю, кем был мой отец, госпо… Влад — осеклась она, вспомнив, как я просил ее называть себя. — Однако в нашем ковене было принято заботиться обо всех детях, как о своих, потому что для нашего народа, они — главное сокровище. Поэтому я не чувствовала себя обделенной, несмотря на то, что была у меня только мама, Арвина. Тем более что все мы были такими, так как если девушку брали замуж, то она уходила из ковена.

— Подождите, у вас рождаются только девочки? — испугался я перспективы потерять Владимира-младшего.

— Нет, если семя нашего мужа или… партнера сильно, то может родиться как мальчик-волшебник, так и девочка-полукровка. Если маг гораздо сильнее вейлы, то может родиться и четвертькровка, — пояснила мне Ариэль, продолжая смущаться. Да что с тобой, женщина, как ночью меня объезжать, так это нормально, а сейчас краснеешь?

— Подожди, а чем отличаются квартероны и полукровки?

— Полукровки не могут оборачиваться птицей, а четвертькровки теряют способность к метанию магического огня. Хотя там все довольно сложно и бывают исключения.

— Хорошо, а если семя мага слабо? — как я понял, под семенем она понимает силу самого мага.

— Тогда всегда рождается чистокровная девочка-вейла, — вот тебе раз. Это что же получается, я бабой буду? Да ни в жизнь! Надеюсь, что зелья и ритуал помогут избежать столь печальной участи, потому что ни времени искать другой выход, ни денег почти не осталось.

— Кстати, а где твоя мама сейчас? — вспомнил я, что она говорила что-то об Арвен.

— Она убила того… мужчину, что изуродовал меня, и была приговорена к поцелую дементора, — печально произнесла она, а я просто обнял ее. Пусть я и рациональный ублюдок, но даже я имею чувство жалости. Ведь если я правильно понял, то дементоры — это что-то вроде нежити или демонов, а то и все вместе, которые питаются душами. Английские маги совсем сумасшедшие, потому что используют их для охраны своей тюрьмы, раскармливая тех, кого не смогут уничтожить в случае чего. Достаточно одного некроманта-недоучки, который перехватит контроль. Впрочем, я давно принял решение бежать отсюда, причиной меньше, причиной больше? Хотя и «мстить» злым магам Англии, относящимся к разумным как к скотам, я не собирался. Нет у меня на то ни сил, ни желания. Может в будущем, если буду обладать властью и силой, что-то сделаю для угнетенных, чисто порадовать свое эго. А может и нет, дожить еще надо.

***

Уже гораздо позже, смотря на детей других волшебников, я понял, что маги, по своей сути, стали новой расой. Из-за политики изоляционизма и потери знаний об истинном зрении и впитывании эфира из окружающей среды, они скрещивались только с теми волшебниками, чьих сил хватало для самопробуждения Ноуса, а те, кто этого не мог, считались сквибами, унтерменшами, которые чуть лучше маглов. От медитаций они перешли к выработке маны душой, которая во времена Шумера производила мизерное ее количество, а к настоящему дню достигла такого уровня, что маги становятся мастерами только на собственной выработке энергии. Ну и благодаря волшебным палочкам, о которых после.

***

На следующий день я проснулся таким же уставшим, как и в прошлый раз. На этот раз меня снова благодарили, но уже за одежду и зелья. Боюсь, если Гонт меня не найдет, то меня замучает эта милая особа. Ну, хотя бы смерть будет приятная. Этот день был последним в моих планах. В ауре девушки возникли мельчайшие изменения, которые я еле увидел, но это значит, что уже яйцеклетка оплодотворена и можно приступать к заключительным действиям.

— Сегодня я обучу тебя двум вещам, которые тебе пригодятся в дальнейшем, — хотя это единственное, что я знаю. — Это истинное зрение, которое позволяет смотреть в суть вещей, и медитация — для накопления энергии извне.

— Ты правда хочешь меня этому обучить? — нет, блин, просто издеваюсь над тобой.

— Да, так что слушай… — я не просто так рассказывал ей об этом, чем она сильнее будет, тем сильнее будет и ее ребенок, мой возможный сосуд. Я рискую своим полом, однако сила и потенциал того стоят. На крайний случай стану метаморфом или наложу на себя заклинания из биомагии и стану мужчиной. Если пронесет и моя паранойя не оправдается, то я просто вернусь к ней — и будет всё долго и счастливо с красавицей и сыном, эмблема в котором со временем растворится и сделает его сильнее. А если нет… то такое усиление будет полезно и мне. Также я предупредил, чтобы она не то что не учила никого, кроме ребенка, моим урокам, но даже не заикалась о том, что это умеет, ради ее же безопасности. А то напоят сывороткой правды, выпытают информацию или мозги промоют, а ее саму в канаву. После того, как теорию рассказал и на практике проверил, что она все запомнила и делает верно, мы пошли в посольство магической Франции, где за еще пять сотен золотых получили право на временное гражданство для Ариэль и портключ. Повезло, что вейлам предлагали политическое убежище. Но увы, не за просто так, и ты попробуй еще до посольства доберись, потому что ошейники вейл мешают их телепортации.

***

В небольшом пустом складе, провонявшем рыбой, сыростью и плесенью, на очищенном от грязи и пыли полу, в окружении множества кровавых геометрических линий, составленных из мертвого языка, что был забыт людьми еще несколько тысяч лет назад, лежала прекрасная обнаженная девушка, которой место на обложках самых популярных журналов. Снаружи фигуры, приложив к ней обе руки, сидел мужчина, с чьего лба лился ручьем пот, которым он старался не капать на линии. Он выглядел изнеможённо, его зубы скрипели, а разум был на грани.

Черт, как же неприятно магическое истощение. Я недооценил затраты ритуала, вот и приходится насиловать душу и отдавать всю поступающую энергию в течение двух часов. Благо, что фигура сама могла выкачивать энергию без контроля мага. А все из-за того, что я недооценил время на его пассивное заполнение и он не успел собрать достаточно эфира, чего я предсказать никак не мог. Нет, девушка тоже мне помогала первый час, но ей необходимо было восстановиться перед началом, потому что сама Ариэль должна быть с полным запасом, чтобы все прошло гладко. Однако это досадная неприятность, не более. Главное, что я сделал все, что мог, и то, что я могу стать своим собственным отцом — это, наоборот, хорошо. Меньше будет проблем с совместимостью души и тела.

Когда закончил, я восполнил резерв после краткой медитации. Раздевшись также догола, встал в определенный для меня круг и в последний раз осмотрелся, чтобы ни один символ не был стерт или смазан. Убедившись, что все в порядке, я поднял руки и стал читать заклятие на древнем языке, вливая свою ману в слова, подчиняя своей волей реальность:

Лахм Джасдиум

Дам мин Дамиум

Акбил Рухви

Куна Абнау

Тусбих Ли…

Слова разносились, резонируя с моей душой и окружающим миром, окружающий свободный эфир стягивался в круг и пропадал в нем как в бездонной бочке. Из-за этого не было необходимости изолировать помещение от эфирных эманаций, ведь вся энергия пойдет в дело. С последним словом, во мне будто оборвалась струна и я начал буквально орать от боли, извиваясь на полу. Благо, что уже запущенный ритуал тяжело нарушить физически и дополнительного контроля он не требует. Из меня же светящийся в истинном зрении щуп будто вырывал часть моей души с мясом. В конце концов, я не выдержал и провалился в спасительное забытие.

Когда я пришел в себя, то почувствовал, будто нанесенную рану моей душе прижгли, и пусть я ощущал ноющую боль и потерю, а в астральном теле отсутствовал аккуратно вырезанный кусок, но был доволен. Ведь я чувствовал, как эмблема сливается с оплодотворенной яйцеклеткой, зиготой, а вложенная прорва энергии меняет ее, усиливая родство и связь между нами. Не только кровное родство, но и душевное.

Убрав все следы, для чего пришлось цементом замазывать выжженные магией в полу символы, я отнес спящую Ариэль в съемную квартиру, оставив ей тысячу монет, браслет с расширенным пространством, запечатанным на кодовый набор слов, свою палочку и письмо. В браслете находились листы с переводом, и пусть я рисковал, оставляя его ей, но не сильно. Еще одну копию я глубоко зарыл в обычном лесу в двадцати километрах от Лондона, надеюсь, не забуду потом, где это место.