Страница 10 из 10
Жаль, что этих провидческих слов при жизни не довелось услышать Арцыбашеву, как и многих других похвал его старых друзей и недругов.
В свое время - в отличие от Амфитеатрова - камня на камне не оставил Д. В. Философов от романа "У последней черты", написав саркастическую, памфлетную статью "Чиж и Арцыбашев" (в книге "Старое и новое". М., 1912). Но вот судьба свела и злого рецензента, и писателя под одну крышу в варшавской газете "За свободу" - свела и подружила. Не только изгнанничество, не только совместная борьба сблизили их, но и пришедшее к ним обоим понимание того, что каждый из них делал в литературе, публицистике, философии. Свою речь, произнесенную в Варшаве 7 мая 1927 года на вечере памяти М. П. Арцыбашева, Философов начал словами признания того, что однажды в пылу полемики он чуть было не отверг: "Арцыбашев был прежде всего художником. Этого не надо забывать при оценке его работы за последние, героические, годы его жизни". (Речь опубликована как предисловие ко второму тому арцыбашевских "Записок писателя". Варшава, 1927.)
"Последние, героические, годы жизни" Арцыбашева начались в 1923 году, когда писатель, доведенный, как и его многие герои, до последней черты отчаяния несправедливостями, непониманием, непризнанием его слова, вынужден был отправиться в добровольное изгнание. "Я, русский писатель, любящий свою родину искренно и просто, как любят родную мать, считал своим долгом не покинуть ее в годину тяжких бедствий. Поэтому в течение шести лет, несмотря на опасности и лишения, я оставался в России, и перед моими глазами прошла вся эпопея большевизма, с ее безумным началом и бесстыдным концом" - так начинаются его "Записки" варшавского периода. Далее он продолжает: "Я покинул родину не из страха перед террором, не потому, что боялся голодной смерти, не потому, что у меня украли имущество, и не потому, что я надеялся здесь, за границей, приобрести другое... Я покинул родину потому, что в ней воцарилось голое насилие, задавившее всякую свободу мысли и слова, превратившее весь русский народ в бессловесных рабов... Я покинул родину не для того только, чтобы бороться за нее, чтобы освободить русский народ от рабства, но прежде всего - для того, чтобы самому не быть рабом".
Не нам судить, прав был в своем решении писатель или нет. Лишенный на родине возможности говорить слово правды, которое он искренне говорил всю свою жизнь, Арцыбашев отправился в изгнание в поисках свободы. "Я не правый, не левый, не монархист, не республиканец, - писал он, - я просто русский человек, любящий свою родину" - и продолжавший любить ее до последнего своего часа. Его страстная публицистика "в истории эмиграции останется навсегда блестящею страницею - формуляром великой и незабвенной службы русскому народу" (А.В. Амфитеатров).
Уезжал он на чужбину в предчувствии, что это навсегда, что там умирать. Не знал он только одного - что жить ему оставалось всего три года, и потому больной, в нищете горячечно работал, не жалея себя, словно впереди вечность, "и сгорел в боевом пламени" (А. В. Амфитеатров).
Михаил Петрович Арцыбашев умер в Варшаве в солнечный весенний день 3 марта 1927 года. На родине журнал "Огонек" отозвался на это скорбное событие публикацией портрета писателя, а под ним - кощунственные слова, которые нам стыдно сегодня читать: "За границей умер М. П. Арцыбашев. Вряд ли кто-нибудь из русской читающей публики горевал о смерти этого столь знаменитого в свое время русского беллетриста..." {Огонек. 1927. 23 марта. э 13. С. 2.}