Страница 13 из 14
И да, любое государство решившееся на это неизбежно рискует стать драконом, в этом и трагедия, и шансы человечества на продолжение развития.
– В какой момент мы станем драконом? – голос Хикэри дрогнул.
– В момент, когда я попрошу тебя стать Императрицей России.
Она ахнула и едва не выронила бокал.
– Если ты так хочешь купить мое согласие… – невпопад прошептала она.
– Не глупи, – перебил ее император. – Мне твое согласие ни к чему. Я не изменю решения: все враги Альянса проклянут тот день, когда они пошли на войну с нами.
– Тогда…
– Почему? Я, кажется, уже сказал: ближе тебя у меня нет никого.
– Я…это так неожиданно, – бокал в ее руках задрожал. – Мне нужно время…подумать.
– Нет времени. Да, или нет?
Император заглянул ей в глаза и в них увидел ответ. Он дал девушке то, чего она хотела больше всего, и сердце Хикэри принадлежало ему.
– Я согласна.
Император подошел к ней и нежно поцеловал в губы.
– Хорошо. – Шепнул он на ухо Хикэри. – Мы объявим о твоем восшествии на престол императрицы России на следующий день после того как храмы объявят тебя императрицей Ямато – а свадьбу отпразднуем в Дмитриевском Соборе Владимира.
Твоя коронация как императрицы России пройдет в Успенском Соборе.
Бокалы звонко стукнулись, расплескивая драгоценное вино, чьи капли, такие же алые, как кровь, упали на каменный пол, знаменуя собой новый союз.
Из горлышка забулькало густое золотое вино. Император узнал его ароматную сладость.
– Это васпураканское, из погребов Католикоса Армении, – заметил он.
Хикэри сделала глоточек, подняла бровь.
– Да, вино превосходное – сладкое и в то же время терпкое. Она глотнула еще.
– За тебя, моя принцесса. – Олег поднял кубок.
– И за вас, ваше величество. – Хикэри повторила его жест с такой энергией, что несколько капель брызнули на белоснежную скатерть. Глядя на расползающееся пятно, она расхохоталась. – Я просто подумала, что на нашей свадьбе никто не станет искать на простыне пятен крови.
Он обнял принцессу.
– Дай я хоть кубок поставлю.
Гладкая, горячая кожа Хикэри под его ладонью…
– Так ты, значит, все это время спал в гордом одиночестве? – в глазах Хикэри светилось лукавство.
– Именно.
– Докажи.
Император зашипел сквозь зубы.
– Да как я, интересно…
Как именно, он понял на середине фразы. В четыре шага он подошел к двери, захлопнул ее, запер, так же торопливо вернулся и стиснул ее в объятьях. Их губы сомкнулись…
Потом, значительно позже, Хикэри прошептала:
– Слезь с меня. Пол тут хоть и теплый, но твердый. А мозаика у меня, наверное, на спине отпечаталась.
Она перекинула через него ногу и откатилась в сторону.
– Так и есть, – заметил он.
– Вот и мне так показалось, – мрачно согласилась Хикэри. Но изобразить раздражение ей не удалось. – Я и не ожидала, что твое доказательство будет таким… бурным.
– Это? – Олег картинно поднял брови. – После столь долгого воздержания – это только начало.
– Хвастун, – ответила она, не отрывая от него глаз. Потом взгляд опустился, а брови взлетели. – Это еще что? – Она протянула руку, пощупать, что это там. Это последовало примеру бровей.
– Не подождет вторая часть доказательства, пока мы не доберемся до спальни? – осведомилась Хикэри, прежде чем они вернулись к прерванному занятию. – Там будет удобнее.
– Верно, – согласился император. – Почему бы нет?
Большой дворец
Спальня Императора
Когда они вновь оказались за надежно запертой дверью, мелочи перестали беспокоить императора.
Здесь все успокаивало, Хикэри не сдержалась и улыбнулась.
– Я рад, что тебе здесь нравится, – услышала она его голос.
Принцесса повернулась. Он снова был самим собой. И она так обрадовалась, что бросилась к нему и крепко его обняла.
– Мой Хикаро, – прошептала она и прижалась к нему.
– Я напугал тебя.
Что это? Голос его – это голос искренне расстроившегося человека?
– Честно – да. Ты… – Хикэри подбирала слова. – Ты в… м-м… обличье владыки Альянса и повелителя России и Японии слишком… непереносимо сияешь Властью.
– Сияю? – усмехнулся он. – Но я не хотел пугать тебя.
– Знаю. Верю. Но этому невозможно сопротивляться.
Он выглядел чертовски требовательным. Властным.
Его глаза скользнули вниз. Новая волна возбуждения охватила ее, мягко пульсируя в такт с биением сердца. И она поняла, что рада Его господству.
Скоро все его силы, весь его самоконтроль, вся его мужественность будут направлены на ее удовольствие. И от одной лишь мысли об этом, она покраснела и почувствовала слабость. А ведь он еще даже не прикоснулся к ней.
Пока она раздевалась, он отвернулся, чтобы открыть несколько ящиков, расположенных за его спиной. Положив что-то, что именно она так и не увидела, в карман своих брюк, он повернулся обратно к ней, держа в руках нечто длинное, блестящее и золотое.
Когда он приподнял это, она разглядела солидную золотую цепочку, с подвеской из рубина в форме сердца. Красивая. Потрясающая. Без сомнения, украшение было слишком крупным, чтобы оказаться браслетом. Но и слишком коротким, чтобы обвившись вокруг шеи, подвеска разместилась в ложбинке между грудей.
Что он задумал?
– Надев это, ты дашь свое согласие быть моей. Только моей. В сексуальном плане, ты будешь делать все, что я скажу, когда, как и где я скажу. Как только ты примеришь это украшение на себя, в твоем лексиконе исчезнет такое слово, как «нет». Вместо него, твоим постоянным ответом будет вежливое: «Да, Повелитель».
Он прикоснулся рубиновым кулоном сначала к одной обнаженной груди, затем к другой. Холод камня, изобилие ощущений, вызвали у Хикэри трепетный вздох.
– Можешь говорить. Разрешаю задать мне все интересующие тебя вопросы, прежде чем ты дашь свой ответ.
Принадлежать ему? Сегодня и до конца жизни? Наверное, именно это он и имел в виду.
Хикэри облизала сухие губы. Она была возбуждена до предела, и нуждалась в нем. Какие уж тут разговоры.
– У меня нет вопросов, Император. Я хочу принадлежать вам.
У него резко участился пульс. Он сглотнул. По всей видимости, эти слова что-то значили для него, и тот факт, что он не смог скрыть свою реакцию, тронул ее сердце.
– Я тоже хочу этого, моя принцесса.
Его взгляд одновременно выражал соблазн и восхищение.
Ладони вспотели, Хикэри хотелось сжать бедра вместе, чтобы облегчить сладкую, тянущую боль, которую он вызывал….
– Ты понимаешь, что, когда я надену это на тебя, ты станешь моей, и я смогу любить тебя тебя, когда захочу?
Да. Хорошо. Скорее. Ожидание убивает.
Она быстро кивнула.
– Ты знаешь, что твое тело будет принадлежать мне?
Она вновь кивнула.
Ничто неизведанное или любая идея, которая придет ему в голову, не остановит меня.
Видит Бог, лишь одними своими словами он пробуждал к жизни ее самые тайные фантазии, разрушая запреты и внутренние барьеры.
Она стрельнула в него пристальным взглядом, ее соски стали твердыми как бриллианты.
– Да, мой император.
– Я позабочусь о тебе. Доверься мне, чтобы познать свои фантазии и воплотить каждую из них в реальность. Доверься мне, чтобы понять, когда тебе просто требуются мои объятия.
Укрыться в его объятьях? Словно он, что? Поддерживает ее? Любит? Он говорил так, будто мысленно заглядывал в будущее, намного дальше сегодняшней ночи. Или подразумевал, что так будет всегда…
– Понятно?
Его голос был мягким, но от этого не менее требовательным.
Не очень.
Но она слишком сгорала от нетерпения, чтобы спрашивать.
– Да, мой повелитель.
Не говоря больше ни слова, он встал позади нее и застегнул драгоценную подвеску на её шее. Цепочка облегала шею словно ошейник, плотно, но не стягивая. А рубиновый кулон расположился во впадинке у основания горла, быстро нагреваясь от её кожи.