Страница 6 из 13
Двери раскрылись, словно сами собой. Они распахнулись внутрь, высвободив обожженные руки Тариэля. Они сразу же исцелятся.
Помещение за дверью выглядело почти стерильным. Построенное с размахом, гигантских размеров в высоту и в ширину, но обставленное очень скупо. Оно воплощало идеальный порядок. Ракель, Ахру и Артас сидели в огромных кожаных креслах посреди комнаты, просматривали документы, пили и разговаривали друг с другом. Весь пол покрывали толстые белые ковры, и кожаные кресла оставались единственным ярким пятном в помещении. Они были потертыми, но все равно стильными, окрашенными в прекрасный оттенок темно-зеленого. Посередине стоял необычный овальный стол. Поверхность его стеклянной столешницы изгибалась, словно морские волны – ровными были только вырезы для чашек. Вдоль стен выстроились шкафы с документами, письмами, извещениями, важными сведениями и отчетами.
– Тариэль, приятно тебя здесь видеть, – заговорила первой Ракель. Ее голос отразился от стен тихим, приятным эхом. Он прозвучал слегка саркастично, словно с издевкой, и в то же время мягко и доброжелательно. Ее голос таил в себе двусмысленность и опасность – как и все Вечные, к числу которых она принадлежала.
Остальные члены Совета только молча повернулись в сторону Тариэля, который подошел к ним, сел на свободное кресло и слегка откинулся назад. Не слишком резко, не слишком расслабленно, но и не слишком напряженно. Он скрестил ноги, пристроил руки на подлокотники и дружелюбно ответил на фальшивую улыбку Ракели.
– Могу только ответить тем же, – произнес он. Ракель слегка склонила голову.
Ей нравились эти игры, эти шуточки. Маленькие и не очень. В ее присутствии Тариэль оставался всегда начеку, потому что она была из тех, кто искренне старается добиться чужого доверия только для того, чтобы в следующий момент вонзить кинжал в спину собеседника.
Непредсказуемая. Опасная. Могущественная.
– Тариэль, какая честь.
Артас пристально посмотрел на него. Ахру, напротив, снова сосредоточился на бумагах, не поднимая взгляда. Конечно, приветствие Артаса содержало в себе упрек, потому что он должен был представить отчет еще на прошлой неделе. Тариэль изобразил невозмутимость, выдерживая пристальный взгляд. Он прожил уже достаточно, чтобы себе это позволить.
Тариэль не был рабом.
И когда он не продемонстрировал ни раскаяния, ни желания отвечать, Артас изобразил натянутую улыбку и выпрямился в своем кресле.
– Раз уж ты почтил нас своим присутствием, расскажи, есть ли какие-нибудь новости? – Медленно и задумчиво он сложил руки на коленях.
От Тариэля не ускользнул его тон. Он понимал, к чему ведет Артас. Этот разговор уже много лет начинался и заканчивался совершенно одинаково.
– Я расследовал один случай вблизи Нью-Йорка.
«Такой же случай, только в другом городе», – мысленно добавил Тариэль.
– Ты же знаешь, что этот регион – не твоя зона ответственности, – сладким голосом произнесла Ракель.
Тариэль не стал возражать.
– Есть какой-то результат? – продолжал расспрашивать Артас.
– Нет. – Тариэль вздернул подбородок – слегка, но остальные это заметили.
Поджав губы, Артас переглянулся с Ракелью. Повисла тишина, и эта тишина пожирала Тариэля изнутри так же, как до этого – энергия двери. Неудержимо и отвратительно.
– Завтра я продолжу поиски в Европе.
– Нет.
– Нет?
Эти слова прозвучали так неожиданно, что Тариэль едва сдержался. Уже много лет Артас в этом месте просто требовал через несколько месяцев предоставить следующий отчет.
– С этого момента ты больше не занимаешься поисками данной аномалии. Ради твоего же блага.
Ради его же блага. Если бы только Тариэль мог в это поверить. Он чуть не спросил, громко рассмеявшись, кто придумал эту неудачную шутку. Но вместо этого он лишь фыркнул, вглядываясь в лицо Артаса в поисках ответа. Ахру, наконец, поднял взгляд и заговорил.
– Тариэль, мне все равно. Но если что-то не удается, нужно уметь это отпустить.
– Если тебе интересно, у меня другое мнение. Мне нравится, что ты так отчаянно и упрямо мечешься по миру, как собака, которая ищет кость. – Тихий смешок Ракели сочился ядом.
– Вам кажется, будто я впустую трачу время. Будто я гоняюсь за чем-то совершенно банальным. – Его пальцы вцепились в обивку кресла, самообладание покинуло его, он больше не мог сдерживаться. Он слишком разозлился. Он почувствовал себя смешным. – Разве вы не помните, что произошло? К какой цели мы стремимся уже много лет?
– Конечно, помним, – ответил Ахру почти со скучающим видом.
– Мы ощущаем аномалию, возможно, более сильную, чем ты сам, Тариэль. Но она оказалась лишь мелким изъяном, который не менялся и не расширялся. При ее возникновении равновесие сильно нарушилось, об этом знаем мы все, но потом оно успокоилось и с тех пор оставалось неподвижным. Аномалия спит. Рано или поздно она исчезнет сама собой. Твою энергию следует расходовать с большей пользой.
– Артас, это пустые домыслы.
– За двенадцать земных лет нам не встретилось ничего необычного, что можно было бы связать с возникновением этой аномалии. У нас нет никаких зацепок, чтобы узнать, кто это или что это. А у тебя?
– Нет, – с тяжелым сердцем признался Тариэль.
– И мы не знаем, кто пробудил эту аномалию к жизни. Это мог быть кто угодно из Вечных, каждый может оказаться замешан. В этом уравнении слишком много неизвестных, слишком много неясности, чтобы искать ответ.
В его голосе не звучало черствости, по крайней мере, явной, хотя выражение лица и язык тела пытались убедить Тариэля, что Артас его понимает.
– Мы – Хранители света и равновесия. Вы об этом забыли? – Тариэль не заметил, как во время разговора менялось настроение в зале. – Мне что, тоже сдаться? Вы этого от меня требуете?
– Дорогой, ты так любишь театральность. – Ракель разгладила складку на своем обтягивающем серебристом платье, которое ниспадало до самых ее босых ног.
– Мы хотим, чтобы ты оставил в покое этот вопрос. Мы не хотим будить то, что, скорее всего, находится в покое. Аномалия существует, и она велика, это мы знаем. Но ее устранение – не единственная наша задача. Мы не можем допустить, чтобы из-за наших действий она увеличилась. У тебя было двенадцать лет. Пора заканчивать.
Артас говорил жестко и напористо, не предполагая возражений, и все-таки Тариэль не мог с такой легкостью подчиниться, отказавшись от своих намерений.
– А если я не соглашусь?
Тут же все вокруг задрожало, послышались гулкие раскаты грома, хотя никто не двинулся с места. Из-под кожи Артаса заструился свет, который распространялся по комнате, пока не достиг Тариэля. Тариэль стиснул зубы от боли, пытаясь противостоять, но долго он не выдержал бы. Артас это знал. В следующее мгновение он рывком отозвал свою силу. Никакой дрожи земли, никакого свечения – все кончилось. Ни Ракель, ни Ахру это как будто вовсе не задело.
Посыл был ясен. Тариэль зашел слишком далеко.
Ахру протянул ему отчет.
– Сделай хоть что-нибудь полезное – прочитай вот эти бумаги. Мы должны проверить, сохранялось ли в этом году равновесие во всех остальных областях Земли. А также убедиться, что нам сообщают обо всех отклонениях.
Возня с бумагами. Разговор окончен.
Тариэля только что понизили в должности.
4
Мила
Особенный – это просто другое слово для «иного». Никто не хочет быть «особенным», «не таким, как все». Все просто хотят быть самими собой. Хотя это, конечно, намного сложнее, чем просто найти для себя какой-то ярлык, в этом Мила была абсолютно уверена.
Но, чтобы быть собой, ей предстояло сначала найти себя. Она не переставала спрашивать себя о том, кто же она такая и как она стала тем, кем является сейчас. Что она собой представляет, когда ей не хватает стольких ответов, стольких воспоминаний.
Из чего на самом деле складывается человек?
Отпустив мысли на волю, Мила наблюдала за ними. Комната, в которой она находилась, была крошечной и тесной, с красно-коричневыми обоями, которые кое-где отслаивались от стены. Плотные шторы на узких окнах и скрипучая кровать. Матрас знавал лучшие времена, однако Мила удивительно хорошо выспалась. Хотя комната явно нуждалась в ремонте, она была уютной и, самое важное, чистой. Рядом с кроватью стояли буковый комод, украшенный резьбой, и столик. Из комнаты можно было пройти в крошечную ванную. Здесь было все, что нужно.