Академия Меча и Магии

Я чувствовала, как холодный клинок утраты проворачивается между ребрами, задевая бешено колотящееся сердце.

Эта мымра — невеста Руслана?

Даже муар Расхи выглядел озадаченным настолько, что переспросил, опуская все титулы и приличные обращения.

— Руан, это правда? Тебя можно поздравить с помолвкой?

По лицу ректора пробежала тень. С которой он справился за считанные мгновения.

— Непременно, нужно, — встряла, пришедшая в себя мурена. — А еще лучше это отметить. Да, дорогой? Приходите к нам вечером, устроим праздник со всеми вытекающими, — подмигнула муару Расхи, намекая на что-то явно запрещенное.

Глава 27

— Положите руки на магограф, — строгим голосом приказал мне муар Расхи.

Я беспрекословно выполнила требование, засунув руки в ртутную субстанцию, налитую в плоскую чашу.

Заставь муар это сделать меня сутки назад, я бы разволновалась. Вначале детально выспрашивала бы из чего состоит эта вязкая и на первый взгляд ядовитая жидкость. Заставила бы предъявить сертификаты соответствия, акты подтверждающие безопасность для жизни и здоровья, результаты клинических испытаний. И весь ворох бумаг, который могла придумать, опираясь на предыдущий жизненный опыт.

Но сегодня все мысли занимало известие по помолвке Руслана. Как я не старалась гнать его из головы.

Заинтересованность мужчиной я объясняла наличием у меня ребенка и возможным отцовством Руслана, а по местному наречию Руана. В чем с каждым мигом все больше сомневалась.

Может быть я ошиблась? И влепила пощечину не тому мужчине? Эта мысль пришла во время бессонницы и третировала меня всю ночь и день.

— А муар де Брис ваш друг? — спросила у Расхи, перебирая пальцами в густой жидкости, в чью поверхность смотрелась как в зеркало.

Муар Расхи внимательно на меня посмотрел, переведя взгляд с магогрофа на мой подбородок.

— Он мой начальник, — лаконично ответил мужчина, не собираясь вдаваться в подробности. — Не шевелите пальцами, — приказал.

Пришлось послушаться. Поверхность магогрофа колебалась. Через некоторое время рябь начала затухать. А потом и вовсе застыла, сковав мои руку, словно бетоном.

— Ой, кажется меня заковало, — пискнула, не зная что делать. Вытащить руки не удавалось, сколько не дергала.

— Потерпите пару минут в этом положении. Это нормально. Магограф считывает параметры.

Решила довериться более опытному товарищу. Он же наверняка знает что делать.

Мысленно принялась считать. Уговаривала себя начать паниковать по истечении нескольких минут. Один. Два. Три. Четыре. Да когда же эта пытка смирением закончится?

Вдруг от моих рук начало разгораться свечение. Вначале едва заметное, потом все ярче и ярче.

— Радуга, — только и смогла произнести, любуясь плавными переходами от красного к фиолетовому.

Прошло еще несколько мгновений и поверхность магогрофа пошла рябью, а все цвета плавно начали перетекать один в другой, образуя причудливые узоры.

Будь это краски, то в конечном счете все смешалось в грязно-коричневый цвет. Однако с поверхностью магогрофа все происходило иначе. Чем больше краски перемешивались, тем светлее становилась поверхность.

Я словно зачарованная следила как яркие цвета выцветали, исчезая.

Не успела и глазом моргнуть, а мои руки уже утопали в белом молоке.

— Ничего себе, — воскликнула восхищенно, пораженная увиденным.

— Нейтрал, — услышала со стороны.

Расхи стоял напротив меня и он ничего не говорил, пристально следя за магографом.

Я резко повернула голову в сторону. В комнате помимо нас появился третий человек.

Мужчина спиной опирался о косяк двери, пристально следя за нами.

Каким образом Руан де Брис оказался в комнате?

Мое сердце учащенно забилось, стоило в два счета обежать глазами подтянутую фигуру, широкие плечи, волевое лицо, чувственные губы. На миг утонуть в темных омутах глаз.

Да что же я так на него реагирую?

— Вы правы, муар. Нейтрал, — подтвердил Расхи.

Он совершенно не удивился присутствию ректора Академии.

При этом оба мужчины не выглядели довольными. Я бы сказала, что они оба озадаченно пялились в магограф, словно хотели что-то рассмотреть в ртутной жиже, которая вновь стала текучей.

Я опять могла шевелить пальцами. Да что там шевелить? Наконец-то, вытащить руки из непонятной субстанции, внутренне чувствуя колоссальное облегчение от освобождения из ртутного плена.

— Не хотите мне объяснить что это значит — нейтрал? — спросила резче, чем того требовала ситуация.

Мужчины переглянулись, словно знали лишь только им известный секрет.

— Ты давно заподозрил? — резко спросил Руан де Брис у демона, игнорируя мой вопрос.

Тот пожевал губу, хмыкнул, медленно провел пятерней по волнистой гриве волос, не спеша отвечать.

— После визита к целительнице. Она твердила о чистоте тела, а девушка утверждала другое. А ты же знаешь, что ведьма никогда не ошибается в таких вопросах, — муар Расхи словно оправдывался за что-то.

Лицо Руана де Бриса на глазах превращалось в застывшую маску.

— Да что такое? Вы обо мне говорите или о ком-то посторонним? — мое терпение лопнуло.

Я спинным мозгом чувствовала повисшее напряжение.

Глава 28

Руан де Брис впервые в жизни чувствовал себя настолько беспомощным.

Он — сын короля, брат нынешнего всегда считался любимчиком фортуны. Везунчиком. Счастливцем, родившемся в рубашке.

Но последние события все больше и больше убеждали его — он сильно прогневил кого-то из богов.

Ну не случаются с одним человеком столько неприятностей за короткий промежуток времени. Впору задумываться о сглазе или того хуже — проклятии.

Будучи сильным магом, он был уверен, что никакой сглаз не мог прицепиться к нему. До недавнего времени и проклятья не имели лазейки в защите. Все они испарились бы еще на подлете. Настолько сильной энергетикой обладал принц. Не стоило сбрасывать со счетов и фамильную охранку, внедряемую в ауру еще при рождении. Уж она бы точно не позволила ни одной заразе прицепиться.

Тогда что? Почему на голову Руана один за другим сыпятся неудачи? Что пошло не так в его жизни?

Мужчина никогда не считал себя идеальным сыном, хорошим братом, образцовым руководителем. Не потому что не обладал достоинствами, а потому что были достойнее его люди. Сам с собой он никогда не лукавил. Характер имел не самый покладистый. Нрав крутой. В суждениях отличался жесткостью, а иной раз непримиримостью. Любил, чтобы все было по его желанию.

В королевстве нашлось бы десятка полтора людей желающих ему смерти. И среди них минимум половина являлись дамами, считавшими себя отвергнутыми Руаном. По крайней мере, они так думали, фантазируя о том, чего не было на самом деле.

Он никогда никого не обманывал, если речь не шла о жизненной необходимости.

Врагов уважал.

Выбирая между своей жизнью и их, как любой нормальный человек, свою ценил дороже.

Любовниц никогда не обижал и ничего не обещал.

Но каждая из них почему-то считала, что она единственная и неповторимая женщина, которой он не просто должен, а обязан сделать предложение. А вместе с обещанием жениться приложить руку, сердце, богатство и предполагаемую возможность в один момент стать королевой, не сердца, а целой страны.

Когда мечты дам не оправдывались, а Руан всегда был честен в этом отношении, женщины ничего другого не придумывали, как записать его в ряды врагов.

И с этим знанием он жил, выполнял свой сыновний долг, защищал отчизну, когда ей понадобилась защита. Когда же необходимость в службе отпала, то продолжил отдавать долг Родине, готовя лучших выпускников Академии Меча и Магии.

Так было ровно до того момента, как о не не решился воплотить свою идею-фикс в жизнь.

С того мига все пошло наперекосяк.

Руан знал, что рвет нити Мироздания в угоду своим хотелкам, но никогда не думал, что ему придется за это отвечать. При его-то везучести и неуязвимости?!