Полюс Доброты

Серый тоже притормозил:

– Чего?

– Дымом пахнет. Чуешь?

Серый принюхался. Действительно, пахло дымом – еле уловимо, если бы не Мрак, и внимания бы не обратил.

– Скоро, вроде, приют должен быть, – вспомнил Серый, – может, из наших кто? Печку топят?

Мрак пожал плечами. И махнул рукой, призывая поспешить.

Снег на дороге, на съезде к приюту, оказался плотно утоптанным лошадиными копытами, санными полозьями и человеческими следами. Однако ни саней с лошадью, ни людей поблизости не наблюдалось. А запах дыма усилился.

Серый вгляделся в темноту, рассматривая дом в отдалении – бревенчатый, с двускатной крышей, небольшой и приземистый. Он знал, что до того как все случилось в таких строениях хозяева устраивали бани. Охотники и разведчики предпочитали для приютов небольшие помещения – быстрее протопится. Выведенная на крышу металлическая труба, кажется, не дымила… Так откуда же запах?

– Что за… – обращаясь к Мраку, начал Серый, но не договорил.

Не успел – Мрак ринулся к приюту.

У крыльца выпрыгнул из лыж, взлетел по ступенькам вверх и дернул дверь. Та не поддалась. Серого звать не потребовалось, уже сам спешил на помощь.

Двойного напора дверь не выдержала. Громко всхлипнув, распахнулась – Мрак едва на ногах устоял. А из распахнутой двери повалил дым.

Парни закашлялись. Переглянулись. Мрак сунулся было внутрь, Серый поймал за рукав:

– Стой! Надо мокрую тряпку на морду, а то дымом потравимся.

Тряпку… Легко сказать. Где ее взять-то? Мрак сообразил первым: извалял в снегу шапку, прижал к лицу. Пока Серый елозил по снегу своей шапкой, скрылся внутри приюта.

Снаружи, в ночной темноте глаза обоих адаптов видели отлично. В помещении, в кромешном дыму, Серый через несколько шагов воткнулся лицом в спину Мрака.

– Окна открывай! – крикнул тот и мгновенно закашлялся. Зато, как оказалось, уже нащупал и толкал оконную раму.

Серый изо всех сил старался не кашлять, помнил, что на пожаре последнее дело – захлебнуться дымом. Дыша сквозь мокрую, холодную шапку, пробрался ко второму окну. Мрак наконец справился со ставнями, открыл свое. В дом хлынули свежий воздух и отраженный от сугробов лунный свет. Серый, повозившись, распахнул второе окно. И услышал, как за спиной охнул и выругался Мрак.

– Ты чего? – Серый обернулся.

В комнате царил угар, мутные полосы дыма стелились по полу, тянулись в распахнутые окна и дверь. Но то, что Мрак стоит на коленях у печки, Серый разглядел. Мрак поднимал с пола человека.

– Жива? – на улице парни, подстелив куртки, уложили бункерную девчонку на снег.

Серый расстегнул ей воротник, размотал платок. Мрак настороженно замер на коленях рядом.

Серый прижал ухо ко рту девчонки, прислушался. Ладонь положил на шею, щупая пульс. Поймал под пальцами биение артерии. Уфф! Жива. Серый шумно выдохнул. А дыхания девчонки не уловил, как ни старался.

– Пульс есть, дыхания нет, – бросил Мраку, – искусственное надо. Притащи ей что-нибудь под голову.

Подгонять Мрака не требовалось – пока Серый скручивал в комок варежку, приволок откуда-то два полена. Свернутую варежку Серый, как учила Лара, зажал между челюстями девчонки, чтобы случайно не сомкнула зубы. Под голову, запрокинув ее повыше, пристроил поленья. Зажал девчонке нос. И, набрав полную грудь воздуха, прижался ртом к ее губам.

Эри

– Але! Ну как ты? – сознание возвращалось откуда-то издалека.

Эри знала этого человека – того, кто ее теребил. Точно знала, но не могла вспомнить имя.

– Узнаешь? – светлые адаптские глаза встревоженно заглянули ей в лицо. – Я – Сергей. Это – Мрак. Ну?.. Помнишь?

Эри вспомнила. И даже попыталась сказать «да», но закашлялась.

– На, попей. – В подбородок ткнулась горячая металлическая кружка.

Эри послушно отпила.

– Сама держать можешь? – Серый взял ее за руку, заставил обхватить кружку ладонью. – Ну, во! Молодец. Как там Джек говорит?

– Стакан не роняешь – здоров, – буркнул Мрак. – Где Сашка?

Эри смотрела непонимающе.

– Пацан, который тебя вез, – нетерпеливо пояснил Мрак, – куда он делся? Сани-то спёрли, мы поняли. А Сашка где?

– И как ты вообще сюда попала? – вклинился Серый. – Бункер ведь в другой стороне?

Эри попыталась собрать в кучу слоящиеся мысли. Поняла, что на объяснения, как она сюда попала, сил точно не хватит. Попробовала сказать хоть что-то:

– На ме… ня… напали.

– Кто?!

– Не зна… ю.

– Нда, – вздохнул Серый. – И то верно, откуда тебе знать? В первый раз из Бункера вылезла… Как хоть одеты были, разглядела? В рваньё, поди?

Мрак скептически скривился:

– Дикие?.. Да ладно! Их еще Герман отвадил.

– Отвадил, – согласился Серый, – да только когда это было? Мало ли, как на Диких зима действует, может, последние мозги отморозили. И то сказать – кто б на нее еще напал, кроме Диких?

– Нет, – выдавила Эри.

– Что – «нет»?

– Не… в рваньё.

– Вот, – кивнул Мрак, – какие на хрен Дикие?

– А кто тогда? – Серый нахмурился.

– Они… меня… стукнули, – невпопад пожаловалась Эри, – по… голове.

И тут же почувствовала, как сильно болит затылок. Вспомнила, как ее огрели чем-то – подло, со спины. И не сумела сдержать тошноту, едва успела отодвинуться от Серого.

– Сотряс. – Серый придержал Эри за плечи. Диагноз он поставил уверенно и деловито, будто настоящий врач. В голосе не было ни испуга, ни брезгливости.

Эри заплакала бы, если б могла. Но она не могла и не знала, от чего больше мучается: от жгучей рвоты, сотрясающей тело, от боли в затылке или от осознания того, что ее прилюдно тошнит. Разговор парней долетал, как сквозь вату.

– Догонять надо, – объявил Мрак, – вдруг Сашка у них?

– Блин, да у кого – «у них»?!

– А я знаю?

– Сашка… не с ними, – попробовала успокоить Мрака Эри. Закончив выворачиваться наизнанку, вытирала рот дрожащей ладошкой. Смотреть на парней было неловко, но не вмешаться не смогла – слишком уж тревожился за брата Мрак. – Я тут одна… была.

– А Сашка куда делся?

– Домой… пошел.

– Да чего ты несешь-то?! – рассердился Мрак. – Какой, на хрен, «пошел» – пешком по сугробам? В жизни не поверю, что он тебя бросил!

Серый поморщился:

– Погоди, не ори. Видишь, не соображает девка. – Он развернул Эри лицом к себе. Раздельно, подчеркнуто внятно спросил: – Сашка – дома? Так?

Измученная Эри кивнула.

– Уверена?

Эри кивнула еще раз.

– Потом расскажешь, как так вышло?

– Да, – выдавила Эри, чувствуя, что от кивков снова подступает тошнота.

– Все, – бросил Мраку Серый, – отстань от нее. Подожди, пока очухается.

Мрак еще поколол Эри недоверчивым взглядом, но расспросы прекратил.

– Тогда валить отсюда надо, – подумав, объявил Серому он. – Хрен знает, что это за уроды. Вдруг вернутся? Были б мы с тобой вдвоем, так я бы первый знакомиться пошел. А с таким приданым… – Мрак указал подбородком на Эри.

– Да уж. – Серый вздохнул. – И не дойдет ведь сама, тащить придется… Была б здоровая, лыжи бы прицепили. А она, вон, на ногах не стоит… Как хоть ее? На закорках? – Серый по-прежнему придерживал обессиленную Эри, обняв за плечи. Она догадывалась, что, если бы не адапт – рухнула бы навзничь. – И куда ее? Домой, в поселок?

– Возвращаться? – недовольно обронил Мрак.

Парни замолчали.

Об адаптских суевериях, в числе которых не на последнем месте фигурировало «возвращаться – плохая примета», Эри не знала. Она выхватывала из беседы Серого и Мрака отдельные слова и поняла лишь то, что ее собираются куда-то тащить. Куда – сейчас уже не имело значения. Эри хотелось одного, лечь и закрыть глаза.

– А до следующего приюта далеко?

– Да почти как до дома. Он в стороне стоит, свернуть придется.

– Угу.

Опять молчание.

– А если ее к южанам отвезти?

– Сказал, тоже. Сдалась она им.