Страница 5 из 9
— И ты меня прости, — он берет мою руку и целует. Это неожиданно… — Нужно было тебя покормить, а я совсем забыл, что приготовил тебе завтрак.
Я в полном шоке хлопаю глазами. Извинения…Завтрак…
Артур наклоняется к заднему сиденью и подаёт мне в руки одноразовый контейнер с вилкой. Внутри него — сырники.
— Спасибо… — качаю головой, открываю крышку и вдыхаю сладкий запах ванильного творога. Рот наполняется слюной.
— Тебе придётся покушать по дороге. В двенадцать у меня назначена встреча, продлится она достаточно долго. Ты успеешь выспаться. А вечером поможешь мне собрать вещи, — Артур общается со мной уже машинально, выезжая с парковки.
— Конечно помогу, — я накалываю кусочек сырника и отправляю в рот. Жую и… чувствую… Курагу… Тихо сплевываю содержимое рта в бумажный платок и накрываю коробку шарфом.
Да, ты забыл Артур, но не покормить меня… А то, что на абрикосы у меня аллергия…
О вкусах… спорят
Дарья.
Мандариновый гель для душа всегда поднимает мне настроение. Щедро наливаю его на губку, захлопываю крышку тюбика и, повинуясь хорошему настроению, пою первую пришедшую на ум песенку из рекламы. Вообще, пою я действительно хорошо. И, наверно, могу спеть песню на любую букву алфавита. Но Артур считает это сомнительным бонусом для жены и советует освободить кэш своей памяти для чего-то более полезного. Включаю напоследок только холодную воду, чтобы взбодриться, и с визгом вылетаю из душевой кабины, клацая зубами. Полотенце. Осматриваю крючки и понимаю, что в ванне на полотенцешутиле висит только полотенце Артура. Зелёное. Его любимое. Обдумываю пару секунд стоит ли идти через всю квартиру за своим, оставляя мокрые следы на паркете, и решаю, что будет вполне нормальным воспользоваться полотенцем жениха. Он в конце концов и не узнает. Оборачиваюсь в пушистый зелёный хлопок и включаю фен. Волосы я никогда не досушиваю. Люблю оставлять чуть влажными концы, чтобы не секлись.
Выхожу из душевой и слышу, что Артур уже вернулся. На кухне гремит посуда, шумит вода и явно готовится ужин. Осторожно на носочках крадусь по коридору и захожу в столовую. Мой жених стоит лицом к плите и что-то жарит. Наверняка, опять свой «жутко полезный белковый недосыр». В небольших количествах я тоже люблю тофу, но не каждый же день!
— Привет… — обнимаю его со спины и трусь щекой.
— Ты снова спала на кровати, не сходив в душ, — сердито констатирует Артур, — Сколько раз можно говорить, что твоя больница — это рассадник инфекции!
— Я не снимала покрывало… — включаю виноватый голос, — Ну не сердись… Я так устала, что была мысль лечь в коридоре.
— В следующий раз так и сделай, — отрезает, не смягчая тона, и переворачивает деревянной лопаткой сыр на сковороде.
— Ну это же абсурд, милый. Если я что-то подхвачу, то мытьё меня не спасёт, — я висну на его руке, включаю игривый тон и шепчу в ухо, — Я твоя за-ра-за. Но ты же меня все равно любишь?
— Люблю… — он тяжело вздыхает, включает газ и перекладывает сыр на тарелку.
Поворачивается ко мне, и я пытаюсь поймать его губы в поцелуй.
— Дарья! — его возмущённый тон меня останавливает. Пытаюсь прикинуть, что снова сделала не так, но на ум ничего не приходит. Я отступаю на шаг от Артура и стою, переминаясь с ноги на ногу. Кафель на кухне не тёплый.
— Ты в моем полотенце…
Вот черт! Как я могла забыть.
— Ты и моих микробов боишься? — я прищуриваюсь, — Тогда мой мне рот с мылом прежде чем целовать.
Разворачиваюсь и ухожу в спальню. Артур идёт следом.
— Неужели так сложно просто постирать, — я сдергиваю с кровати покрывало и, психуя, сминаю его в комок.
— Неужели так сложно просто мыться! — кричит мне вслед жених, пока я отношу покрывало в ванную, засовываю в стиральную машину и возвращаюсь назад.
— Все! Проблема решена! — гордо прохожу мимо мужчины и скидываю к ногам полотенце.
Решаю предпринять последнюю попытку спасти сегодняшний вечер. Становлюсь коленками на кровать и, как кошка подползаю к жениху.
— Ну хочешь, — трусь щекой об его ладошку, — Накажи меня, — прогинаюсь вперёд, открывая ему вид на попку, — Мурррр.
Чувствую, что сама завожусь от своей игры. Мне очень хочется, чтобы хоть раз Артур перестал быть серьёзным и поддержал мой порыв. Чтобы просто взял. Грубо, по-мужски там, где захотел. Без антибактериальных салфеток, без стеснения, да даже без чертовой кровати!
— Я люблю людей, Даша, а не кошек.
Мне становится обидно, но я все равно встаю на ноги и, виляя бедрами, подхожу к Артуру.
— Тогда давай, как люди, — впиваюсь губами в его рот, пытаюсь углубить поцелуй и обнимаю за шею, — Я так соскучилась…
— Я хотел поужинать, — он мягко отстраняется, убирает мои руки и целует в щеку, — И ещё не был в душе.
— Мне это неважно, — я веду рукой по его члену в штанах, — В отличие от тебя, — говорю обижено, — Он, — чуть сжимаю головку, — Меня хочет. Дай его мне и можешь не участвовать, — расстёгиваю ремень и ширинку. Хочу запустить пальчики в штаны, но рука Артура меня останавливает.
— Давай не сейчас, милая, у меня пока в голове ещё идут прения между полушариями, — теперь он целует меня в нос, — И если сыр остынет, то станет совсем невкусным.
— Давай, — киваю ему в ответ.
Отхожу к шкафу, достаю сарафан и надеваю его на голое тело.
— А белье? — Артур провожает меня взглядом.
— Думай о том, что его на мне нет, — из последних сил, стараясь не расплакаться, подмигиваю ему и иду на кухню.
Сажусь на стул и хмуро наблюдаю, как на столе появляются тушенные в мультиварке овощи и жареный сыр. Желудок урчит. Придётся есть то, что дали. Беру солонку и щедро засыпаю цветную капусту и брокколи.
Артур провожает мою руку взглядом, но на этот раз от комментариев воздерживается. Накалывает кусочек сыра, отправляет его в рот и кривится.
— Дарья!
— Что? — вторю его тону и откладываю вилку в сторону. От греха подальше.
— Ты снова ставила открытый йогурт рядом с сыром! Ты же знаешь, как он впитывает запахи. Теперь у меня во рту вкус клубники! — мечет на меня сердитый взгляд жених, а меня не трогают его нотации. Все, передоз. Хорошо, что он завтра уезжает.
— Представь, что это десерт, — выпиваю свой стакан томатного сока и встаю из-за стола, — Приятного аппетита, любимый.
Забота
Егор.
Телефон вибрирует уже раз пятый. Не открывая глаз, нащупываю его на кровати и засовываю под соседнюю подушку. Черт! А башка то болит. Ещё спать на спине нельзя, и в виски долбит. Стоп! С трудом разлепляю веки и понимаю, что это не виски, а кто-то тарабанит в дверь. Кого принесло с утра пораньше?
Надеваю шорты на голое тело и иду в коридор. Резко распахиваю дверь, даже не посмотрев в глазок. На пороге стоит Альбина. С чемоданом.
— Не понял? — я приваливаюсь к стене и тру глаза в надежде, что это — мираж, и она сейчас исчезнет.
— Может, пустишь? — она сердито поджимает губы.
— Входи… — делаю шаг вглубь квартиры, и девушка проходит мимо меня, демонстративно задевая плечом.
— Тебя Фадеев выгнал все-таки? — ухмыляясь, смотрю как Альбина скидывает с ног красные туфли.
— Ну ты и нахал, Морозов! — она фыркает, — Я все утро тебе звонила. Решила заехать по дороге в аэропорт. А ты… Неблагодарный! Вот кто ты.
— Аль, я не пойму, — морщусь от головной боли, — Пошли на кухню, я таблетку выпью.
Аля садится за барную стойку и выжидающе провожает меня взглядом, пока я открываю холодильник, достаю бутылку воды и сначала прикладываю ее ко лбу. Так холодно, круто, даааа… Потом откручиваю крышку и выпиваю сразу три таблетки разного обезболивающего.
— Не пойму, — продолжаю свою мысль, — Чего ты волновалась? А вдруг я был просто не один? — почему-то меня бесит ее настойчивость, и я провоцирую «эмоциональную точку» в наших отношениях со стороны Али.