Страница 2 из 109
Рэй – единственный, кто знает мою тайну. И я верю, что в конце концов, он останется единственным.
Иначе…
Лучше не думать о том, что будет тогда.
Мотнув головой, отгоняю невесёлые мысли, позволив себе раскиснуть впервые за долгое время, позабыв все наставления и уроки с детства. Обернувшись, делаю шаг вперёд, но вдруг слышу:
— Кей…
Оборачиваюсь, чтобы снова посмотреть на Рэя.
— Для тебя это лучший вариант.
— Я знаю… Знаю.
— У них прекрасная защита, оберегающая студентов от посторонних посягательств и…
— Рэй…— устало выдыхаю я, ведь мы проходили это много раз. Точнее Рэй – много раз описывал мне плюсы данного решения. — Я всё понимаю.
— Тогда прошу тебя, — Он подходит ближе и заглядывает в мои глаза. Так, как это умеет делать только он. Чтобы пробирало до мозга костей. — Держи себя в руках.
Я усмехаюсь.
— Как и всегда. Это мой конек, — подмигиваю.
— Да, но…
— Поверь, я понимаю, что в моих же интересах не высовываться лишний раз.
Он кивает.
— За это время многое изменится. Вот увидишь. Я сделаю так, что тебе больше ничего не будет угрожать. А пока… Получи хорошее образование, научись чему-то новому, повеселись, заведи друзей, наконец. — Он улыбается.
— И?
— Что? — Он в недоумении вздергивает кустистые брови.
— Наставления, касающиеся второй половинки, будут? — насмешливо спрашиваю я, зная, что именно в этой теме – он теряется, когда дело касается меня. Хотя не так давно мне исполнилось двадцать. Что означало, галочка в пункте «совершеннолетие» – поставлена!
— Э…А нужно? — Его взгляд выражает полную растерянность, и я усмехаюсь. После чего хлопаю его по плечу, а затем говорю:
— Не парься. Я пошутила.
— Кей! — восклицает он, когда я почти выхожу из кухни.
— Ну, что?!
— Нет… Ничего, — в конце концов, мотнув головой, произносит он.
Я насмешливо киваю и наконец следую в коридор, откуда выхожу на огромную лестницу с широкими ступенями, которых здесь не меньше пятидесяти.
Можно, конечно, воспользоваться магией. Но я настолько эмоционально выжата, что даже не хочется заморачиваться.
Преодолев всё это величественное убранство, я наконец захожу в свою комнату. Взгляд тут же падает на прикроватную тумбочку, где стоит фотография. Недолго думая, я подхожу к ней и беру рамку в руки. Провожу кончиками пальцев по снимку, и он тут же приходит в движение.
Я задорно смеюсь, сидя на руках у мамы, а папа качает нас на широких, увитых плющом, качелях, когда с дерева опадают лепестки цветов, гонимые летним ветерком.
На этой фотографии мне пять лет…
Резко мотаю головой, поставив фотографию на место, и снимаю кофту, скинув её на пол. Затем следует футболка, джинсы и нижнее белье.
Подхватив со стула полотенце, следую в ванную комнату. Скептически оглядываю себя в зеркале. Длинные, слегка завитые волосы, темного цвета, который мама частенько называла как – цвет ночного неба. Большие изумрудные глаза, в обрамлении длинных пушистых ресниц. Маленькие, но пухлые губы. Бледная кожа. Сильно выпирающие ключицы, острые плечи. Родинка, в виде маленькой звездочки, прямо возле сердца. И ключ… Маленький непримечательный ключик из серебра на длинной тоненькой цепочке, который со мной с рождения, потому что мама всегда запрещала снимать его, говоря, что однажды – он станет моим спасением…
Всё это я вижу с самого рождения, как только научилась понимать этот мир. Но каждый раз – мне хочется разбить собственное отражение. Ведь я принесла столько бед. Я принесла столько боли…
Руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Я хватаюсь руками о раковину, до боли впиваясь пальцами в холодный мрамор, продолжая смотреть на своё отражение. Взгляд мимолётом падает на золотистые ножницы, которые лежат на полке. Недолго думая, я хватаю их, а затем одним касанием обрезаю волосы по плечи.
Мама бы не одобрила такого поступка.
В древние времена это считалось позором. Позором для нашего рода. Только вот…
Хм. Её нет.
Её больше нет.
Никого больше нет!
Так к чему эти правила?!
К чёрту их!
Улыбнувшись, я переступаю раскинувшиеся на полу локоны, и захожу в ванну. Она холодная. Такая же, как и моё сердце. Но я тут же поворачиваю кран и включаю горячую воду, которая стремительно согревает озябшие конечности, заставляя меня блаженно прикрыть глаза.
Говорят: «От себя уйти невозможно». Но я делаю это. Делаю каждый раз, когда пытаюсь стать кем-то иным. Когда пытаюсь забыть о своей сущности, хотя она упорно не желает отступать, порой заставляя снова почувствовать себя, как и раньше. Когда всё казалось возможным, чистым и таким светлым… Когда казалось, что истинная сущность – дар, а не проклятие.
Однако всё меняется…
Меняется, когда приходит осознание того, что все, кто тебе дорог, страдают из-за тебя.
Поэтому мне пришлось. Пришлось научиться быть сильной, отбросив всю жалость и сострадание. Ведь их наличие, в первую очередь, применяется к себе. А я не могла… Не могла быть слабой.
Мне пришлось многому научиться, чтобы в конечном итоге стать той, кем я являюсь. Только мысли постоянно не дают покоя. Внутренний голос то и дело задаёт вопрос: «Действительно ли ты так, кем сейчас являешься?» Но я всегда его отгоняю, прочно сковав цепями.
Вода приводит меня в чувства. Поэтому я спешно выбираюсь из ванны, чтобы успеть собраться.
В комнате царит хаос. Вещи разбросаны по разным углам. Но это итог долгих и изнурительных сборов, которые затянулись на пару дней. Всё же покидать родной дом не хотелось. Но у меня нет выбора. Так будет лучше. Лучше, чем жить с постоянной оглядкой. Чем жить в постоянном страхе…
Рэй прав.
Я должна попробовать.
Переодевшись в чистые и сухие вещи, я беру с тумбочки фоторамку и кладу её к остальным вещам, которые успела закинуть. Затем хлопаю крышкой красного чемодана и застегиваю молнию.