Страница 17 из 109
— Я чувствую, кому могу доверять.
— То есть...
— Да. — Она кивает. — Я чувствую, что могу тебе доверять.
— Хм. Наверное, я польщена?..
Изабель улыбается, откинув толстую косу за спину, когда я действительно не знаю, что следует говорить в подобных случаях...
Это...приятно?.. Возможно. И, кажется, мои чувства окончательно перемешались, как если бы я смешала два разных соуса, из которых получается нечто новое. Что-то – чего ты ещё не пробовал.
Эта академия…
Она просто выводит меня из привычного равновесия. Хотя, наверное, это не удивительно. Ведь я даже толком в школу то не ходила. Всё мое обучение склонялось к домашним урокам, которые проводили родители или же Рэймонд. Поэтому, думаю, не удивительно, что я чувствую себя, как зверёк, загнанный в огромную клетку, набитую различными игрушками и всякими штуковинами, сбивающими с толку. Здесь… Я не чувствую себя полностью свободной.
Хотя, могу ли я быть свободной, если мне постоянно приходиться притворяться?.. Вряд ли.
Мы подходим к иве. Вблизи она ещё более невероятная. Кажется, словно её ствол соткан из множества маленьких, но таких прочных стеблей, и простирается высоко в небо, касаясь самих облаков. Ветвей же так много, что они, словно кудри – волнами спадают вниз. А гладкие, глянцевые листочки с рифлёными кончиками – переливаются в свете солнечных лучей.
— Кажется, это место нравится мне даже больше, чем тоннели, — всё же признаюсь я, глубоко вдохнув древесный воздух, под мелодичное и убаюкивающее пение птиц.
— Ты ещё не видела этого, — понизив голос так, словно рассказывает некую тайну, с улыбкой на губах, произносит она и осторожно касается листьев дерева. Шепчет какие-то слова, и ветви расступаются, словно невидимая руку отодвинула их в стороны.
Перед нами появляется проход.
Изабель тут же ступает вперёд. И я, охваченная любопытством, следую за ней. Пространство за нами – вновь охватывают тоненькие ветви, сплетающиеся воедино, словно узор, и, тем самым, позади нас снова – лиственная стена. Лишь сейчас я понимаю, что мы оказываемся на другой части поляны, сокрытой от посторонних глаз. Она не такая большая. Я бы даже сказала маленькая. Однако это место ещё прекраснее.
Небольшая кованая скамейка серебристого цвета стоит прямо под цветущей мелией, цветы которой бирюзового оттенка с фиолетовыми прожилками, расположенными на кончиках лепестков. Чуть поодаль – стоит старый фонтан, поскольку у статуи, в виде феи, сломано одно крылышко, а поверхность камня в некоторых местах выцвела и изрядно потрескалась – маленькие трещинки, словно змейки, от тоненькой шеи девушки, бегут прямо вниз, по краю струящегося, словно водопад, платью. Однако это не делает его ужасным. Наоборот, придаёт некого шарма. Особенно с дикими розами, которые оплетают его каменные бортики в некоторых местах. С другой же стороны скамьи, в нескольких метрах, расположен совсем маленький пруд, на дне которого я вижу плавающих гарпи – маленьких золотисто-розовых рыбок, с длинными, словно лиана, хвостами.
— Ну, как?
— Удивительно, — осторожно касаясь воды, на поверхности которой играют яркие, разноцветные блики, произношу я и улыбаюсь.
Подобные места просто рай для души...
— Я знала, что тебе понравится.
— Я начинаю думать, что ты ведьма, Изабель Рэйсвуд, — шутливо произношу я. Однако лишь после – понимаю, что именно произнесла вслух. А потому внимательно наблюдаю за реакцией Изабель. Ведь во многих кругах – подобное заявление считается немыслимым оскорблением...
Однако, эта девушка в который раз меня удивляет.
Она насмешливо хмыкает и с нескрываемой печалью отвечает:
— Если бы...
На этих словах я оборачиваюсь, посмотрев на неё, и в удивлении заламываю бровь.
Она в свою очередь уже удобно расположилась на скамейке, закинув на неё обе ноги.
— В детстве я всегда мечтала быть ведьмой, — вдруг произносит она, и её лицо озаряет широкая, солнечная улыбка.
— И тебя совершенно не пугал тот факт, что их истребляют?
Она задумчиво пожимает плечами.
— Тогда всё виделось иначе. Восприятие было совершенно другим. Казалось, и горы нипочем…
— Как бы там ни было, — после молчаливой паузы, произношу я, — род ведьм истребили. И сейчас их можно встретить лишь в старых обведших книгах и репликах взрослых, которые пугают ими непослушных детей.
Изабель усмехается.
— Да. К примеру, родители Кларка, когда ему было пять лет, постоянно запугивали его ведьмами, если он переставал их слушаться или же вёл себя недопустимо. Мол – они забирают непослушных детей в своё вечное рабство...
Я усмехаюсь.
— Думаю, ведьмам следовало бы платить. Ведь они неплохо воспитывали детей на расстояние, скажем так.
— Ну...От части, — задумчиво хмыкнув, произносит Изабель, положив голову на сложённые ладони, покоящиеся на спинке скамьи.
Несколько минут мы буравим друг друга любопытными взглядами, словно пытаемся прощупать почву, во избежание возможных сюрпризов. А затем я сажусь на землю, рядом с ней, прямо возле пруда, и, посмотрев на девушку, говорю:
— Дай угадаю. Факультет искусства выживания?
Она щурится, а затем улыбается, пытаясь прикрыть солнце ладошкой.
— Это так очевидно?
Неопределённо пожимаю плечами, опираясь руками о мягкую траву, которая приятно щекочет ладони, поднимая внутреннюю волну восторга, и, глядя на небо, произношу:
— Логично.
— А ты?
— Что я? — Перевожу взгляд на неё.
— Куда запишешься?
— Ещё не решила.
— Думай быстрее. Потому что все хорошие места быстро разбирают. И скорей всего – именно завтра уже начнут принимать заявки.
Я насмешливо фыркаю.
— Не похоже, что вы с Кларком успели на лучшие места.
— Это был наш осознанный выбор. Сидеть на месте, сложа руки, не для нас. Чувство адреналина и вечные приключения – это ли не счастье?..